Борель. Золото (сборник) - Петров Петр Поликарпович (читать книги регистрация txt) 📗
– То есть как это?
– Очень просто… Инженер Перебоев сделал анализ и получил самые плачевные результаты…
– Вон что! Значит, была пущена утка о богатом золоте? Может быть, и шурфы этого старика – одна болтовня?
– Факт. – Надежда Васильевна оглянулась и закрыла зонтом припудренное лицо.
На нее сверху презрительно смотрели лучистые глаза Вандаловской. Перед внушительной фигурой Татьяны Александровны пикантная Наденька съежилась, отступила.
– Вам сам химик говорил?
– Да… и вообще ходят слухи…
В дверях остановились Катя и Антропов. За ними толкались подвитые ундервудки, сгорбленные счетоводы. Канцелярские люди ждали сенсационного зрелища, так малодоступного таежным людям, постоянно мечтающим о больших городах. Но Татьяна Александровна повернулась на каблуках и улыбнулась побледневшему Антропову.
– Виктор Сергеевич, внушите, пожалуйста, своей супруге, что все это ложь, что о таких вещах не говорят на базаре.
По конторе пронесся смех.
Вандаловская взяла под руку негодующую Катю и увлекла ее в кабинет директора.
– Кошачья бодрость! – полушепотом вырвалось у девушки.
Гурьян, заросший с дороги черной щетиной бороды, похудевший и вялый, подал листок с цифрами анализа.
– Не радует, – мрачно сказал он.
– Я думаю, что нужно проверить, – возразила Татьяна Александровна. – Может быть, еще и ртуть недоброкачественная.
– Жарьте, если можно… Но вы сомневаетесь в материале или вообще в добросовестности анализа?
Вандаловская широко открыла глаза. Гурьян тер ладони, он волновался.
– У Татьяны Александровны мягким сделано сердце. А на мой характер давно бы надо высадить химика из лаборатории.
В этих словах Кати было страшное, впервые названное словами, подозрение Гурьяна. Но Вандаловская ровным голосом внушила:
– Я, Катюша, не привыкла без фактов расценивать вещи.
Она погладила девушку по темным волосам и вышла.
8
Разведки за последнее время обнаружили большую площадь залегания золотоносных жил. Гурьян ходил с поднятой головой.
Он отрядил бригаду под начальством Антропова исследовать курью. Директор решил окончательно разбить своих противников.
Из нового забоя третьей шахты, где вновь отыскалась золотоносная жила, породу подвозили на грузовиках. Руда не представляла однородного материала, в составе ее была мелочь и крупные куски камешников.
Вандаловская стояла около колосниковых грохотов дробилки и передавала свои соображения Антропову.
– Заметьте, Виктор Сергеевич, что обычная длина и ширина грохотов здесь не соблюдены.
– Старинка, – заметил кто-то из рабочих.
Бутов подлаживал сита.
– Засыпай, ребята! – крикнул он, окончив работу. По грохотам с шипом покатилась желтая масса руды. Грохочение закончилось не скоро.
Вандаловская загребла в руку мелочь и блеснула глазами на Антропова:
– А знаете, Виктор Сергеевич, я проделала анализ цианидами и получила интересные результаты.
– Какие же? – Антропов смотрел удрученно.
– Мой опыт дал около семисот проб, а Перебоев нашел только двести пятьдесят. Вот бегунная пусть нас обоих проверит.
– Разумеется…
…Бутов знал, что частицы золота нужно освободить от посторонних примесей. Но при измельчении руды нельзя тонко расковывать золото, ибо раскованное золото капризно, оно плывет по воде, растекается по шлюзам, не соединяется с ртутью. Золото становится неуловимым. Не отделенное от породы золото тоже не амальгамируется и уходит в хвосты вместе со шламами. Человеческий труд пропадает даром.
Бутов знал это не хуже любого инженера. И когда руда прошла через сортировку и грохочение, когда была пущена в действие бегунка, он потянул директора к чаше. Металлические, вертикально поставленные бегуны вращались по неподвижному днищу чаши, по блещущим вокруг вертикальной оси вкладышам, безжалостно раздавливая руду. Вытекающая через сетку чаши мутная жижа ровно текла по медным отшлифованным листам шлюзов. Хвосты плыли к выходному ящику, а оттуда водянистая жижа растекалась по косогору ложбины, прикатывая пожелтевшую, худосочную траву.
