Повелители волков - Гладкий Виталий Дмитриевич (читать книги полные .txt) 📗
Посольство уехало на следующий день. Оно было немногочисленным – десять человек конной гвардии из «бессмертных», сатапатиш Спарамиз, который очень неуютно чувствовал себя в роли посла, и пронырливый грек переводчик Евдем. Он не хотел ехать, потому что знал, как скифы обходятся с предателями. Евдему приходилось бывать у скифов в качестве разведчика, и он боялся, что его могут узнать. Ведь тогда Евдем представлялся лучшим другом Марсагета, брата вождя одного из скифских племен, которого звали Скифарб. Они днями пьянствовали (Евдем привез скифам много хорошего вина), и тайный страж царя Персии все выспрашивал у мало что соображающего Марсагета о путях в Великую Скифию, о количестве воинов в армии Иданфирса и еще о многом другом.
Скифарб, увидев брата в непотребном состоянии и узнав, что он не просыхает уже две недели, посадил его под замок, а греческому купцу строго-настрого приказал убираться, пока цел. Это должно было случиться на следующий день, – купец ведь не щенок, за ворота не выбросишь – но ночью на поселение скифов напал Ариарамн со своими пиратами. Нужно сказать, в этом деле ему здорово посодействовал Евдем и его люди; они в определенный, заранее оговоренный час прикончили ночную стражу на мысу, откуда хорошо просматривалось море. Поэтому каппадокийцы взяли скифов, что называется, тепленькими…
Посольство вернулось спустя трое суток – целым и невредимым. Военачальники Дария побаивались, что отправили хороших воинов на верную смерть, но царь был безмятежен; он сказал, как отрезал – Иданфирс не посмеет поднять руку на послов. Так оно и вышло. Все это время армия двигалась вперед прежним темпом, и по-прежнему впереди маячили лишь легкоконные отряды скифов, которые при попытке взять их в клещи и захватить в плен буквально растворялись в высокой траве.
За эти дни пришла еще одна, тревожная новость: скифы почему-то начали жечь степь позади персидского войска. Зачем? На этот вопрос не мог ответить никто.
– Как вас приняли? – спросил Иданфирс у Спарамиза; на Евдема он и не глянул, хотя тот мог многое рассказать.
– Хорошо, – коротко ответил старый вояка. – Напоили, накормили и в дорогу харч дали.
– Говори, – обернулся царь к Евдему; он думал, что свое послание Иданфирс передал на словах.
Но грек, низко поклонившись, передал ему свиток пергамента, на котором была даже восковая печать!
– Ты писал? – спросил Дарий.
– У них там своих грамотеев хватает, – ответил Евдем.
– Тогда читай! – Царь прищелкнул пальцами от нетерпения.
Евдем развернул свиток и прочитал:
«Я, царь всей Скифии Иданфирс, сын Савлия, внук Гнура, отвечаю царю Персии Дараяваушу.
Я и прежде не бегал ни от кого из людей и теперь от тебя не бегу. Я не делаю ничего нового сравнительно с тем, что привык делать в мирное время. Объясню и то, почему я не вступаю с тобой немедленно в сражение. У нас нет ни городов, ни возделанной земли, и боязнь, что они будут захвачены и разорены, не заставляет нас скорее вступать с вами в сражение. Если же тебе нужно во что бы то ни стало спешно вступить в битву, то у нас есть отчие могилы. Попробуйте найти их и разрушить, и тогда вы узнаете, будем ли мы сражаться из-за могил или не будем. Но прежде, если у нас к тому не будет основания, мы с тобой в сражение не вступим. Относительно битвы сказано достаточно. Владыками же своими я считаю только Папая, моего предка, и Табити, царицу скифов. Вместо даров земли и воды я вскоре пошлю тебе такие дары, которые тебе подобает получить; а за то, что ты объявил себя моим владыкой, тебе придется плакать».
– И это все? – с огромным усилием сдерживая неистовый гнев, спросил Дарий.
Военачальники, собравшиеся в царском шатре, даже плечи подогнули, ожидая неминуемой грозы.
– Нет, не все. Спарамиз!
Старый сотник вышел наперед и вручил Дарию сверток. Когда его развернули, все ахнули – перед ними был составной лук невиданной красоты; тетива для него лежала отдельно. В свертке находились и стрелы – ровно пять штук. С первого взгляда можно было понять, что они идеальны. Только наконечники у них оказались не золотыми, а бронзовыми.
