Нибелунги - Крючкова Ольга Евгеньевна (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗

– Разрази гром этих никчёмных послов! – возопил гунн. – Я вынужден считаться с их мнением! Говори, наверняка у тебя есть план! Иначе и быть не может!

– У меня есть план… – подтвердила Кримхильда и поведала его мужу.

Гунн рассмеялся.

– Ты не только красива, умна, но ещё и хитра и коварна! Такая жена мне и нужна! Я получу во владения не только Фризию, но и Бургундию!

Кримхильда тотчас подумала: до Фризии далеко, а вот Бургундия – почти что рядом. Её ослепила месть, она не думала о том, что станет с тысячами бургундов.

Спустя несколько дней послы начали постепенно покидать гостеприимную Виндобону. Однако Кримхильда уговорила Гунтара погостить ещё некоторое время. Тот не смог отказать сестре и согласился, не подозревая, что ему уготовано судьбой.

Аттила приказал разместить бургундов в отдельном доме недалеко от своего дворца и выказывал гостям подчёркнутое радушие. Тем временем Кримхильда времени даром не теряла. Она призвала к себе Рюдегера и посвятила в свои планы. Бургунд согласился, решив: лучше погибнуть в бою, нежели сознавать, что любимая женщина пребывает в объятиях гунна.

В тот же день, когда Аэций Флавий покинул Виндобону, между людьми Бледы и Гунтара произошла стычка. Рюдегер и некто Денгизик, сын Бледы от одной из многочисленных наложниц, затеяли ссору. Зачинщиком выступал Рюдегер, он прилюдно оскорбил Денгизика и самого Бледу. Денгизик вступился за честь отца. Затем к нему присоединились ещё несколько гуннов, а к Рюдегеру – несколько бургундов. Завязалась нешуточная сеча. Всё это происходило около дома, где расположились бургунды.

Гунтар пытался урезонить своих людей, пытавшихся прийти на помощь Рюдегеру. Но напрасно, вскоре стычка стала массовой. Бургунды и гунны с захлестнувшей их ненавистью убивали друг друга. Гунтар не выдержал и отправил Хагена к Аттиле, дабы тот урезонил своих людей. Но король гуннов отставил сие происшествие без внимания.

Покуда основная часть бургундов сражалась с гуннами не на жизнь, а на смерть, к дому, где расположился Гунтар и его свита, прибыл сам Бледа.

– Я слышал твой человек оскорбил меня! – произнёс гунн на ломаной латыни, спешившись с лошади.

– Вино ударило ему в голову! Он слишком много выпил! – пытался оправдаться Гунтар. Ему оставалось лишь стоять в окружении небольшой свиты и наблюдать за кровавой сечей.

– В просчётах раба виноват хозяин! – изрёк Бледа и обнажил меч. Он ненавидел заносчивых бургундов. Тем более ему претила женитьба Аттилы на Кримхильде. И возможность поквитаться с бургундами он воспринял как дар бога Тенгри.

– Этому нет оправдания! – возопил гунн и накинулся на Гунтара.

… Кримхильда пребывала в своих новых покоях. Она с нетерпением ожидала известий о смерти Гунтара и Хагена. Однако время текло слишком медленно… Дабы отвлечься от тягостных мыслей Кримхильда перебирала свадебные подарки. Вся эта роскошь, увы, её не радовала.

Наконец в её покои вошёл Бледа, держа что-то круглое и кровавое в руках. Кримхильда невольно встрепенулась: что здесь делает этот дикарь?

– Твои люди непочтительно обошлись со мной! – Произнёс он. – За что жестоко поплатились!

Бледа резко бросил круглый кровавый «предмет» к ногам новой королевы. Кримхильда невольно отпрянула от него. Однако приглядевшись, поняла: это голова Гунтара. Невольно она ощутила удовлетворение.

Она приблизилась к Бледе и произнесла:

– Благодарю тебя, ты избавил меня от ненавистного брата. Кровь за кровь!

Бледа, не ожидая подобной реакции от женщины (а он не был посвящён в план Аттилы, будучи лишь слепым инструментом брата) растерялся.

– Надеюсь, все бургунды мертвы? – поинтересовалась Кримхильда.

Бледа с восхищением воззрился на золотоволосую красавицу.

