Похитители бриллиантов (илл. Ю. Модлинского) - Буссенар Луи Анри (первая книга txt) 📗
— Что с Анной? — спросил Альбер, которого не переставала терзать тревога. — Какие у тебя известия?
— Ни хороших, ни плохих, месье Альбер. Фургон, который мы заметили, когда мошенник-англичанин вас арестовал, продолжает плавать, как шлюпка. Мы с Зугой видели его сегодня утром. Нам нельзя было открыто пуститься за ним, чтобы не возбудить подозрения той скотины, которая им правит. Но он не мог уйти далеко. Я надеюсь, мы его скоро найдем. Кроме того, мы не хотели все-таки уходить слишком далеко от вас. Мы решили сделать все возможное, чтобы спасти вас или умереть вместе с вами. Конечно, мы заставили бы дорого заплатить за это! Карай!
— Мой добрый Жозеф! Это так благородно с твоей стороны, но ты сумасшедший.
— Не знаю, благородно ли, а уж насчет того, что я сумасшедший, это еще как сказать! Правда, Зуга?
Не переставая работать веслом, кафр что-то буркнул. Было похоже, что он поддерживает Жозефа.
— Но что бы вы могли сделать? — спросил Александр, которого отвага и решимость Жозефа восхищали, но не удивляли нисколько.
— Я вам охотно все расскажу, потому что нам пока делать нечего. Вы знаете, что наш Зуга хитрей, чем все каталонские контрабандисты, вместе взятые. Вот он и стал учить меня на крокодила.
— Это еще что за чертовщина?
— Очень просто. Наш Зуга прекрасно умеет подражать голосу и всем повадкам крокодила. Он даже использовал свой талант, чтобы произвести небольшую разведку на реке. Он поразительный малый. Сейчас увидите. Да вы и сами скоро будете первоклассными крокодилами. Да, на чем это я, бишь, остановился? Я сказал, что Зуга привел меня в такое местечко, где рока образует заводь и вся сплошь покрыта водяными растениями, так что воды и не видно. И тут Зуга разгреб траву, и я увидел несколько лиан, которые одним концом привязаны к корягам, а сами уходят в воду. Зуга сделал очень милую гримасу в знак удовлетворения. А я подумал: «Это, должно быть, какие-нибудь глубинные удочки. Не иначе, как мой славный Зуга собирается угостить меня ухой». Но хоть мне и было любопытно, я все же решил не расспрашивать. Я давно убедился, что лучше видеть все своими глазами, в особенности здесь. Зуга стал тянуть одну лиану. Я взялся за другую. Вижу — тяжело! Ну, думаю, и рыбка! Тяну, тяну, вдруг что я вижу?.. Нет, угадайте…
— Крокодил? — смеясь, сказал Александр.
— Я и сам так подумал. Но я быстро успокоился, потому что вместо настоящего крокодила я увидел узенькую лодочку, только похожую на крокодила.
— Быть не может!
— Даю вам честное слово. На носу — довольно искусно вырезанная голова крокодила, а корма нагружена глиной, так что лодка имеет низкую посадку.
— Здорово придумано!
— Это еще не все. Главное впереди.
— Я слушаю.
— Вы все хорошо поймете, потому что сами будете крокодилом. Правда, Зуга?
— Правда.
— Наш друг великий мастер в этом деле, но, прямо вам скажу, дело нелегкое. Прежде всего надо лечь в эту душегубку ничком и собственной своей спиной изображать спину каймана.
— Да ведь у нас белая кожа. Она для этого не подходит.
— Ничего, Зуга обмазал меня густой черной грязью. Я еще долго буду отмываться.
— Здорово!
— Так вот, человек-кайман смазывает себя грязью, ложится в лодку, берет в руки весло, погружает его в воду и потихоньку гребет, почти не двигая руками, а только пальцами. Это очень трудно. Тем более что весло высовывается впереди резной головы и не имеет никакого упора, кроме ладони гребца. Рука скоро начинает болеть, но зато цель достигается!..
— Не сомневаюсь, дорогой Жозеф. Прием остроумен, но не нов. Точно так же делают некоторые племена краснокожих на берегах Амазонки. Они пользуются для этого легкими челночками — там они называются «убас» — и тоже придают им вид кайманов.
