Храм Фортуны II - Ходжер Эндрю (книги полные версии бесплатно без регистрации txt) 📗
— Понятно, — кивнул Паулин. — А дубинка тебе зачем?
Мужчина грустно улыбнулся.
— Ты только что видел зачем, господин. Я часто хожу по городу ночами, ищу еду на свалках, потому что милостыню просить еще не научился. А дубинка помогает мне сохранить найденное, а иногда и жизнь.
— Да, а сегодня ты спас мою, — с благодарностью сказал Паулин. — Спасибо тебе, Каролунг. Так говоришь, ты сейчас свободен? А не хотел бы ты послужить у меня?
— Я согласен на любую работу, господин, — просто ответил британец. — У меня нет выбора.
— Ну что ж, принимаю тебя. Думаю, ты не пожалеешь, а мне нужны смелые, сильные и преданные люди. Ты раб или отпущенник?
— Я выкупился на волю. Об этом можно спросить у моего хозяина в Неаполе. Его зовут...
— Ладно, — махнул рукой легат. — Я верю тебе. Ты спас мне жизнь, а это лучшая рекомендация.
Он повернулся к Феликсу.
— Ну, сицилиец, позаботься о своем новом товарище. Вдвоем вам будет веселее.
Феликс радушно пожал руку британца.
— Я рад, что мы будем вместе, — сказал он. — Здорово ты треснул того негодяя.
— Ну, нам пора, — бросил Паулин. — Трибун, помоги мне, я обопрусь на тебя. Возвращаемся в гостиницу.
— А нам что прикажешь делать, господин? — вытягиваясь в струнку, спросил командир стражников.
— А вам надо бы более бдительно нести службу, любезный, — буркнул легат. — Развели тут бардак. Ладно, для начала проводите нас до гостиницы. У меня совершенно нет желания влипнуть сегодня еще в какую-нибудь веселую историю.
Солдаты окружили римлян, освещая дорогу факелами, и вся группа двинулась вперед.
Паулин чуть прихрамывал, но, опираясь на руку Сабина, мужественно шел дальше. За ними держались Феликс и британец Каролунг, чье колесо судьбы вдруг резко крутнулось в другую сторону по воле непредсказуемой Богини Тихе-Фортуны.
Глава IX
Пополнение
Паулин так и не лег спать в ту ночь. Когда вызванный хозяином гостиницы врач осмотрел и перевязал его колено, легат уселся писать рапорт цезарю и занимался этим до самого утра. А в десять часов вместе с Валерием Гратом отправился в канцелярию проконсула.
Сабин же хорошо отдохнул, утром плотно позавтракал, а после того расположился на террасе с книжкой в руках, греясь под еще нежаркими лучами южного солнца.
Время шло; трибун чувствовал себя расслабленным и спокойным. Вечером ему, правда, предстояло еще раз пройтись по ночным улицам Антиохии, но пока не стоило об этом думать.
Ближе к полудню, когда стало знойно и душно и трибун уже собрался переместиться под крышу, в прохладную комнату, на террасе появился гостиничный слуга и вежливо поклонился:
— Прости, господин, — сказал он. — Там к тебе просится какой-то человек. Я сказал, что ты занят, но он настаивает...
— Кто такой? — недовольно спросил Сабин.
Знакомых в Антиохии у него не было, а встречаться с каким-нибудь купцом, готовым всучить приезжему свой залежалый товар, или с магом и чародеем местного масштаба, обещающим за пару драхм сотворить любое чудо, он никак не хотел.
— Не знаю, господин, — виновато улыбнулся слуга. — Он не сказал. Это такой полный человек, богато одетый. Иностранец.
«Корникс? — подумал трибун. — Да, похоже. Быстро же я ему понадобился. Наверное, что-то случилось».
— Позови его, — приказал он. — И проводи сюда.
Через минуту на террасе действительно появился Корникс, коммерсант из Массилии, как он любил называть себя теперь.
Галл по-прежнему был одет в роскошный хитон, и перстни все так же блестели на пальцах, но вот лицо его выражало крайнюю растерянность и тревогу, а руки мелко дрожали.
Когда Корникс подошел поближе, трибун с удивлением заметил слезы в его узеньких черных глазах.
— Что случилось? — спросил он быстро, — На тебе лица нет. Твой корабль затонул?
— О, господин! — взвыл Корникс. — Хуже! Гораздо хуже! Какой я дурак, что не послушался тебя!
— Ага, — сказал Сабин, начиная кое о чем догадываться. — Сдается мне, ты получил куда меньшую прибыль, чем ожидал.
