Сын охотника на медведей. Тропа войны. Зверобой (сборник) - Купер Джеймс Фенимор (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .txt) 📗
Стоя на крыше дома судьи, самой высокой во всем селе, я любовался раскинувшейся перед моим взором картиной богатой тропической растительности. Тут были кактусы, юкки, агавы. Село окружали поля кукурузы, за которыми виднелись рощи акаций, мимоз и других деревьев. Близкое соседство вышеописанного села объясняется тем, что жители его занимаются не земледелием, а скотоводством. Они пасут на лесных прогалинах андалузских лошадей и испанский скот. Берега реки Браво-дель-Норте часто становятся свидетелями столкновений между местными жителями, аборигенами американской пустыни и бледнолицыми потомками испанцев. Столкновения эти случаются и в настоящее время, из-за чего местные жители селятся в городах или деревнях, а одиноко стоящие дома совершенно разрушены. Правда, встречаются асьенды, то есть помещичьи усадьбы, но они окружены высокими стенами и скорее похожи на крепости.
Однако возвратимся к моим наблюдениям. К западу от села виднеется извилина реки, огибающей холм, увенчанный белыми стенами асьенды. Высокие декоративные башенки, колокольня, блеск стекол в окнах – архитектура дома носит отпечаток изящества и благородства. Из-за стены выглядывает красивая зелень тропических растений. Очарованный прелестной картиной, я горю желанием проникнуть туда, за эту стену…
Внезапно раздавшийся звук рожка прерывает мои мечты, и я обращаю свой взор на площадь, где происходит что-то необычное.
Посреди площади вокруг колодца движутся люди. Около стен пробирается какой-то человек, бросая по сторонам свирепые, и в то же время испуганные взгляды. Подойдя к одной из хижин, он быстро и как бы с радостью скрывается за дверью.
В нескольких местах я замечаю небольшие группы людей, одетых так же, как и скрывшийся человек, – в полосатые покрывала и лакированные шляпы. В их взглядах заметно такое же беспокойство. Говорят они шепотом и, против обыкновения, почти не жестикулируют.
Большинство женщин находится в домах, и только бедные индианки сидят на площади. Это торговки. Товары их разложены перед ними на циновках из тонкого пальмового листа, в то время как другой пальмовый лист, в виде зонтика, защищает продавщицу и товары от жаркого солнца. Эти женщины, одеждой и внешностью напоминающие цыганок, беззаботно смеются и болтают, предлагая покупателям фрукты и овощи.
Иногда по площади проходят молодые красивые девушки в ярких юбках, вышитых рубашках без рукавов и маленьких атласных туфлях. На голову и плечи они иногда набрасывают яркую накидку, которая чаще остается на плечах. У них не такой обеспокоенный вид, как у мужчин, они даже иногда улыбаются и отвечают на грубые шутки, отпускаемые на незнакомом языке людьми, стоящими у колодца. Мексиканские девушки так же храбры, как любезны и красивы.
Но что это за странные незнакомцы у колодца? Они не принадлежат к местному населению, что бросается в глаза, но в настоящее время они здесь хозяева. Их число, уверенность, их громкие разговоры друг с другом свидетельствуют, что они чувствуют себя хозяевами положения. Кто они такие?
По виду они совершенно не походят один на другого. Одинаково у них лишь оружие: нож, кольт на бедре и ружье. Одежда отличается крайним разнообразием. По всему видно, что эти люди – их восемьдесят человек – принадлежат к различным расам. Многие из них родом из Кентукки, Теннесси, Огайо, Индианы и Иллинойса. Это охотники-фермеры с западных склонов Аллеганских гор, лодочники с Миссисипи и исследователи Арканзаса и Миссури, путешественники, плантаторы, французские креолы из Луизианы. Есть среди них и пришельцы из городов «Великого Запада»: шотландцы, англичане, французы, швейцарцы, поляки. Все они составляют один из отрядов американской армии, называющихся «рейнджерами». Я их командир. Не могу не сказать, что моя команда, несмотря на свой пестрый вид, перещеголяет многие другие своей отвагой, силой и военными способностями. Большинство этих людей носят длинные бороды и волосы, покрыты слоем пыли и с виду похожи на разбойников. Но в груди каждого из них бьется благородное сердце, полное патриотизма.
