Вайделот - Гладкий Виталий Дмитриевич (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
Через полмесяца, когда он уже немного оклемался, пришла радостная весть – Гирмове, вовремя предупрежденное гонцами дайнавов, устояло, а самбы вместе с отрядом ятвягов князя Скумо разбили войско Тевтонского ордена. Комтур Хайнрих Штанге, хотя и дрался как лев, был убит; погиб и его брат Герман. А взятых в плен тевтонцев мстительные самбы послали на жертвенный костер. Из всего тевтонского воинства, которое вышло в поход на Гирмове, спаслись лишь единицы.
Наступил месяц протальник. Солнце светило так ярко, что в избе, где всегда царил полумрак и где лежал Скуманд, стало совсем светло, несмотря на то, что в ней имелось только одно оконце. В хорошо натопленной комнатке было жарко, и вайделот лежал лишь в одних исподних. Оголенный мускулистый торс Скуманда эффектно выделялся на фоне темно-коричневой медвежьей шкуры, служившей ему постелью, и девушка, которая принесла ему кувшин с напитком из сушеных ягод, украдкой бросила на него выразительный взгляд, хотя это было неприлично – ведь перед нею находился вайделот, Посвященный.
Едва она вышла за порог, как на улице раздался шум, громкие голоса (что было необычно для тихого селения с его неспешной жизнью без особых происшествий), звон разных железок на конской упряжи. Скуманд забеспокоился и схватился за рукоять меча, который лежал рядом с ним, на постели. Неужели на селение напали крестоносцы?!
Но, судя по радостному оживлению за окном, это были свои. Спустя какое-то время дверь избы широко распахнулась, и в комнату вошел статный витинг в дорогом панцире и богато расшитом золотыми нитями голубом княжеском плаще-корзно с красным подбоем и золотой застежкой на правом плече, в которую был вправлен крупный янтарь. За ним толпились и другие воины.
– Ну, где тут наш герой? – напряженно всматриваясь, громогласно спросил витинг («нет, все-таки князь», – решил Скуманд).
В избе хоть и было светло, однако яркие лучи весеннего солнца, отражаясь от еще не растаявших сугробов, сделали свое дело, и какое-то время витинг в корзно плохо видел. Но затем мрак быстро рассеялся, и он наконец узрел Скуманда, который от неожиданности даже не привстал, хотя это было нелегко сделать, – он все еще был очень слаб. И не от раны, которая уже почти затянулась. Просто вайделот потратил слишком много душевных сил, наводя морок (да еще и будучи сильно изможденным), поэтому для полного восстановления ему требовалось не менее двух месяцев.
– А, вот и он, – с удовлетворением молвил князь, увидев вайделота во всех подробностях.
Ему, как и давешней девушке, тоже бросилась в глаза мощная фигура молодого человека. Он подошел поближе, к самой постели… и неожиданно резко нагнулся.
– Откуда это у тебя, вайделот?! – спросил он сильно изменившимся голосом и прикоснулся к оберегу в виде волка, пожирающего луну.
Этот оберег Скуманд никогда не снимал. Образ Гиватты, главной жрицы Прауримы, часто посещал его во сне, но она всегда виделась ему не вблизи, а в облаках – сначала отчетливо, а затем таяла, становилась прозрачной или превращалась в тучку.
Немного поколебавшись, Скуманд все-таки ответил, хотя и не хотел этого говорить:
– Мне дала его главная жрица храма Прауримы…
– Как ее зовут?
– Гиватта.
– Нет, не то! Как ее настоящее имя? Ты должен знать!
– Дайниди… – вспомнил Скуманд, как обращался к жрице мудрый Павила.
– Дайниди! О, боги! – Князь схватился за голову. – Дайниди… Вот, значит, куда она девалась… Ты знаешь, кто я? – спросил он Скуманда.
– Догадываюсь… но не совсем уверен. По-моему, ты князь Судовии – великий Скумо.
– Это верно. А теперь ответь мне, что она тебе говорила, когда вручала этот оберег? Только скажи правду!
– Она предрекла мою судьбу. В общем, она сказала, что я стану наследником какого-то знатного человека. Но, думаю, жрица ошиблась…
– Дайниди никогда не ошибалась! Даже по отношению ко мне… – на какое-то мгновение глаза князя потухли, будто их присыпали пеплом, но затем снова загорелись жарким огнем, и он воскликнул, обращаясь к находившимся за его спиной витингам:
– Слушайте все! Перед вами мой сын, мой наследник! Этот оберег – мой подарок Дайниди. Она могла отдать его только родному сыну. Сыну!
