Искатель приключений. Книга 1 - де Монтепен Ксавье (читаем книги бесплатно TXT) 📗
— Увидим.
— Не забудьте, что, если вам будет нужно продать или заложить, я предложил вам и опять предлагаю сто луидоров.
Рауль пожал плечами. Натан проводил его до двери. Дебора не показывалась.
VI. Натан и Дебора
«Боже мой! — думал Рауль, выходя из дома Натана, — как этот старый жид неприятен со своими советами и предсказаниями!.. Пусть бы себе занимался своим ремеслом и брал огромные проценты, лишь бы только не осмеливался давать уроки благоразумия тем, кого бесстыдно грабит! Безумец! Он не понимает влияния звезд! Он не понимает, что я вступил на путь счастья и богатства и что с прошлой ночи все должно мне удаваться! Если бы дочь его не была так хороша, я никогда не возвратился бы в логовище этого лихоимца! Но эта божественная Дебора, эта смуглая девушка с глазами газели и с бархатными ресницами, расшевелила мне сердце! Я хочу ее увидеть и увижу!»
Легко понять, что Рауль, обвиняя других в сумасбродстве, сам не отличался слишком большим благоразумием. Легко также понять и то, что если он не был еще влюблен в Дебору, то, по крайней мере, был близок к этому.
Затворив дверь за Раулем, Натан отправился на первый этаж продолжать свои счеты, прерванные приходом посетителя. Он уже переступил первые ступени лестницы, когда его позвал голос, звуки которого, кроткие и звучные, заставили забиться его сердце. Голос этот принадлежал Деборе. Жид поспешно вошел в нижнюю залу, где находилась его дочь.
Дебора, казавшаяся утомленной, лежала на широком диване. По странной прихоти, молодая девушка надела в этот день вместо вчерашнего простого платья ослепительно богатый восточный костюм. Жемчужное ожерелье обвивало ее гибкую шею. Цехины сверкали в ее черных волосах. Руки, закинутые назад, поддерживали томную голову. Легкие синеватые круги окружали ее веки и доказывали, что она провела бессонную ночь. Ни один из этих признаков страдания не избег нежных родительских взоров Натана.
— Дитя мое, дитя мое, — прошептал он с беспокойством. — Ты нездорова? Ты страдаешь?
— Небольшая мигрень, мой добрый батюшка, может быть, расстройство нервов, но это ничего, решительно ничего, — отвечала Дебора.
— Точно?
— Да, добрый батюшка, завтра утром все пройдет…
— Да услышит тебя Бог! — сказал он, несколько успокоившись. — Но скажи мне, ты сейчас звала меня?
— Звала…
— Чего ты хотела?
— Видеть вас и поговорить с вами, вот и все…
— Не хочешь ли ты спросить меня о чем-нибудь особенном?
— Решительно ни о чем.
— Тогда давай поговорим, но сначала объясни мне, зачем, против своего обыкновения, сегодня ты нарядилась так блистательно?
— Зачем!.. Право, сама не знаю… Просто прихоть, фантазия. Я убирала в шкафах, и этот костюм попался мне на глаза; мне пришло в голову надеть его, а так как я тотчас же почувствовала себя нездоровой, мне уже не хотелось переодеваться…
Натан не настаивал. Объяснение дочери показалось ему совершенно правдоподобным.
Наступило молчание. Без сомнения, Дебора искала средства привести разговор к тому предмету, к которому она давно желала приступить. Наконец она заговорила:
— Батюшка, у вас кто-то сейчас был?
— Да, тот молодой человек, которого ты приводила ко мне вчера.
Щеки Деборы покрылись легким румянцем, которого Натан не заметил.
— А, — прошептала она, — этот молодой человек опять приходил…
— Да, приходил.
— Зачем?.. Верно, опять занимать!
— Ошибаешься: он принес мне деньги, которые я дал ему взаймы вчера.
— Уже?
— О, этот дворянин очень торопился расплатиться.
— Вы говорите: дворянин?
— Да.
— Почему вы так думаете?
— Я не могу в этом сомневаться.
— Вы знаете его имя?
— Нет, не знаю.
— Ну, так на чем же вы основываете свое мнение?
— Дитя мое, вещь, которую он оставил мне в залог, фамильная драгоценность; заметь хорошенько, часы с гербом, с великолепным гербом, на котором представлена золотая осина в красном поле, притом маркизская корона.
