Пуритане - Скотт Вальтер (книги онлайн .txt) 📗

— Ничего особенного, — выслушал он в ответ. — Вот разве девчонка, которую задержал Кадди, да еще гонцы, посланные мистером Белфуром: один — к Эфраиму Мак-Брайеру, другой — к Гэбриелу Тимпану. (Оба они в то время гремели с церковной кафедры, проповедуя в городках, расположенных между лагерем Берли и штаб-квартирой повстанческой армии в Гамильтоне.)

— С тем, конечно, — сказал Мортон, изображая полнейшее равнодушие, — чтобы вызвать их в лагерь.

— Верно, так, — сказал часовой, успевший покалякать с гонцами перед их выездом.

«Он вызвал их, чтобы обеспечить себе большинство в военном совете,

— подумал про себя Мортон. — Он хочет добиться с их помощью одобрения любого злодейства, которое замыслил или замыслит; он намерен подавить силою всякое сопротивление его произволу. Нужно торопиться, иначе я упущу случай».

Войдя в помещение, служившее тюрьмой для лорда Эвендела, — это была отвратительная каморка на чердаке жалкой лачуги, — он увидел его в оковах, сидящим на старом, изодранном тюфяке. Пленный не то дремал, не то был погружен в глубокие думы. Услышав шаги, он повернулся к Мортону и поднялся со своего места. Из-за потери крови, бессонных ночей и длительного недоедания наружность его изменилась настолько, что никто не мог бы узнать в нем того решительного и смелого воина, который так мужественно сражался при Лоудон-хилле. Он был, видимо, удивлен неожиданным появлением Мортона.

— Мне горестно видеть вас в таком положении, — сказал Генри.

— Я слышал, что вы страстный любитель поэзии, — ответил молодой лорд, — а раз так, мистер Мортон, то вы помните, наверно, эти стихи:

Но будь мое заключение и менее сносным, я склонен думать, что завтра меня все равно ожидает полное освобождение.

— Вы имеете в виду смерть? — спросил Мортон.

— Конечно, — ответил Эвендел, — других видов на будущее у меня нет; ваш товарищ, Берли, уже запятнал себя кровью тех, кто вследствие своей незначительности и безвестного происхождения мог, казалось бы, рассчитывать на пощаду. Я не могу похвалиться таким щитом от его мести и понимаю, что по отношению ко мне он будет беспредельно жесток.

— Но стоит майору Беллендену капитулировать, — сказал Мортон, — и вы будете спасены.

— Никогда! Этому не бывать, пока на укреплениях останется хоть один человек и у этого человека — хоть корка хлеба! Мне известно его решение, и я был бы глубоко огорчен, если бы ради меня он от него отступился.

Мортон не замедлил сообщить пленнику о готовящемся бунте солдат и об их решении сдаться, выдав неприятелю обеих леди и майора Беллендена. Это известие поразило лорда Эвендела, хотя сначала он отнесся к нему с некоторым недоверием, но затем недоверие сменилось глубокой печалью.

— Что же можно тут сделать? — сказал он. — Как предупредить это несчастье?

— Выслушайте меня, милорд, — ответил Мортон. — Вы не откажетесь, полагаю, направиться к нашему самодержцу, его величеству королю, с ветвью мира от имени тех его обездоленных подданных, которые взялись за оружие не по доброй воле, а в силу необходимости.

— Вы правы, я готов взяться за это, — сказал лорд Эвендел, — но признаюсь, мне неясно, какое отношение это может иметь к нашему делу.

— Сейчас объясню, милорд, — продолжал Мортон. — Вам будет возвращена под ваше честное слово свобода; кроме того, вы сможете возвратиться в замок и получите беспрепятственный пропуск для обеих леди, майора и всех, кто пожелает выехать с вами. Разумеется, при условии немедленной капитуляции. Сделав это, вы только подчинитесь необходимости, так как при взбунтовавшемся гарнизоне, без продовольствия Тиллитудлем не продержится и одного дня. Если кто-нибудь не пожелает выполнить приказание и покинуть крепость, тот будет предоставлен судьбе. Вы и ваши спутники, повторяю, получите беспрепятственный пропуск в Эдинбург или туда, где в данное время находится герцог Монмут. Мы надеемся, что в обмен на возвращенную вам свободу вы подадите на рассмотрение его милости, как наместника и главнокомандующего в Шотландии, эту покорнейшую петицию и представление, где излагаются основные причины восстания, с устранением которых, готов поручиться своей головой, большая часть повстанцев сложит оружие.

