Флэшмен на острие удара - Фрейзер Джордж Макдональд (книги онлайн полные версии .txt) 📗
X*. Из этого и последующих пассажей становится очевидным, что Флэшмен отчасти находился под впечатлением карикатуры из «Панча», опубликованной вскоре после Балаклавы. На ней был изображен солидный отец английского семейства, потрясавший в патриотическом запале кочергой в своей гостиной, прочитав новости об атаке Легкой бригады.
XI*. Правительство собралось в Пемброк-лодж, Ричмонд, вечером 28 июня 1854 года и проголосовало за решение послать лорда Раглана на завоевание Крыма. «Проголосовало» — слишком сильно сказано, поскольку большинство членов Кабинета спали во время заседания и не вполне понимали, за какое решение голосуют: они резко проснулись, когда кто-то застучал по креслу, потом задремали опять. Об этом свидетельствует такой авторитет, как А.В. Кинглейк, великий историк Крымской войны. Кинглейка явно тяготил факт, что министры приняли столь важное решение, находясь в ступоре, и он стал строить догадки о возможности «некоего наркотического вещества, по ошибке попавшего» в их еду. Историк был слишком тактичен или милосерден, чтобы прийти к очевидному заключению, что они просто выпили лишнего.
XII*. Рассказ Флэшмена об этом важнейшем совещании между Рагланом и сэром Джорджем Брауном по большей части совпадает с версией самого Брауна, изложенной в книге Кинглейка. Как официальное письмо, так и личная записка Ньюкасла содержали настоятельные требования осады Севастополя, в то же время оставляя окончательное решения за Рагланом и его французским коллегой.
XIII*. Миссис Дюберли, жена офицера Восьмого гусарского и старая знакомая Флэшмена (см. «Флэш без козырей»), оставила очень живые воспоминания о пребывании в Крыму, включая упомянутый здесь эпизод, когда она проникла на транспорт, «одетая в старую шляпу и шаль», дабы не быть узнанной лордом Луканом (см. кишу Э.Э.П. Тиеделл «Кампании миссис Дюберли»).
XIV*. Полицейский с Херн-бей — вымышленный образ, бывший в те дни любимым персонажем юмористического фольклора.
XV*. Любопытно отметить, что в своем первоначальном материале для «Тайм c» Уильям Говард Рассел совершил ошибку, сообщив об участии гайлендеров в атаке на редут, но исправил ее в более поздних сообщениях. Его рассказы о Крымской войне являются великолепным образчиком работы газетчика, и даже те, кто осуждают его за критиканство в адрес Раглана и остальных английских военачальников (см. «Крымская война» полковника Адье), признают достоинства этих репортажей. Всякий, кто желает удостовериться в правдивости повествования Флэшмена, не найдет ничего лучшего, как обратиться к Расселу или Кинглейку, также бывшему очевидцем событий. Кстати говоря, отчет Флэшмена о битве на Альме удивительно точен, особенно в части перемещений лорда Раглана, зато память явно подводит его при изложении более раннего эпизода, когда он говорит об обстреле русской артиллерией войск союзников в момент начала их похода по крымскому побережью — это событие имело место быть несколькими часами позже.
XVI*. Подробнее об этом инциденте см.: Рассел «Война от высадки в Галлиполи до смерти лорда Раглана» (1855).
XVII*. Как правило, расхождения Флэшмена с другими очевидцами не бывают серьезнее, чем расхождения между ними самими, и в незначительных деталях. Например, некоторые авторитетные источники утверждают, что гайлендеры произвели по русской кавалерии три залпа, а не два, и с большой дистанции (Нолан даже говорит, что «не было кавалерийской атаки на гайлендеров» в узком понимании этого слова, но его никто не поддерживает). Далее, что касается убитых во время атаки Тяжелой бригады, Флэшмен сообщает об их сравнительно небольшом количестве, но рядовой Фаркхарсон из Четвертого Легкого драгунского, проезжавший по месту сражения вскоре после его завершения, пишет «о дюжинах… с ужасными ранами на головах и лицах» (см.: Р.С. Фаркхарсон «Воспоминания о Крымской кампании»).