– На словах Иданфирс велел передать следующее… – тихо молвил Евдем и умолк; в этот момент ему вдруг захотелось превратиться в крохотную серую мышь и забиться в какую-нибудь норку – подальше от гнева царя царей.
– Говори, не мямли! – громыхнул голос Дария.
– «Прежде, чем мы сразимся, попробуй на этот лук поставить тетиву и поразить цель». – С Евдема градом полил пот от огромного напряжения. – Так он сказал. Я передал все – слово в слово.
– Подите прочь! – Дарий нетерпеливым жестом руки выпроводил Евдема и сатапатиша Спарамиза из шатра.
Лук положили на невысокий столик, и все столпились вокруг него, чтобы рассмотреть получше. Персы, все бывалые воины, не могли понять, из чего он сделан. Лук сверкал на столе как драгоценность, хотя был покрыт лишь каким-то лаком, да два кольца, ограничивающие рукоятку, были золотыми. Царь нервно покусывал губу – что-то с этим луком не так… Дарий чувствовал подвох, но не мог понять, в чем он состоит.
– Уж не отравлен ли он? – высказался осторожный Гобрий.
– А что, вполне возможно, – согласился с ним Артабан, который не верил даже своему отражению в зеркале. – Нужно позвать царского лекаря, пусть протрет древко каким-нибудь противоядием.
– Большей глупости вы придумать не могли! – резко сказал Отан. – Нужно знать варваров. Это в «цивилизованной» Элладе да и у нас могут отправить на тот свет любого, невзирая на титулы и общественное положение с помощью яда. Для варваров победить своего врага таким образом позорно. А уж царь Иданфирс тем более не опуститься столь низко.
– Тогда возьми и поставь тетиву, коль ты такой смелый, – проворчал Мегабаз.
Отан вопросительно посмотрел на Дария; тот, немного поразмыслив, милостиво кивнул головой. Отан привычным движением, многократно отработанным до автоматизма, принял необходимую позу, зафиксировав древко лука под левой ногой, закрепил один конец тетивы в наконечнике, и мощным рывком (хоть так и нельзя было делать; обычно древко сгибали постепенно, но Отан решил перестраховаться) попытался согнуть подарок Иданфирса.
Попыхтев некоторое время и сделавшись красным, как вареный рак, Отан с раздражением сказал:
– Лук как лук. Вот только годы мои уже не те и сила ушла.
– Ну-ка, дай я попробую! – раззадорился Мегабаз, отбросив все сомнения и колебания.
Все знали, что у него сила медвежья. Он легко мог одним движением сломать древко копья или свалить быка на землю, схватив его за рога. Кряжистый Мегабаз взял лук и пыхтел над ним несколько дольше, чем Отан. Увы, даже его сила ничего не смогла поделать со скифским луком. Видимо, чтобы поставить на место тетиву, нужна была не только сила, но и соответствующая сноровка. Скифские луки отличались от персидских, поэтому приготовить подарок Иданфирса к стрельбе мог только опытный стрелок-скиф; судя по всему, и скифы не все могли справиться с этим «подарком», коль уж Иданфирс выбрал его для передачи врагу.
Неожиданно Дарию вспомнился похожий эпизод, в котором присутствовал лук. Когда Камбиз отправил к эфиопам посольство с предложением сдаться на его милость, царь Эфиопии вручил им свой лук и ответил послам: «Передайте его вашему царю и скажите, что если персы так же легко сумеют натянуть столь большой лук, как это делаю я, то пусть они идут войной на эфиопов. Если же нет, пусть тогда персидский царь возблагодарит богов, что они не внушили сынам Эфиопии мысль присоединить к своей земле еще и чужую».
Камбиз не смог справиться с эфиопским луком и, кипя от злости и раздражения, предложил попробовать натянуть тетиву любому желающему из самых знатных военачальников. Дарий тогда был совсем молодым воином, поэтому в некотором отдалении он скромно наблюдал за их тщетными усилиями. Неожиданно появился Бардия, младший брат Камбиза, легко натянул лук, и запустил стрелу просто в небо, далеко за пределы лагеря.
Такого позора Кабмиз вынести не смог. Бардию и до этого любили простые воины и военачальники, потому что он отличался храбростью и добрым нравом. А после случая с луком его вообще начали считать едва не богоравным героем. Камбиз не стал долго думать, как поступить, и спустя неделю отправил Бардию в Сузы. Где его через некоторое время и убил Прекасп по приказу царя.