– Все… моя королева…

Кримхильда удовлетворённо кивнула. В тот же день она приказала забальзамировать головы Гунтара и Хагена, пометить их в сундук и отправить в подарок Брунхильде.

Престарелая Утта, узнав о смерти Гунтара, скончалась. Брунхильда же помутилась рассудком, понимая, что месть Кримхильды всё же настигла её. Обезумев от горя, она поднялась на одну из дозорных башен Ворбетамагуса, и бросилась с высоты вниз. На троне Бургундии воцарился малолетний король Зигфрид. Но, увы, правил он недолго…

Вскоре Аттила отправил малолетнему королю послание, в котором настоятельным образом предложил сделать своим регентом Онегезия.

Престарелый Петроний созвал военный совет, дабы принять решение. Бургунды единодушно отвергли Онегезия, намереваясь дать гуннам отпор. Петроний из последних сил пытался воззвать к разуму букелариев, но тщетно.

– Готовьтесь к вторжению гуннов и к жестокой битве… Я долго служил бургундской короне, но теперь я возвращаюсь в Равенну, дабы спокойно умереть на родине, – произнёс он и удалился из зала.

В 437 году от Р.Х. гунны, тюринги и тевтоны вторглись в пределы Бургундии. Погибло двадцать тысяч бургундов, немногим удалось выжить. Гунны захватили богатую добычу, разрушили Ворбетамагус, Аква-Миттаку, Клавдию-Агриппину, Монгутиак. Некогда процветающее королевство Нибелунгов перестало существовать.

Оставшиеся в живых бургунды [114] по согласованию с Римом переселились на территорию Реции. Таким образом, Аэций Флавий решил нейтрализовать излишне воинственных и свободолюбивых алеманов.

Спустя некоторое время бургунды под натиском рейнских франков ушли к слиянию рек Соны и Роны, оттеснив галлов и основав столицу королевства на месте племенного центра Cabillonum. [115]

После этого Аттила, собрав огромное войско, напал на бывшую римскую провинцию, Верхнюю Германию, где обосновались франки и, опустошив её, двинулся на Белгику, ещё принадлежавшую Риму.

К 450 году от Р.Х. Галлия представляла собой страну, политически разорванную на части германскими племенами. Западная часть до реки Луары принадлежала вестготам, север захватили франки, на юго-западе в районе реки Роны поселились бургунды, приморские и центральные области сохраняла за собой империя.

В это время Западную римскую империю раздирали восстания в провинциях и внутренние распри. С гуннами же Аэцию Флавию долго удавалось поддерживать хорошие отношения, основанные на личных контактах и щедрых подношениях. К тому времени Аттила почувствовал себя достаточно сильным, чтобы сокрушить Западную империю.

Римский консул Аэций Флавий сумел отвлечь помыслы Аттилы от Рима и направил их на завоевание Галлии.

Сам же консул времени даром не терял: объединив франков, бургундов, галлов и аквитанов, дал гуннам решающий бой на Каталаунских полях. [116] Сражение было жестоким. Потери с обеих сторон огромны.

Аттила обратился к гуннам с речью, которая заканчивалась словами: «Кто может пребывать в покое, если Аттила сражается, тот уже похоронен!», и повёл войска в наступление. Произошла грандиозная беспорядочная резня, результаты которой описывались следующим образом: [117]

«Битва лютая, переменная, зверская, упорная. Если верить старикам, то ручей на упомянутом поле, протекавший в низких берегах, сильно разлился от крови из ран убитых; увеличенный не ливнями, как бывало обычно, но взволновавшийся от необыкновенной жидкости, он от переполнения кровью превратился в целый поток».

Гунны были вынуждены отступить. Аттила предпринял отчаянный шаг на обратном пути в Паннонию вторгнуться в пределы Западной Римской империи вдоль реки По. Однако и эта его попытка потерпела неудачу. Утешала лишь рыжеволосая пленница Ильдико, дочь одного из галльских вождей. Аттила решил по возвращению в Виндобону жениться на ней, а Кримхильду, которая много лет считалась его фавориткой, удалить из дворца в «город наслаждений» к другим жёнам. К тому времени у Кримхильды уже был двенадцатилетний сын от Аттилы, Ортлиб.