XVIII*. Оригинальный, записанный Эйри карандашом приказ, сохранился. В нем значится: «Лорд Раглан желает, чтобы кавалерия немедленно выдвинулась вперед, с целью воспрепятствовать противнику в отвозе пушек. Батарея конной артил. придается. Французская кавалерия на вашем левом фланге. Немедленно». По части того, какие словесные рекомендации были к нему добавлены, единодушия нет. Один из слухов, ходивших позднее (см.: Г. Мойз-Бартлетт «Льюис Эдвард Нолан»), гласил, что Нолану было поручено передать Лукану пожелание действовать «оборонительно», но он изменил это ключевое слово на «наступательно».
XIX*. Одной из пикантных подробностей атаки Легкой бригады состоит в том, что лорд Джордж Пэджет шел в бой, куря чируту — явно именно ту, что дал ему Флэшмен — и не выхватывал сабли до того самого момента, как оказался на батарее, когда его ординарец Паркер посоветовал ему сделать это. Хладнокровие Пэджета, которому остатки Легкой бригады обязаны своим спасением, было просто удивительным. Рядовой Фаркхарсон, скакавший вместе с ним в атаку, вспоминает, что в предыдущем бою, когда Пэджета задел осколок гранаты, тот и бровью не повел, только приказал ординарцу сохранить осколок в качестве сувенира.
XX*. Безумная атака английской кавалерии настолько удивила русских, что Липранди пришел к первоначальному выводу, что Легкая бригада была пьяна (см.: «Вот почему» Сесила Вудхэм-Смита, а также труд Кинглейка).
XXI*. Что бы ни думали мы об оценках Флэшмена, его информация о плачевном положении русских крепостных в 1850-е гг. совершенно точна и подтверждается рядом современных ему источников. Лучшими среди них являются, возможно, «Российская империя» барона фон Гакстгаузена, опубликованная в 1856 году и «Русские Юга» (1854 г.) Ширли Брукса. Эти книги подтверждают, в общем и целом описание Флэшменом русской жизни, так же как «Записки англичанки в России, написанные леди, проведшей в стране десять лет», выпущенные в свет в 1855 году. «Россия: дикая и цивилизованная» (1877), книга, принадлежащая перу некоего «В. Р.» — весьма содержательный труд; два обширных политических трактата С. Степняка: «Россия под властью царей» (1885 г.) и «Русское крестьянство» (1888 г.) содержат массу полезной информации и интересных выводов. Мемуары прославленного русского радикала, Александра Герцена (1812–1870), позволяют совершить блестящий экскурс в менталитет крепостных. Как и Флэшмен, он подмечает, что крепостные из их родового поместья «не соглашались считать себя совершенными рабами», противопоставляя свое положение дворовым. Хотя последние получали плату, само их существование отравлялось «ужасным сознанием своего рабства».
XXII*. Капитан Николай Павлович Игнатьев позднее станет одним из самых выдающихся русских агентов на Дальнем Востоке. Он служил в Китае, предпринимал отважные экспедиции в Центральную Азию, некоторое время являлся военным атташе в Лондоне. Имеются свидетельства, что в годы Крымской войны он служил на Балтике, видимо, его встреча с Флэшменом произошла вскоре после этого. Ему в ту пору было двадцать два.
XXIII*. Подтверждение этих, а также прочие детали военной карьеры Гарри Иста можно найти в книге Томаса Хьюза «Том Браун в Оксфорде» (1861 г.).
XXIV*. В 1837 году гусарским полком князя Витгенштейна (Мариупольским) действительно командовал полковник Пенчерьевский.
XXV*. Описанные Флэшменом наказания, применяемые владельцами к русским крепостным, можно причислить к разряду умеренных. Книги, упоминаемые в комментариях ранее, содержат примеры ужасной жестокости и бездушия, проявлявшиеся в назначаемых подчас невообразимых наказаниях. Александр Герцен сообщает о случаях проявления зверств, а также жестоком моральном унижении, когда по приказу его отца-помещика, деревенскому старосте сбрили бороду. Писатель Тургенев, другой очевидец крепостничества, описывает, как его мать сослала в Сибирь двух молодых крепостных за то, что те не поклонились ей, проходя мимо, и как те пришли попрощаться с ней перед отъездом в ссылку (см.: «Тургенев» А. Ярмолинского).
XXVI*. Бытует — и до сего дня, возможно, — народное поверье, что настоящего русского можно узнать по тому, что он в самый лютый мороз ходит без шапки.
