Стезя и место - Красницкий Евгений Сергеевич (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Что-то «царапнуло» сознание, что-то было «не так». Мишка прислушался – не уловил признаков приближающейся погони и снова внимательно осмотрелся. Место, как и положено, было глухое, на кольях тына висят медвежьи черепа, внутри идол, перед ним жрец…
«Стоп, сэр, а почему вам вдруг вспомнилось слово «жрец», а не «волхв»? Ну во-первых, волхв Перуна здесь – на землях поклонников Велеса – нонсенс. Во-вторых, очень сомнительно, что ратнинская сотня сто лет назад приволокла такого волхва с собой: шли же христианство насаждать… каша какая-то получается. И потом, медвежья шкура… волхвы-то в белых плащах ходят, или это не обязательно? Шкура выделана так, что на голове у жреца надета медвежья голова, и он смотрит изнутри раскрытой пасти – между верхней и нижней челюстями. Что-то вы, сэр Майкл, такое в кино видели, и сюжет был о скандинавской истории. Совсем ни в какие ворота не лезет!
Кстати о воротах! Их почему-то совсем нет и… вот оно! Нет ощущения древности, таинственности и, как принято говорить, «намоленности» места. Точно! Тын какой-то несолидный, словно поставлен наспех или временно, хотя стоит, судя по виду, не один десяток лет. И идол тоже какой-то «свеженький» – вовсе не столетний мореный дуб, больше похоже на новодел. Это что же, Ратное раз в три десятка лет переезжает на новое место, и вместе с ним переезжает капище? Но такого не бывает! Капища стоят веками!
Жилья для волхва нет, только навес над идолом. Значит, некто, исполняющий роль жреца, приходит сюда только во время церемоний? А где же он обретается постоянно, неужели в Ратном? Так, может, это кто-то из ратников?
Так, так, так… лорд Корней, помнится, по дороге из Турова что-то такое толковал… вспомнить бы. Кажется, о том, что мы, конечно, христиане и все прочее, что положено, но и Перуна тоже не забываем, потому что – воины. Воинского духа в нем больше, чем в кресте.
Ага! Так это не языческая секта, а тайное общество! Не без мистики, разумеется, на то и Средневековье, но от общественной организации здесь явно больше, чем от религиозной! И… и это – естественно! В первом составе ратнинской сотни воинами были все, а потом… да, воинам пришлось как-то обособляться и создавать организацию, защищающую их интересы, противостоящую нарастающему давлению «штатских» и разброду среди воинов. Элита создала тайную организацию, способную держать в узде «своих» и давить «чужих»! Не стоит, пожалуй, удивляться, если здесь, на этом капище, принимаются весьма серьезные решения, влияющие на судьбы всего Ратного, вплоть до смертных приговоров неугодным!
Интересно: они сами-то сознают, что именно придумали? Скорее всего, все началось с того, что однажды, какой-то группе воинов понадобилось принять некое решение втайне от остальных. Опыт, видимо, оказался удачным и был повторен. Потом еще и еще… в конце концов дело дошло до того, что, не вступив в тайную организацию, стало невозможно сделаться ратником. Тут-то сказке и конец – ничего-то вы, господа, не знаете!
Быть комсомольцем одно время тоже было круто – когда их было не так уж много, и вступить в комсомол могли далеко не все. А потом прозвучали роковые слова «стопроцентный охват», и круто стало быть уже некомсомольцем. Так организация боевых и активных ребят, по весеннему льду шедших на штурм кронштадтских фортов, построивших Комсомольск-на-Амуре и… много чего еще сотворивших, превратилась в обыкновенную бюрократическую структуру. И сами ведь чувствовали, что загнивают, недаром же появилась поговорка: «Если комсомольцам двадцатых годов все было по плечу, то комсомольцам семидесятых – все похрен!»
Так и вы, господа. Если на сход допускаются только ратники и ветераны, то зачем же вам тайное общество? А затем, что вы сами чувствуете: мнение схода уже не отражает мнения всего Ратного, решения схода выполняются все туже и туже! Более того, рано или поздно на сход придется допустить «штатских», и тогда ратники останутся в меньшинстве. Единство среди военных профессионалов может поколебаться… уже колебалось, и, как легко догадаться, не раз и не два! Приходится удерживать его жесткой рукой тайного общества… наверняка с этого капища кого-то вперед ногами уже выносили!
