Мари Галант. Книга 1 - Гайяр (Гайар) Робер (версия книг TXT) 📗
– В чем же меня можно заподозрить, скажите, пожалуйста?! – высокомерно выговорила она.
Впрочем, Мари уже догадалась, куда клонит майор, и смело и прямо взглянула ему в глаза, готовая дать отпор его обвинениям.
– Да, – медленно продолжал он, – ваша жизнь в замке Монтань столь же хорошо известна, как если бы вы жили в доме из стекла. Известно каждое ваше движение – ведь за вами пристально следят все колонисты, тщательно наблюдая, обсуждая, изучая ваши отношения с другими людьми.
– Вот это да! Разве у себя дома я не вольна поступать, как мне заблагорассудится? Воспитывать детей по своему усмотрению, принимать кого захочу?
– Речь не идет о ваших детях, мадам. Если мне позволительно говорить откровенно и вы обещаете не сердиться за то, что услышите от меня, возможно, суровую правду, я бы хотел довести до вашего сведения…
– Хорошо, говорите! – раздраженно вскричала она, видя, что он будет говорить несмотря ни на что.
– Ну что ж, скажу, мадам… Присутствие в вашем доме шевалье де Мобре вызывает немало толков. Он не военный. Его принимают за шпиона на содержании у англичан, то есть у Кромвеля.
– Вами руководит ревность, майор! Он пожал плечами:
– Как вы могли так подумать? Разве я пытался вас отговорить, когда вы сказали, что хотите назначить шевалье де Мобре членом Совета? Нет. Тем не менее я не могу от вас скрывать, что его считают вашим любовником.
– А что, если это правда? – недовольно поморщилась она.
– Простите меня, – со смиренным видом отозвался он, – но отец Бонен или любой другой монах сказал бы вам: вы подаете дурной пример населению, и без того готовому предаться всякого рода излишествам. А я вам скажу, что еще рановато – и вы поймете сами, мне не придется, надеюсь, на этом настаивать – принимать этого человека в своем доме.
– Шевалье де Мобре – мой гость. По законам гостеприимства он неприкосновенен.
– Да, знаю. Он – ваш гость… Но разве это дает ему право быть одновременно любовником и вашей горничной Жюли, и вашей кузины мадемуазель де Франсийон?
Мари буквально подпрыгнула:
– Это грязная клевета, сударь!
– К несчастью, это правда, мадам. Всем известно, что господин де Мобре переходит из спальни в спальню, из одной кровати в другую в замке Монтань…
– Если бы шевалье узнал, что вы тут говорите, сударь, он вызвал бы вас на дуэль и заставил бы взять свои слова обратно…
Рулз и бровью не повел.
– Я удивлен, – заметил он, – что вы до такой степени ослеплены. Как вы можете не знать о том, что происходит в вашем собственном доме и что известно каждому? Воистину, мадам, попустительство зашло слишком далеко. В любом случае вы рискуете дорого заплатить однажды за свою снисходительность…
– Все, что вы здесь сказали, – ложь…
– Наведите справки. Расспросите шевалье, и если у него хватит искренности, он сознается. Или поинтересуйтесь у своей кузины!
Рулзу не раз доводилось вызывать неудовольствие Мари. Майор вспоминал, как временно исполнявший обязанности губернатора Пьерьер поручил ему однажды побеседовать с ней по весьма деликатному поводу. Тогда майору пришлось пустить в ход всю свою ловкость, но все же их разговор тогда очень скоро перерос в ссору. Но никогда еще он не видел столь растерянной эту восхитительную, божественно прекрасную женщину, обычно такую уверенную в себе, знавшую магическую силу своего обаяния. Мари в самом деле смертельно побледнела, у нее затрепетали ноздри, а грудь бурно вздымалась. Мерри Рулз понял, что налицо все признаки ревности. Как же она, наверное, любила этого шотландца!
– Я знаю, – продолжал настаивать майор, – что мадемуазель де Франсийон состоит в порочной связи с этим человеком. В определенном смысле этот факт сдерживает обеспокоенных членов Совета, которые полагают, что шевалье остался на Мартинике из-за нежных отношений, удерживающих его здесь. Иначе он очень скоро оказался бы под подозрением. Ведь в самом деле любопытно, мадам: прошло совсем немного времени после его второго пребывания здесь, как английская эскадра вошла в наши воды для нашего же пресловутого спасения, как вы, наверное, помните, от дикарей!
– Вы никогда не заставите меня поверить, что Мобре – шпион. Возможно, из-за его присутствия в замке Монтань, где живет молодая девушка, моя кузина, кое у кого может разыграться воображение. Я многое повидала на своем веку. Меня этим не удивишь. Уверена, что между моей кузиной и шевалье ничего не было.
Мерри Рулз поклонился со словами:
– Счастлив слышать это от вас, мадам. Даю слово, что проткну шпагой всякого, кто рискнул бы позволить себе подобный намек, по той простой причине, что жена Цезаря вне подозрений!
Мари почувствовала в его словах иронию и поняла, как велика над ней в конечном счете власть Мерри Рулза. А тот догадался, что теперь ей не терпится поскорее уйти. Да, она спешила увидеться с шевалье и объясниться. Его предательство казалось ей недопустимым, невозможным после проведенной с нею ночи! Нет, не мог он, живя в ее доме, в нескольких шагах от ее комнаты, обманывать, пренебрегая ее доверием… Сейчас она думала лишь о Луизе, об этой кузине, которую по привычке считала безвольным созданием, холодной женщиной; стало быть, под маской недотроги скрывалось глубокоизвращенное существо?
Затем Мари вспомнила о Жюли. Ага, и Жюли туда же!.. Она сердилась не на субретку, фривольную, веселую, непосредственную девушку, – не она виновата в падении дворянина, опускавшегося до связи со служанкой, когда у него есть она, Мари, создание восхитительное и безупречное: видимо, такая неразборчивость нравилась самому дворянину, не пропускавшему ни одной юбки!
– Надеюсь, мадам, – сказал Рулз, – что вы не рассердитесь на меня за откровенность. Лично я уверен, что связь шевалье с вашей кузиной так же не возможна, как между ним и вами. У каждого из нас есть тайные враги. Они-то и причиняют нам больше всего зла… Думаю, что правильно поступил, предупредив вас, ведь в любом случае вам следовало все знать…
Каждую фразу майора Мари воспринимала как удар кнута. Она не знала, что сказать, не потеряв при этом собственное достоинство.
– Благодарю вас, – выговорила она наконец с обворожительной улыбкой. – Я в любом случае воспользуюсь полученными от вас сведениями…
– Что же касается Высшего Совета, – потирая руки, вкрадчиво продолжал он, – то мы договорились. При первом же удобном случае я поговорю с его членами о вашем подопечном…
– Не стоит, – остановила она его. – Сегодня я только хотела навести справки. Ничего не предпринимайте и подождите, прошу вас, до моего приказа. Прощайте, господин майор.
Еще дрожа от услышанного, она направилась к выходу. Мерри Рулз с раболепным видом забежал вперед и распахнул дверь. Затем низко поклонился и пропустил Мари вперед.
Оставшись один, он снова потер руки. Он выиграл. Мобре еще не стал членом Совета; уже и речи не было об аресте его, Мерри Рулза. Более того: он владел тайной, и Мари это знает. Теперь в его руках большая сила! Решительно ей придется однажды дорого заплатить за свое оскорбительное равнодушие! Скоро все узнают, за кем останется последнее слово!
