Завоевание Англии - Бульвер-Литтон Эдвард Джордж (книги без регистрации txt) 📗
И Ланфранк, самый тонкий политик своего века, изложил в коротких словах свои доводы, которыми намеревался склонить французский двор на сторону герцога, напирая в особенности на то, какую силу и могущество должно было придать Вильгельму торжественное признание Францией его притязаний на английский престол.
Пробудившись от уныния, светлый ум герцога сразу понял всю важность предлагаемой миссии. Он прервал Ланфранка, схватил перо и пергамент и стал быстро писать.
Немедленно были оседланы лошади, и Ланфранк отправился с соответствующей свитой в посольство от норманнского герцога к французскому двору.
Ободренный Ланфранком Вильгельм сосредоточил все силы на том, чтобы возбудить дух отваги в своих баронах.
Прошло, однако, уже несколько недель, прежде чем он мог созвать совет, составленный из его родственников и немногих преданных ему влиятельных людей. Все они были тайно расположены в его пользу и обещали служить ему душой и имуществом; но каждый высказал мнение, что он должен предварительно получить согласие всего герцогства на общем совете.
Герцог созвал совет, на котором присутствовали не только бароны и рыцари, но и купцы, и ремесленники, и среднее сословие процветающего государства.
Вильгельм рассказал собранию о нанесенной ему обиде, о своих правах и планах. Собрание не хотело совещаться в его присутствии, опасаясь попасть под его влияние, и Вильгельм должен был удалиться из палаты. Разноречивы были мнения, и бурно совещание; беспорядок дошел наконец до того, что фиц Осборн воскликнул:
— К чему все эти споры и распри? Разве Вильгельм не государь наш? Он нуждается в нас; не откажем ему в нашем содействии. Вы знаете его: он никогда не забудет оказанной услуги! Он осыплет вас милостями.
Присутствующие избрали после долгих совещаний одного, кто должен был говорить от их имени.
— Вильгельм наш государь, — начал выбранный рыцарь, — но разве не довольно, что мы платим ему немалые подати? Мы не обязаны ему никакой службой за морем! Мы и без нее истощены налогами благодаря его бесконечным походам. Одна неудача в безрассудной борьбе — и наш край разорится.
Громкие рукоплескания последовали за этой речью, так как большинство совета было против герцога.
— Если так, — сказал фиц Осборн, — я теперь, зная средства каждого из присутствующих, представлю ваши нужды герцогу и предложу ему такое скромное пособие, которое вас не затруднит, но будет в то же время приятно государю.
Противники попались в расставленные сети, и фиц Осборн во главе всего собрания отправился к Вильгельму.
Фиц Осборн подошел к возвышению, на котором сидел герцог с тяжелым мечом в руках.
— Государь, — произнес барон, — могу поручиться, что ни один властелин не имел таких верных и преданных подданных, какими являются твои подданные, которые, вдобавок, доказали любовь свою всеми повинностями, которые они перенесли ради тебя.
Всеобщее одобрение покрыло эти слова.
— Так, так! Хорошо! — кричало громче всех торговое сословие.
Вильгельм нахмурил брови, а фиц Осборн махнул рукой и продолжал спокойно:
— Да, государь, много они уже сделали для твоей славы и в угоду тебе, но они готовы сделать гораздо больше.
Лица присутствующих вытянулись.
— Долг не обязывает их оказывать тебе содействие на море…
Лица присутствующих заметно прояснились.
— Несмотря на это, они согласны содействовать тебе на саксонской земле, как и на франкской.
— Как?! — воскликнуло несколько голосов.
— Тише, друзья мои!.. Потому, государь, не щади их ни в чем! Кто до сих пор давал двух вассалов, тот обязан удвоить эту скромную цифру, а тот, кто до сих пор…
— Нет, нет! — заревело две трети собрания, — мы не просили вести подобные речи… Этому не бывать!