Солнце поднялось прямо, когда бегуны сделали последний поворот. К бегунке толпами спешили шахтеры. Рудник жил ожиданием. Брошенные Наденькой слова будоражили рудокопов.
Вездесущий Алданец через голову Хлопушина старался заглянуть в выгнутые желоба шлюзов, листы которых снизу охватывались густым паром. Амальгама расползалась от чаши по склону медных листов.
Бутов увидел в толпе Костю и подозвал его.
– Учись! – сказал он, расправляя толстую резиновую лопатку.
Амальгаму нужно было снять в двадцать минут. Гурьян и Татьяна Александровна накрапывали на листы ртути и спешно натирали ее щетками. Нижний слой металла неуловимо растворялся.
– Начинайте, товарищ Бутов, – торопила Вандаловская.
Резиновые скребки беззвучно заскользили по листам. Съемщики амальгамы обливались потом, захлебывались паром. Съемщики понимали, что рудник обогатился новым источником. К весам важно стали надзиратели и директор.
– Не напирай, капуста! – кричал Алданец.
– Сам-то не выпучивайся, – возражали сзади.
– Мне что! Я видел не такое золото. А тут, как псу муха.
– Ну и не облизывайся, как кот на мьппь!
Съемка была сделана с большой тщательностью. Но Бутов увлек Антропова к бегунной чаше и, наклоняясь к шлюзу, указал:
– Смотрите, какие пористые листы. Ведь здесь осталось добрых пять процентов золота.
Инженер пожал плечами.
Фарфоровая миска с отжатой хрупкой амальгамой сверкнула на тарелке весов, и все замерли в ожидании. Весовщик взглянул на Гурьяна и широко занес руку. Пружинка весового баланса щелкнула четко, отрывисто. Гурьян горящими темными глазами оглянул собравшихся.
– Вот тебе и анализ! – крикнул он. – С самого основания рудника мы ничего подобного не встречали. А нас хотели законсервировать большие умы!
Директор оборвался со ступеньки, задержался за широкое плечо Бутова. Будто стыдясь за непрошеный порыв, он остановился глазами на улыбающейся Вандаловской, что-то хотел добавить, но шахтерские голоса густо ударили в драньевую крышу фабрики. Голоса понесли по руднику неуемную радость.
Пробегая мимо квартиры Перебоева и заметив в окне безволосую голову химика, Ларька Супостат показал кулак, похожий на щелястую брюкву, и, смеясь, выкрикнул:
– Эй, чудотворный Микола, получай премию!
9
Открытые работы в новых шурфах почти целикам поглотили старателей. Остались только артели Хлопушина, Алданца и кучки заматерелых вечных бродяг.
Людского состава на руднике не хватало. На станции и по деревням Катя с Пинаевым расклеивали объявления о найме рабочих. На рудник спешно перебрасывали агрегаты для обогатительной фабрики, шли люди, обвешанные пропотелыми котомками. Гурты скота тянулись по долине, подкармливаясь на тучных луговых травах, не тронутых рукой человека.
…У подножия воздушной дороги в прямую линию вытянулись три ряда тонких вех. Вехи уходили в разлив зеленеющей поляны на километры. А от крайних бараков поселка, от лоснящихся ярусов зарумяненного зноем леса начались новые постройки.
Заросший бородой, похожий на сказочного кудесника, Морозав крупно шагал за инженером Антроповым. Окладки огромных домов желтыми шахматами выделялись среди зеленой долины и зажавшего ее бора. Дома на сотни квартир занимали площадь больше километра в долину. И от сознания грандиозности этого строительства не меркли бесхитростные зеленоватые глаза Морозова.
Утренний выход на работу он чтил больше других (это привилось еще раньше, когда молодым парнем воздвигал усадьбы графов Орловых). Шуршание рулеток, резкое пение пил, перезвон топоров, свист фуганков волновали старшего артели. Морозов уже забывал о старательской «фортуне», этой вероломной, распутной женщине. Он бешено рычал, когда ему напоминали о барине, незаметно для себя всасывался в не терпящую застоя жизнь суровых таежников.