Главной целью некоторых из них является борьба за освобождение как можно большего количества племен, но есть и такие, которые жаждут только мести. К последним принадлежат, главным образом, техасцы, не забывающие предательского убийства Голиада и резни краснокожих при Аламо. Только у меня одного не было определенной цели при поступлении в отряд. Я сделал это из любви к приключениям, а отчасти, может быть, к власти и славе. У меня нет ни друзей, ни семьи, ни родины (так как мой народ более не представляет нации), и я не чувствую в себе никакого патриотизма.
Мои люди поставили своих лошадей за церковную ограду, привязав одних к деревьям, других – к железным перекладинам окон, а мой вороной остался стоять около колодца посреди площади.
Мы прибыли в это село менее часа тому назад и никого тут не знаем. Это первый американский отряд, появившийся здесь, несмотря на то что война на берегах реки длится уже несколько месяцев. Мы были присланы сюда не столько для действий против мексиканцев, сколько для того, чтобы защитить их от нашего общего врага, команчей, которые выступили в поход большой армией. Говорят, что они опустошают селения вверх по реке, убивают мужчин, увозят женщин, детей и имущество. Правда, мы прибыли, чтобы победить мексиканцев, но, побеждая, должны охранять их.
Глава III
Пленница
В то время как я размышлял обо всем этом, раздался конский топот. Нагнувшись через перила, я увидел юного всадника удивительной красоты. Он был очень смугл, без бороды и усов. С его плеч на круп лошади спускался красивый плащ, а на голове была легкая шляпа с большими полями, украшенная золотом. Лошадь под ним была настоящей андалузской породы.
Всадник мчался быстро, но, увидев меня на крыше, невольно сдержал свою лошадь.
В эту минуту часовой, выскочив из засады, потребовал, чтобы юноша остановился. Но тот не обратил на это требование никакого внимания, пришпорил лошадь, продолжая свой путь по другой дороге. Я вовремя остановил часового, иначе он уложил бы на месте и всадника, и лошадь.
Жаль было убивать такого красавца – лучше взять его в плен живым. Я мгновенно соскочил с крыши, схватил поводья своего быстрого коня и поскакал. Моя лошадь была значительно быстрее других, и я знал, что смогу догнать всадника.
Соскочить с крыши и сесть на коня было делом двух минут, а еще через две минуты я был уже в поле, преследуя всадника, который, очевидно, намеревался лесом обогнуть село у мексиканской границы.
Сначала я думал, что мне не догнать юношу, но тут я заметил ряд агав, росших поперек дороги. Ветви этих растений так переплелись между собой, что, казалось, проехать не было никакой возможности. В этот момент юноша увидел, что я его догоняю, пришпорил коня и вломился в самую середину чащи. Слышно было, как под копытами лошади захрустели крепкие листья агавы. Медлить было нельзя, и я нырнул в заросли следом за ним.
Когда я, весь исцарапанный, выбрался оттуда, то увидел, что расстояние между мной и юным всадником немного уменьшилось. Дальше пришлось ехать полем, и юноша вновь значительно опередил меня. Но вот на его пути явилось новое препятствие – широкая канава. «Тут ему придется повернуть вправо или влево – и он будет в моих руках», – подумал я. Но юноша легко перескочил через воду, а я, конечно, последовал его примеру. За канавой тянулась саванна, на ее просторах паслись быки и буйволы, сильно задержавшие бег моей лошади. Между тем конь красивого всадника, привыкший к такому постоянному лавированию, несся все дальше и дальше. Вдали виднелся лес, и я боялся, что в чаще потеряю юношу из вида. Но вернуться в село без пленника я не имел права: ведь это я не дал часовому выстрелить, а тот мог оказаться шпионом.
Воодушевленный этой мыслью, я пришпорил коня и, нагнав всадника, выхватил пистолет.
– Стой! – закричал я. – Или я выстрелю!
Ответа не последовало.
