Сын графа Монте-Кристо - Лермин Александр (первая книга TXT) 📗
В эту минуту прибыли еще двое путешественников. Один из них походил на отставного военного, носил седую эспаньолку и был одет весьма просто. Другой был, очевидно, возницей или лошадиным барышником: его костюм состоял из холщевой блузы, кожаных штиблет, панталон до колен и большой круглой шляпы. Когда Шванн, приняв от них заказ, спросил, где им угодно будет сесть, они ответили не сразу. Наружность пришедшего ранее показалась им подозрительной. Впрочем, старик, похожий на отставного военного, приказал накрыть для себя и своего спутника тут же. Жирдель, поднявший голову, узнал, казалось, вновь прибывших. Гость в коричневом сюртуке иронически улыбнулся, выпил поднесенную ему водку и, вынув из кармана несколько газет, усердно принялся за них.
Шванн принес заказанную яичницу, и барышник спросил:
— Далеко ли отсюда до Ремирмона?
— Вы, верно, не здешний? Между Сент-Аме и Ремирмоном часа два пути.
— Тем лучше. Значит, после обеда мы будем там.
— Дорога очень плоха,— заметил хозяин,— и все из-за наводнения…
— Что такое? — спросил старик-военный.
— В последнее время лили дожди, и горные потоки вышли из берегов — вся дорога к Ремирмону залита водой. В прошлом году в это же время здесь утонули двое…
— Мы возьмем проводника,— сказал барышник,— нет ли у вас кого под рукой?
— Как не быть? Но сегодня все мои люди заняты, вам придется подождать до завтра.
Акробаты закончили свой завтрак. Жирдель подошел к путникам и вежливо сказал:
— Если вам угодно, то вы можете завтра ехать вместе с нами.
— Отлично,— прибавил хозяин.— Соглашайтесь, господа. Жирдель будет для вас надежным проводником.
Путники обменялись взглядами, и военный ответил:
— Очень вам благодарен. Когда вы думаете выезжать?
— Завтра рано поутру. Сегодня мы даем здесь представление.
— Не выпьете ли с нами стаканчик вина?
Жирдель согласился. Шванн принес бутылку и стаканы.
Гость в коричневом сюртуке не пропустил мимо ушей ни одного слова и снова иронически улыбнулся.
Робекаль встал из-за стола и вышел во двор. Странный гость положил на стол свои газеты и последовал за ним.
— На пару слов, любезный,— обратился он к Робекалю.
— В чем дело?
— Вы получите двадцать франков, если будете откровенны со мной.
— Что же вам угодно?
— Кто это такой — Медное Жерло?
— Силач, фигляр, акробат и прочее.
— Как его зовут?
— Цезарь Жирдель.
— С кем он теперь сидит?
— Не знаю!
— Вы его ненавидите?
— Вам то что до этого?
— Я крайне в этом заинтересован, и, если вы согласны, мы можем действовать сообща. Вам будет дана возможность расквитаться с Жирделем, и, сверх того, вы получите хорошую награду.
— Да вы не шутите ли? — спросил Робекаль.
— И не думаю… Вот вам двадцать франков в задаток.
Робекаль взял деньги и ушел.
— Опоздал, голубчик,— сказал он про себя,— сегодня же вечером Жирдель получит свое.
Между тем Жирдель перешептывался с обоими путешественниками.
— Как дела? — спросил он у барышника.
— В отличном положении… Крестьяне подготовлены и только ждут сигнала.
— Мы еще поговорим об этом. Заметили ли вы человека, читавшего у стола газету?
— Он смахивает на лакея.
— Или, скорее, на шпиона. Сегодня вечером у вас в комнате мы поговорим… Оставьте дверь открытой, а главное — никому ни слова. Пока до свидания.
— Мы принимаем ваше предложение, любезный,— громко сказал барышник,— завтра с вашей помощью мы будем в Ремирмоне.
— Очень рад услужить вам, господа,— ответил Жирдель и затем, обратившись к акробатам, крикнул: — За работу, детки! Любезный Шванн, а как же насчет разрешения? Вы, кажется, помощник бургомистра?
— Да,— ответил Шванн,— вот вам гербовая бумага, пишите прошение.
— Это дело не мое. Пиши, Фанфаро, а ты, Бобишель, живей за работу!