— Но, батюшка, — сказала Дебора с притворным равнодушием, — нетрудно было бы отыскать в гербовнике, какой фамилии принадлежит этот герб.
— Конечно, это было бы легко, но к чему? С какой целью отыскивать его?
— Вы правы, с какой целью! Наверно, вы никогда уже не увидите этого дворянина!
— О! в этом ты ошибаешься, — возразил Натан, улыбаясь.
— Он вернется?
— И даже скоро.
— Занимать у вас денег?
— Именно.
— Однако, если он заплатил вам сегодня?
— Ты предполагаешь, что он не будет уже иметь надобности во мне?
— Мне кажется…
— Знаешь ли, какие деньги принес он мне сегодня?
— Откуда мне знать?
— Деньги, которые он выиграл в игорном доме. Он выиграл огромную сумму… двести тысяч ливров! Но эту сумму он приобрел ужасной ценой, он сделался игроком на всю жизнь… я это прочел в его глазах… Карточная лихорадка течет теперь в его жилах вместе с кровью; он опять будет играть, проиграет все выигранное и принесет мне в залог эти самые часы или какую-нибудь другую вещь…
Дебора уже не слышала отца.
«Игрок! — думала она. — Как жаль!..»
Жид продолжал:
— Видишь ли, мое бедное дитя, игрок соединяет в себе посредством этой дьявольской страсти все пороки, которые обыкновенно не идут рядом. Игрок! Ах! по-моему, лучше быть вором или развратником. Для игрока нет ничего священного. Он продаст жену, мать, чтобы достать денег для игры! Если бы он располагал такими сокровищами, какие я накопил в этом доме и которые со временем будут принадлежать тебе, он проиграл бы их в несколько часов!.. А когда у него не осталось бы ничего, он стал бы красть, чтобы только играть!..
Натан замолчал и закашлялся. Эта длинная тирада, сказанная с жаром, взволновала его до крайней степени. Одышка заставила его почувствовать в эту минуту, что он должен был воздерживаться старательно от декламации и излишнего воодушевления.
Дебора встала с дивана и побежала приготовить для отца стакан сахарной воды, в которую налила несколько капель лекарства. Натан опорожнил стакан залпом и почувствовал тотчас облегчение.
— Милая дочь, — прошептал он, — дорогое дитя, твой старый отец благодарит тебя…
— Зачем вы так горячитесь? — отвечала Дебора своим кротким голосом. И прибавила мысленно во второй раз:
«Игрок! Как жаль!..»
Отец и дочь обменялись еще несколькими незначительными словами. Потом кто-то постучал в дверь с улицы и Натан оставил Дебору, чтобы принять нового посетителя.
Как только жидовка осталась одна, она уселась опять на диване в своей прежней небрежной позе. Скоро глаза ее закрылись и она как будто заснула, но она не спала, она думала. О чем? Ах, Боже мой! О том молодом незнакомце, который со вчерашнего дня занимал ее таким странным образом.
«Батюшка проклинает игроков, — думала она, — и думает, что они неисправимы!.. Но говорят, что нет такого неисправимого недуга, который не могла бы излечить любовь!..»
Потом, долго мечтая на эту тему, она прибавила:
«Где найти гербовник, чтобы узнать его имя?..»
VII. Как Рауль провел вечер
День кончился в ту минуту, когда Рауль оканчивал мысленно последние фразы монолога, переданного нами в прошлой главе. Густой туман, поднимавшийся от земли к небу, окружал Париж. Прохожие как будто терялись в этом тумане, все более и более сгущавшемся. Слабый свет начинал мелькать за узкими и темными окнами лавок улицы Сент-Оноре — печальное и жалкое освещение, предшественников газа, который ныне блистает в этих же местах. Рауль смотрел направо и налево.
— Куда идти? — спросил он сам себя.
На этот вопрос отвечал ему голос его собственного желудка, кричавшего, что он голоден и что давно пора обедать. Рауль, как нам известно, встал очень поздно и вышел из гостиницы, не позавтракав. Человек никогда не отказывается повиноваться желудку, разумеется, когда состояние кошелька позволяет исполнять его приказания. А мы знаем, что кошелек Рауля был туго набит.
