Без пощады - Рид Томас Майн (книги бесплатно читать без TXT) 📗
— А!.. ну, конечно, эта особа — женщина, первопричина всяческого зла на земле! — презрительно буркнул Кэйрль.
— Нет, Роберт, не всякая женщина — причина зла, — возразил сэр Ричард. — Например, та, о которой я говорю, никогда никому не причинила ни малейшего зла, зато много делает добра другим и даже принесла большую пользу нашему делу. Она сделала и то, что мы с вами сейчас сидим в стенах Монмаутса.
— Будет вам шутить, Ричард! — вскричал Кэйрль. — При чем здесь женщина к взятию нами Монмаутса?
— Уверяю вас, Роберт, что без нее из нашей затеи ничего бы не вышло. Вдвоем с вами нам не взять бы Монмаутса. Надо было поднять на это дело Массея. А это сделала именно та женщина. Она любит Тревора и захотела освободить его из плена, вот и сумела повлиять на Массея…
— Вот как! — воскликнул с удивлением Кэйрль. — Значит, благодаря ей…
— Да, только благодаря ее убедительным просьбам и уверениям, что, как ей было известно от хорошо осведомленных лиц, Монмаутс охраняется довольно слабо, Массей и решился помочь нашему с вами предприятию.
— О, в таком случае, эта женщина достойна всякой благодарности с нашей стороны! — снова вскричал Кэйрль. — Могу я узнать ее имя?
— Это младшая дочь Эмброза Поуэля, о котором вы, вероятно, тоже слышали.
— Конечно! Кто не слыхал об этом истинном патриоте. Теперь мне понятно, почему Тревора захватили именно в Холлимиде, а не где-нибудь еще… Если не ошибаюсь, Поуэль сейчас находится в Глостере? Мы с ним соседи по владениям, но лично нам как-то не пришлось познакомиться, и подробности его жизни за последнее время я мало знаю.
— Мистер Поуэль со своими двумя дочерьми, Сабриной и Вегой, в начале гражданской войны перебрался было в Бристоль. А когда этот город был взят Рупертом, он воспользовался данным победителем позволением и переселился в Глостер. Вега, младшая дочь Поуэля, и есть наша добрая помощница. Но, как мне известно, она знает о Треворе только то, что он попал в плен и был перевезен сюда, а о его ране совсем не была осведомлена. Я боюсь, что когда до нее дойдет весть и об этом, да, пожалуй, еще в преувеличенном виде, она будет страшно потрясена. Всего обиднее будет для нее сознавать, что он теперь, так сказать, вне нашей досягаемости.
— Вне нашей досягаемости? — медленно повторил Кэйрль, видимо, пораженный какой-то мыслью. — Вы так думаете, Ричард?
— Разумеется! Разве мы в состоянии будем овладеть замком Гудрич? — печально произнес сэр Ричард.
— Не сейчас, конечно, а через некоторое время мы попытаемся сделать это, — сказал Кэйрль, начиная возбуждаться. — Никто так страстно, как я, не может желать увидеть срытым до основания это разбойничье гнездо, а его владельца — повешенным над дымящимися развалинами! Много горьких обид нанес Линджен моему старому отцу, и не я буду, если не отомщу ему за это!
— Но если вы собираетесь разрушить Гудрич, то надо сначала освободить оттуда Тревора.
— Ну, конечно, это будет сделано прежде всего, и я уже придумал способ. Очевидно, вы не прочь рискнуть кое-чем для его спасения, Ричард?
— Я готов ради этого пожертвовать хоть самой жизнью! — горячо воскликнул Уольвейн.
— В таком случае постараемся освободить его, так сказать, напролом.
— Какой у вас на этот счет план, Роберт?
— Очень простой. Едва ли Линджен оставит своих пленников в Гудриче, которому, как он считает, грозит опасность с нашей стороны после дела при Бечлее. Он опасается осады, которая чем дольше протянется, тем будет тяжелее для него. Я кое-что слышал об этом мельком. Говорят, что он хочет переправить пленных этой же ночью в Гирфорд, с тем, чтобы к утру они были уже на месте…
— А, понимаю, — перебил сэр Ричард, — вы хотите перехватить их где-нибудь по дороге, да?
— Именно. Опасаюсь только, как бы не воспрепятствовал этому Массей. Он может сказать…
— Так мы обойдемся и без его разрешения! — перебил Уольвейн. — Лично я со своим небольшим, но храбрым отрядом совсем не завишу от Массея и могу делать то, что сам найду нужным.
— Да?.. Впрочем, пока ведь и я еще могу распоряжаться собой и своим эскадроном, как хочу, лишь бы это не шло вразрез с интересами общего дела, — соображал Кэйрль, — да и Массей должен быть только доволен, если мы совершим новый лихой подвиг, не потревожив ради этого его самого. Я знаю одно удобное местечко возле дороги из Гудрича в Гирфорд. Мы можем засесть там в ожидании конвоя с пленниками. Только для этого надо отправляться туда немедленно, иначе мы опоздаем.
— Что же, я готов, — поспешил заявить сэр Ричард, допивая свой кубок. — Сейчас будут готовы и мои форестерцы.
Пока происходила эта беседа между сэром Ричардом и полковником Кэйрлем, из ворот Гудричского замка выступил конный отряд в несколько сот человек, ехавших попарно и снабженных копьями, любимым оружием Линджена. Лишь двадцать человек не были вооружены; это были пленники. Во главе отряда ехал сам Линджен, полковник королевской армии и главный шериф графства Гирфорд. Он, как и предполагал Кэйрль, действительно переправлял своих пленников в главный город графства.
Линджен не стал бы делать этого, если бы ему было известно о переходе Монмаутса во власть Массея. Гонец, посланный к нему с этим роковым известием из Монмаутса, задержался дорогой и достиг места своего назначения лишь после ухода оттуда эскорта с пленными. Но ничего не подозревая и считая себя в полной безопасности, Линджен ехал в самом радужном настроении, перекидываясь веселыми шуточками с окружавшими его молодыми офицерами, очень довольными тем, что они едут в большой город, где их ожидают всякого рода развлечения.
Среди пленников находился и Юстес Тревор. Он действительно был ранен, и его правая рука висела на перевязи. Юноша предавался самым грустным размышлениям. Помимо горести, испытываемой каждым пленником, его мучило опасение, как бы не изменилась к нему Вега. Быть может, она приписывает его несчастье трусости и стала презирать его. И никакой надежды вырваться из цепких рук врага и поспешить к любимой девушке, чтобы оправдаться перед нею! В Монмаутсе блеснула было надежда на возможность освобождения, когда туда дошла весть о победе парламентариев при Бечлее. Но здесь, в Гирфорде, расположенном в самом центре неприятельской зоны и отличавшемся своим строго роялистским направлением, не могло быть никакой надежды на спасение.