Один из баронов встал с места и сказал:
— В своей стране мы от души согласны содействовать герцогу; но содействовать ему в завоевании чужого государства мы отказываемся наотрез!
Затем выступил рыцарь и произнес в свою очередь:
— Если мы согласимся нести двойную службу, то впредь она станет нашей законной обязанностью, и мы превратимся тогда из свободных людей в наемников.
За ним вышел купец и решительно сказал:
— Мы и наши дети будем обложены огромными налогами в угоду честолюбию и воинственным наклонностям, отличающим герцога от остальных правителей!
— Не хотим, не хотим! Этому не бывать! — воскликнуло единодушно все собрание.
Все махали руками и кричали неистово, и прежде чем Вильгельм мог овладеть собой, палата опустела.
Глава IX
На синем небе Англии появилась неожиданно лучезарная гостья — комета невиданных размеров. Она показалась восьмого числа перед майскими календами. Семь ночей сияла она в небе, и все эти ночи в Англии забыли про отдых и сон.
Воды Темзы казались кровавыми от этого небесного света, и ветер, беспокоя воды Гомбера, разбивал их в снопы огненных искр.
Волоча за собой три длинных хвоста, пронеслась эта комета всевышнего гнева среди сонма звезд. Она привела в ужас часовых, находившихся в полуразвалившихся башнях на морском берегу; народ толпился ночью на высоких холмах, чтобы взглянуть на зловещее и грозное светило. Женщины и монахи молили небеса отвести наваждение. Могила саксонского вождя внезапно загорелась, будто зажженная молнией, а Хильда видела валькирий, летевших за роковой кометой.
Король тоже стоял и смотрел из дворца на это чудное явление.
Через несколько минут к нему прибежал Гакон и сказал торопливо:
— Спеши! Тостиг прибыл с большими кораблями! Он грабит берега и режет твой народ!
Глава X
Тостиг поторопился отойти от Гардрады со своими кораблями, полученными от Вильгельма и от норвежского короля. Разорив остров Вайт и гемпширские берега, он поплыл вниз по Гомберу, льстя себе надеждой найти приверженцев в Нортумбрии.
Но Гарольд не дремал. Моркар, предупрежденный королевским гонцом, выступил против Тостига и победил его. Потеряв большинство кораблей, Тостиг поспешил причалить к шотландским берегам, но и тут его опередил Гарольд. Малкольм отказался содействовать ему, и он удалился к Оркнейским островам, где и решили ждать прибытия Гардрады.
Таким образом Гарольд, освободившись от одного врага, мог спокойно готовиться к атаке другого, более страшного.
Он принялся укреплять берега от Вильгельма Норманнского. Такого войска, морского и сухопутного, не имел до сих пор никто из королей; все лето его корабли рыскали по морю, а сухопутные силы стерегли берега.
Но чем дальше шло время, тем ощутимее становились последствия расточительности короля Эдуарда; не было продовольствия, а главное — денег.
Ни один из современных историков не обращал внимания на ограниченность средств, которыми располагал Гарольд. Последний саксонский король, избранник народа, не мог взимать тех налогов и требовать тех податей, с помощью которых его преемники содержали войско. Его же подданные начали думать, что им нечего опасаться вторжения норманнов.
Лето сменилось осенью; вероятно ли, что Вильгельм осмелится завоевывать страну с наступлением зимы? Саксы были всегда готовы сражаться за отечество, но не любили приготовления к бою задолго до войны. Успокоенные легкой победой над Тостигом, они говорили:
— Едва ли норманн сунет голову в пчелиный рой! Пусть попробует, если смеет!
Но Гарольд тем не менее собрал большое войско, подвергаясь опасности потерять народную любовь. Вступив на престол, он зорко наблюдал за всеми поступками герцога, и его шпионы доставляли ему сведения обо всем, что творилось в Нормандии.
А что же происходило в это время у Вильгельма? Уныние, которое вызвала его неудача на совете, было непродолжительно.