Если бы в этот момент обрушился потолок, Скуманд был бы не так сильно потрясен. Гиватта – его родная мать?! То, что его отцом является князь Судовии, до Скуманда как-то не дошло. В данный момент это было не суть важно. Но Гиватта… Дайниди… Он вспомнил, как они прощались, вспомнил, как она на него смотрела, и его глаза наполнились слезами. Ну почему, почему мать ему не открылась?!
В избе воцарилась мертвая тишина. Витинги, все представители знатных ятвяжских родов, были ошеломлены не менее Скуманда, а князь Скумо стоял, словно каменное изваяние, и по его щеке катилась скупая мужская слеза…
Прошло время, наступило лето, Скуманд (теперь уже князь-вайделот) полностью выздоровел, и Скумо решил принести жертвенные дары в храм Прауримы – в честь обретения наследника. Он надеялся встретить там главную жрицу – хотя бы для того, чтобы рассказать ей, что ее гадание оказалось не вымыслом, а чистой правдой, и показать сына-князя.
Отец уже рассказал Скуманду историю своей любви к Дайниди. С детства она была предназначена стать жрицей какого-нибудь божества ятвягов, но сердцу не прикажешь, и они полюбили друг друга. Однако их связь была недолгой. Видимо, узнав, что Скумо имеет на нее виды, родные Дайниди решили убрать ее подальше от греховных соблазнов и тайком отправили в храм Прауримы. Увы, они немного опоздали…
Скумо пытался ее разыскать, но все его поиски были тщетными – жрецы крепко хранили свои тайны. Да и пойти против их воли тогда еще совсем молодой князь не мог…
Князя Судовии жрицы храма Прауримы встретили со всеми полагающимися ему почестями. Дары, которые он привез, были не просто богатыми, а очень богатыми. Когда официальная часть закончилась, Скумо спросил у главной жрицы:
– Скажите мне, матушка, где бы я мог видеть Гиватту, вашу предшественницу?
Он уже понял, что Дайниди, как это положено женщинам ее возраста, покинула храм.
– Гиватта ушла в свет, – ответила главная жрица.
Ее слова прозвучали несколько загадочно.
– То есть? – резко спросил князь.
– Неделю назад Гиватта оставила храм на мое попечение. Это было неожиданно, все мы ее очень уважали и любили… но она так решила.
– Я не о том спрашиваю. Где она сейчас?
Жрицы переглянулись, потупились, какое-то время молчали, а затем главная жрица несколько изменившимся голосом ответила:
– Следуйте за мной. Я покажу…
В отличие от князя Скуманд уже знал точный ответ на этот вопрос. Он понял, что мать искупила свой тайный грех. Сердце вайделота больно сжалось, но он, не подавая виду, как ему худо, шел вслед за князем и жрицей размеренным шагом. Вскоре они оказались в лесу, на небольшой поляне. Жрица подошла к сухому дереву, обожженному огнем, и молвила, указав на кучку пепла у его корневища:
– Это все, что осталось от Гиватты. Она все сделала сама: принесла сюда хвороста, привязала себя к дереву… Мы даже не предполагали…
Князь Скумо какое-то время осмысливал сказанное, а затем упал на колени и благоговейно прикоснулся кончиками пальцев к пеплу.
– Прощай, Дайниди… любимая… – тихо шептали его губы. – Прощай…
Рядом с ним встал на колени и Скуманд. Князь не проронил ни слезинки, его лицо стало каменным, а вайделот плакал, не скрывая слез, но беззвучно. Он так мечтал встретиться с матерью…
Князь Скумо погиб в 1260 году во время сражения с мазовшанами. И вайделот Скуманд стал великим князем Судовии. Вскоре он породнился с Миндовгом, первым князем литовским, взяв в жены его сестру. Скуманд много лет воевал против Тевтонского ордена, нападал на Торунь и Кульмезе. В 1273 году вместе с русами он вторгся в Кульмскую землю и взял замок Хемсот. В 1278 году Скуманд опять пошел в поход на тевтонцев, осаждал замки Пловист, Редин, Липу, Вельсайс, Турниц, Климент, Грауденц, Мариенвердер, Зантир и Христбург. При этом ему помогали литвины.