— Что ж, из всех способов разведки на реке этот, по-моему, самый лучший. Вы можете пробраться в самую гущу ваших врагов, а они и знать не будут. Так, например, когда мы пытались высадиться на берег недалеко от того места, где эти злодеи хотели вас повесить, мы видели обоих буров в компании с Сэмом Смитом и его преподобием.
— С его преподобием? Вы ошибаетесь, Жозеф.
— Прошу прощения, месье Александр, я его видел, и видел ясно, и никакой ошибки тут быть не могло. Они, по-моему, отлично спелись и друг друга стоят.
— Смит и буры — пожалуй, но его преподобие?..
— По-моему, он отъявленный мерзавец. Вроде мерзавца, известного под именем мастера Виля, которому я хотел обработать шкуру, а вы мне не дали… К несчастью, мы не имели возможности пробраться к ним достаточно близко, чтобы послушать, о чем они говорят. Они были очень осторожны, эти плуты. Один из них даже послал мне кусок свинца, который, по счастью, попал в корму моей душегубки, иначе я бы мог остаться без ног. Так как у меня были основания предполагать, что лодочка, в которой мы сейчас сидим, принадлежит Сэму Смиту, то я счел себя вправе одолжить ее. В счет двадцати тысяч франков, которые он у меня забрал. Нашей целью было отыскать вас. Мы взяли курс прямо на факелы. И тут Зуга, который получил законченное крокодиловое образование, решил сопровождать нашу высадку музыкой. Как она подействовала, вы видели. Я теперь учусь у него, но мне еще многого не хватает. Ничего, научусь.
— Какая досада, — задумчиво сказал Александр, — что мы Не можем проохать к этим негодяям. Хотелось бы расспросить их кое о чем.
— Это верно, месье Александр, но у нас времени нет.
— А куда вы нас, собственно, везете?
— О, не беспокойтесь. Зуга отлично знает, что делает. Он везет нас туда, где затоплены запасные лодки. У него их, кажется, две пли три штуки. Вместе с теми, которые мы сейчас ведем на буксире, получится порядочная флотилия.
— Хорошо. А дальше?
— Мы немедленно пустимся на поиски злосчастного фургона, в котором томится мадам Анна!
— Давайте спешить, друзья мои! Давайте спешить! — воскликнул де Вильрож.
Последние слова Жозефа оторвали Альбера от мрачных мыслей, которые преследовали его, как мучительный кошмар.
4
Алмазная лихорадка. — Позднее раскаяние. — Ищейка и полицейский. — Тревожная ночь. — В пятистах метрах от тюрьмы на колесах. — Нетерпение. — Самый незначительный предмет может иметь большое значение. — Крыло бабочки или клочок бумаги? — Догадки Альбера. — Отчаяние.
Много народа бросилось на поиски легендарных сокровищ кафрских королей, но результатом были только разочарование и многочисленные жертвы. Однако, несмотря на трудности, возникавшие на каждом шагу, несмотря на опасности, число которых только возрастало, жадность искателей становилась лишь более яростной. Тайна, которую так оберегали немногие посвященные, стала достоянием людей без роду, без племени, и поиски клада они сделали единственным смыслом своего существования.
О предстоящем нахождении клада говорили как о событии, которое произойдет пусть через неопределенное время, но произойдет безусловно. Даже люди, которые не бросали своей ежедневной работы, не выпускали из рук кирки или лопаты и с тревогой и надеждой просматривали каждый комочек, каждое зернышко разработанной ими земли, расспрашивали каждого встречного и поперечного, что слышно о «большом деле». Это мудрецы, но их, конечно, мало. Другие забросили все. К чему рыться, подобно кротам, в обожженных солнцем ямах, наполненных удушливой пылью, поминутно грозящих обвалом? Вот-вот придет богатство! Разве не лучше петь, пить и драться в ожидании этой счастливой минуты? Кабатчик оказывал кредит. Будущие блага учитываются. Еще немного — и шансы будут продаваться, как биржевые ценности. Досужие статистики — их везде хватает — вычисляли, сколько может прийтись на долю каждого участника дела. Цифры получались фантастические. Они сводили с ума людей, у которых мозги и без того были расшатаны алкоголем. Никто не думал о том, как будет производиться дележ и кто будет его производить. Вероятно, в ход будут пущены ножи и револьверы. Не обойдется без жертв, но это никого не трогает. Доля погибших пойдет в дележку.