Лорд Эвендел внимательно прочитал переданный ему Мортоном документ.

— Мистер Мортон, — сказал он, ознакомившись с ним, — мое скромное суждение таково, что против предлагаемых здесь мероприятий возразить нечего; больше того — я имею основание думать, что они могут даже встретить сочувствие герцога Монмута; но, говоря откровенно, я никоим образом не надеюсь на удовлетворение этих требований, пока ваши люди не сложат оружия.

— Поступив так, — ответил Мортон, — мы формально расписались бы в том, что не имели права за него браться, и потому я никогда не смогу согласиться на такое условие.

— И в самом деле, едва ли можно ожидать от вас данного шага, — сказал лорд Эвендел, — а раз так, то я убежден, что переговоры окажутся безуспешными. Впрочем, высказав вам со всей откровенностью мое мнение, я все же выражаю готовность сделать все от меня зависящее, чтобы способствовать примирению.

— Это все, чего мы желаем и ждем от вас, — сказал Мортон. — Что касается исхода переговоров, то он от Господа Бога, ибо «сердце царево в руце Божией». Итак, вы принимаете предложение о беспрепятственном пропуске?

— Разумеется, — ответил Эвендел, — и, если я не говорю сейчас о благодарности за вторичное спасение моей жизни, это вовсе не значит, что я не ощущаю ее всею душой.

— А как же гарнизон Тиллитудлема? — спросил Мортон.

— Будет выведен в соответствии с вашими требованиями, — ответил Эвендел. — Я уверен, что майору не справиться с бунтом драгун, и я содрогаюсь при мысли о последствиях, к которым повела бы выдача обеих леди и почтенного старого джентльмена этому кровожадному негодяю Берли.

— В таком случае вы свободны, — сказал Мортон. — Приготовьтесь к отъезду. Несколько человек, которым я вполне доверяю, проводят вас за наши аванпосты.

Оставив лорда Эвендела, изумленного и обрадованного этим неожиданным освобождением, Мортон поспешно отобрал несколько человек из отряда милнвудских стрелков. Все они были верхами и вооружены до зубов, каждый вел в поводу запасного коня. Дженни, успевшая помириться с Кадди за ужином, ехала по левую руку от этого доблестного кавалериста. Вскоре у того дома, где содержался в заключении лорд Эвендел, послышался конский топот. Двое неизвестных ему людей, войдя в помещение, сняли с него оковы и, проводив вниз по лестнице, помогли сесть на коня. Он оказался посредине небольшого отряда, пустившегося крупною рысью по направлению к Тиллитудлему.

Когда они добрались до этой древней твердыни, сияние луны сменилось рассветом, и на массивной, вздымавшейся темной громадою замковой башне заиграли первые бледные лучи солнца. Отряд остановился, не решаясь приблизиться к стенам крепости из опасения, как бы ее защитники не открыли огня. К воротам направился один лорд Эвендел, за которым в некотором отдалении следовала Дженни Деннисон. Подъехав к воротам, они услышали во внутреннем дворе шум, грубо нарушавший величавую безмятежность летнего утра. Слышались крики и брань, потом раздались пистолетные выстрелы — было очевидно, что бунт уже успел разразиться. У ворот на часах стоял Хеллидей. Услышав голос лорда Эвендела, он встретил своего офицера радостным восклицанием и сразу же пропустил его в замок. Появление лорда Эвендела поразило взбунтовавшихся солдат как гром среди ясного неба. Чтобы привести в исполнение свой план и захватить крепость, они хотели разоружить и обезвредить майора Беллендена, Гаррисона и всех, кто пытался оказать им сопротивление.

С прибытием лорда Эвендела все изменилось. Он схватил за шиворот Инглиса и, приказав двум драгунам арестовать и связать его, как предателя, объявил остальным, что только беспрекословное повиновение избавит их от сурового наказания. После этого он велел людям построиться. Они тотчас же выполнили его приказание. Он распорядился положить на землю оружие. Какое-то мгновение они колебались, но привычка к дисциплине вместе с уверенностью, что их офицер, действуя с такой смелостью и решительностью, должен располагать оставшейся за воротами вооруженною силой, заставили их подчиниться.