4. Брат и сестра
Полчаса спустя на площади перед гостиницей «Золотое солнце» собралась большая толпа. Балаган Жирделя был уже готов, и местные жители с восторгом смотрели на Бобишеля, Фанфаро и Перепелочку, Роллу и Робекаля и самого Жирделя, которые, по обычаю акробатов, выйдя на эстраду, представились:
Бобишель: Сколько лет уж удивляю
Я прыжками целый мир!
Перепелочка: На канате я порхаю,
Мне не нужен балансир.
Жирдель: Я, вися вниз головою,
Разгибаю сто подков.
Ролла: Я протянутой рукою Поднимаю сто пудов!
Фанфаро: То, что здесь мы вам покажем,
Не увидите нигде…
Бобишель: На стаканах заиграю —
Настоящий я Орфей!
Перепелочка: Я, как бабочка, летаю
И пою, как соловей!
Закончив «рекомендации», акробаты скрылись в балагане, и лишь один Бобишель остался в толпе и забавлял ее своими шутками. Фанфаро и Перепелочка были в больших хлопотах. Юноша устраивал деревянные сидения, а молодая девушка развешивала по стенам пестрые занавески и бумажные цветы. Временами она оставляла свою работу и украдкой смотрела на Фанфаро. Покончив с устройством скамеек, гимнаст стал укреплять трапеции. Они висели на высоте четырех метров от земли и на таком же расстоянии друг от друга.
Фанфаро поднялся наверх и, грациозно покачиваясь, смотрел на Перепелочку. Вдруг он, как птица, перелетел на другую трапецию, оттолкнул ее и спрыгнул вниз.
Перепелочка вскрикнула и, побледнев от испуга, подбежала к нему.
— Как ты меня опять напугал!
— В самом деле? Неужели ты до сих пор не привыкла к нашим упражнениям?
— Я боюсь за тебя, Фанфаро,— прошептала Перепелочка.— Если с тобой случится беда, я умру от горя.
— Не бойся, маленькая моя сестрица — со мной ничего не случится.
— Почему ты называешь меня «маленькой сестрицей»? — тихо спросила девушка.
— Тебе не нравится это обращение?
— Нет, не то… Но разве я твоя сестра?
Лицо гимнаста омрачилось.
— Мы выросли вместе. Тебе было шесть лет, когда твой отец приютил меня, сироту.
— Но ты не мой брат,— настаивала она.
— Я люблю тебя как брат. Может быть, это тебе не нравится…
— Пожалуй… я бы хотела…
— Чего же именно?
— Нет, я лучше об этом промолчу,— прошептала Перепелочка, потом обняла гимнаста и нежно поцеловала его.
Фанфаро не ответил на этот поцелуй. Он отошел к трапеции и стал прилаживать веревку. Гимнаст ясно видел, что Перепелочка, сама того не сознавая, любит его… Роковой момент приближался, а между тем Фанфаро любил свою дорогую подругу только как сестру.
Почему — в этом он сам не мог дать себе отчета.
— Милая Перепелочка,— сказал он с притворно-беззаботным видом,— до начала нашего представления времени осталось мало, и нам надо спешить.
Перепелочка кивнула головой в знак согласия и снова принялась за развешивание украшений. В эту минуту дверь балагана отворилась, вошел Медное Жерло, а за ним появились две дамы. Фанфаро и Перепелочка с удивлением взглянули на неожиданных гостей.
— Что это еще за новый каприз, Ирена? — сказала одна из дам своей спутнице.— И как отнесется к этому графиня?
— Пожалуйста, без нравоучений, милая Урсула, если вам угодно, можете вернуться домой,— весело ответила молодая девушка.
— Сохрани Бог! — с испугом сказала Урсула.
Это была длинная сухощавая особа с большим носом, тонкими губами, седыми локонами и в очках — одним словом, Урсула представляла собой тип самой настоящей гувернантки.
У ее спутницы были свежие розовые губки, блестящие черные глаза, изящной формы нос и красиво очерченные щечки. Молодая девушка была одета в темно-синюю амазонку и широкополую шляпу с длинным белым пером. Было ей на вид лет девятнадцать, и взгляд ее был гордо-надменный.
Фанфаро и Перепелочка прервали работу, а незнакомка, обратись к Жирделю, сказала:
— Господин ЖирДель, мне нужны места на вечернее представление, но только отдельно от прочей публики.