— Да какая там прибыль! — завопил галл. — Он же разорил меня! Просто разорил, подлец этакий!
— Кто?
— Да этот трижды проклятый Изреил! Я-то доверился ему, вел дело по-честному, но мерзкий иудей надул меня самым гнусным образом. Теперь у меня вообще ничего нет.
— Да что же произошло? — нетерпеливо рявкнул Сабин. — Говори, наконец. И перестань орать. У меня со слухом все в порядке.
Корникс, давясь слезами и гневом, заговорил. Из его сбивчивого рассказа трибун уяснил, что подлейший из людей, купец Изреил, который молится ослиной голове и не ест свиней только потому, что они его близкие родственники, бессовестно воспользовался доверчивостью честнейшего Корникса и нагло обманул его, пообещав огромную прибыль. Но оказалось, что прибылью тут и не пахнет, а скорее, можно угодить в тюрьму.
— Так, — медленно произнес Сабин. — Насколько я понял, этот иудей подбил тебя на какую-то незаконную сделку, а ты, дурень нарбонский, развесил уши и согласился?
Корникс грустно опустил голову.
— Что вы там накрутили? — грозно спросил Сабин.
— Да так, — всхлипнул галл. — С пошлиной, с накладными...
— Очень весело, — ледяным тоном произнес трибун, пронзая Корникса злым взглядом. — И что же ты теперь думаешь делать, великий коммерсант?
— Не знаю, — пробормотал галл. — Я хотел попросить тебя помочь. Ты же знаком с важными людьми...
— И не думай об этом, — резко перебил его Сабин. — Даже в мыслях у меня нет вмешивать цезарского легата Паулина в твои махинации. Что тебе грозит?
Корникс зарыдал.
— Груз уже арестован. Его конфискуют, если я не заплачу штраф. А если таможенники узнают, что мы с Изреилом подделали пропуск...
— Что? — процедил Сабин сквозь зубы. — Да ты с ума сошел, Корникс. Ну знал я, что ты не мудрец, но чтобы свалять такого дурака! Ты хочешь посидеть в местной тюрьме? Могу тебя уверить — удовольствие довольно сомнительное.
Галл повалился на колени.
— Спаси меня, господин, — завыл он. — Я не хочу в тюрьму. Я опять буду служить тебе, и пусть пропадет пропадом вся коммерция.
— А что ты скажешь дяде-арматору? — с улыбкой спросил трибун.
— И дядя пусть пропадет, — упрямо сказал Корникс так, словно это снимало все вопросы.
— Вот что, — произнес Сабин, — с властями я из-за тебя в конфликт вступать не собираюсь. У нас важное задание, и мы просто не имеем права вмешиваться во что-то еще. Предлагаю тебе следующее: я беру тебя в качестве моего слуги с собой. Паулин возражать не станет.
Но если вдруг за тобой придут стражники, я скажу, что ни о чем не знал, что встретил моего старого слугу и принял его на работу. И понятия не имел, что он занимался незаконными торговыми операциями. Это ясно?
— Ясно, — понурился Корникс.
— И ты это подтвердишь. А потом пойдешь под суд. Все, что я тогда смогу, это дать тебе немного денег на адвоката.
— Хорошо, господин, — еще ниже свесил голову Корникс. — Спасибо тебе. Я согласен.
— Вот и отлично. Я так понимаю, что ни золота, ни жилья у тебя теперь нет?
— Нет, — вздохнул бывший коммерсант. — Разреши мне быть возле тебя. Я ведь не заплатил тому жулику, хозяину моей гостиницы, да и матросы с моего корабля ищут меня по всему городу, чтобы получить жалованье. Да еще стражники... О, Боги, как я влип!
— Да уж, — с укором произнес трибун. — Смотри, впредь будь умнее. Ну, иди вниз, найдешь там Феликса, объяснишь ему что и как, и он тебя устроит. Пока никуда носа не высовывай. Мы, видимо, будем выезжать завтра утром, а до того сиди тихо.
— Феликс, — пробормотал галл. — Я бы уж лучше предпочел Цербера. Ведь этот проклятый сицилиец меня изведет насмешками.
— Что ты там бормочешь? — подозрительно спросил Сабин.
— Да ничего, господин, это я так.
И он с унылым видом поплелся вниз по лестнице.
Сабин с улыбкой глядел ему вслед. Он никогда не верил в деловую хватку Корникса, и случившееся с галлом его абсолютно не удивило. Правда, трибун был уверен, что этот самый Изреил действовал в сговоре с таможенниками и вся афера была организована и раздута единственно для того, чтобы облапошить и обобрать беднягу Корникса.