Е-мое, да Корней же в должности сотника тоже здесь утверждаться должен! Да, вернулся на должность княжьим повелением, да, два раза удачно сводил сотню за добычей, но этого же мало! Сотня медленно умирает. Не могут ратники, хотя бы некоторые из них, не задумываться о будущем, и Корней обязан дать им надежду! Ну и дурень же вы, сэр Майкл! Фольксштурм, фольксштурм… мальчишка с фаустпатроном! Лорд Корней сегодня им перспективу показывает – способ выжить! Без малого два десятка пацанов, испытанных в боевом походе, проверенных кровью и смертью. Вот для чего он вас в самостоятельный рейд отпустил! Сколько у него за эти трое суток седых волос прибавилось, только он один знает, но иначе нельзя было! Два десятка новиков, о которых и не мечтали, плюс еще сотня кандидатов… хотя можно ли Нинеиных рекрутов сюда плюсовать?
Неважно! Потом разберемся. Сейчас главное то, что там – за этим тыном – нынешней ночью решится: станет ли Корней Лисовин авторитетом, против которого никто и пикнуть не посмеет, или ратнинская сотня так и будет балансировать на грани раскола, а село Ратное сползать в… по большому счету, в могилу, этот вывод вы, сэр, уже давно сделали.
Что требуется показать тем ратникам, которые понимают, или только интуитивно ощущают, надвигающуюся беду? Возможность пополнения сотни – это понятно, а еще? А еще крутизну! Ярость, но обузданную, подчиненную дисциплине, ту самую, о которой толковал отец Михаил! Это и будет надеждой на будущее благополучие, потому что именно таким коллективным качеством обладал первый состав сотни, а сейчас это воспринимается как утраченное сокровище старых добрых времен.
Значит, что? Значит, никаких вопросов: въезжать или заходить пешим! Въезжать и выдать все, на что вы, сэр, способны! По максимуму! Ломать, если понадобится, ритуал – он не освящен вековыми традициями и обычаями, а является самоделкой последних десятилетий. Вперед, сэр Майкл, вас ждут великие дела!»
Мишка направил коня в проход между крыльями тына и нещадно хлестнул его мечом плашмя. Конь рванул с места, а Мишка поддал ему еще раз и, проскочив проход, рванул на себя правый повод и чертом влетел на капище. Чуть не загнав коня в костер, поднял его на дыбы и огляделся по сторонам. Немая сцена! Присутствующие ожидали чего угодно, только не этого – голый мальчишка с окровавленными ногами, на вздыбленном коне и с обнаженным мечом в руке! Тот самый мальчишка, которого должны были притащить сюда напуганным и загнанным!
Не давая никому опомниться, Мишка повернулся к сбившимся в кучку опричникам и гаркнул что было мочи:
– Смир-р-рна!!! Как стоите, курицы мокрые!!! Вы воины или девки, первый раз пользованные?!! В два ряда становись!!! Тереть-скрипеть во все дыры, орясины голомордые, кочергу вам каленую куда не надо с угольками под звонкие песни! Я вам покажу, как Младшую стражу позорить, подкидыши лешачьи, елкой дранные, мать вашу с троюродными бабками и будущими тещами, в плоть, в кровь, в голубые глазки и завлекательные кудряшки! Шевелись, отродье козлячье, в гроб вас всех, под осиновый крест, колокольный звон и десять ведер дерьма! Как зайцы в силки попались! Что, не учились ничему или всю науку позабыли? Я вам напомню, чувырлы косорылые, так напомню, что обратно родиться захотите, драть вас не передрать железными веревками, каменными мочалками, дедовскими костылями и старушечьими клюками в зад, в перед, в хвост и в гриву, поперек и наискось, в косую сажень, в свиной хрящ и трехпудовую гирю! Степан!!! Какой ты урядник к хренам собачьим, народ построить не можешь!!! А ну дай тому раззяве в ухо, чтобы все псалмы Давидовы разом вспомнил. Ровней стоять, свистодуи малахольные, тошно смотреть и Богу, и Аллаху, и Будде и всем богам славянским с сорока тысячами мучеников, с двенадцатью апостолами и сонмом ангелов, уроды головоногие, радость Сатаны, Вельзевула, Люцифера и прочей нечисти – от кикиморы до Аматерасу!
