Меч Королей (ЛП) - Корнуэлл Бернард (прочитать книгу .txt) 📗

— Все твои люди западные саксы? — спросил я Хиглака.

— Все.

— Так значит, ты из арендаторов лорда Этельхельма?

Похоже, он удивился вопросу.

— Я получил землю от аббата в Басенгасе, — сказал он, — а он приказал мне привести своих людей. — Это означало, что аббат в Басенгасе получил золото от Этельхельма, который всегда щедро платил духовенству за поддержку. — Ты знаешь, что происходит? — спросил Хиглак.

— Красавчик к северо-востоку от города, — сказал я. — Это всё, что я знаю.

— Часть его людей и здесь, — сказал Хиглак, — их слишком много! Но вы с нами, хвала Богу, и теперь они нас не захватят.

Я мотнул головой на юг.

— Сколько их там?

— Человек семьдесят. Может, больше. Они в переулках, их трудно сосчитать.

— И они не атаковали?

— Пока нет.

— У тебя есть лошади? — спросил я Хиглака.

— Мы оставили их в городе, — сказал он. — Там есть конюшня, — он кивнул в сторону меньшего из двух строений под соломенной крышей, находящихся внутри форта. — Если вам нужны лошади, — добавил он, возможно, подумав, что за нами по мосту следуют всадники.

— Мы приплыли на корабле, — сказал я.

Оба строения из крепких бревен выглядели новыми. Я предположил, что в доме побольше размещается гарнизон, в мирное время насчитывающий не более двадцати человек — вполне достаточно, чтобы не дать в обиду сборщиков пошлин с торговцев, въезжающих в город или покидающих его. Я кивнул в сторону строения побольше.

— Выглядит достаточно крепким.

— Крепким? — переспросил Хиглак.

— Чтобы держать пленных, — объяснил я.

— Лорду Этельхельму это не понравится. — Он поморщился. — Он говорит, что не нужно брать пленных. Нужно всех убить. До последнего.

— Всех?

— Так мы получим больше земли. Он обещал разделить между нами земли Мерсии. И еще отдаст нам всю Нортумбрию!

— Всю Нортумбрию!

Хиглак пожал плечами.

— Не уверен, что хочу участвовать в этой войне. В Нортумбрии сплошь проклятые дикари.

— Да, это точно, — пылко подтвердил Финан.

— Мне все-таки нужно место для пленных, — сказал я.

— Лорду Этельхельму это не понравится, — снова предупредил меня Хиглак.

— Ты прав, не понравится, потому что пленные — это вы.

— Мы? — Он был уверен, что ослышался или, по крайней мере, неправильно понял.

— Вы. Даю тебе выбор, Хиглак, — спокойно и убедительно произнес я. — Ты можешь умереть здесь, а можешь отдать мне свой меч. Ты и твои люди лишатся кольчуг, оружия и сапог, а затем отправятся в эту хижину. Либо так, либо вы умрете. — Я улыбнулся. — Что выбираешь?

Он уставился на меня, все еще пытаясь понять мои слова, открыл рот, обнажив три кривых желтых зуба, ничего так и не сказал, и закрыл его.

Я протянул руку.

— Твой меч, Хиглак.

Он все еще выглядел ошеломленным.

— Кто ты?

— Утред Беббанбургский, лорд нортумбрийских дикарей. — На мгновение я подумал, что от ужаса он обмочится. — Твой меч, — вежливо повторил я, и он протянул его мне.

Всё оказалось так просто.

Мерсийцами, угрожавшими нападением на форт Судгевеорка, командовал Румвальд — невысокий воин с круглым веселым лицом, косматой седой бородой и бойкими манерами. Он привел в форт сто тридцать пять человек.

— Ты заставил нас забеспокоиться, господин, — признался он.

— Забеспокоиться?

— Мы уже собирались напасть на форт, а тут появились твои люди. Я уж решил, что теперь нам не суждено захватить это место!

Но вот форт захвачен, и теперь у нас было чуть более трехсот человек, десять из которых я оставлю сторожить гарнизон Хиглака, благополучно запертый в большем из двух строений. Окруженные превосходящими силами противника, западные саксы были угрюмы, раздосадованы, им ничего не оставалось, как сдаться, и как только их разоружили и заперли, мы открыли южные ворота форта и позвали мерсийцев внутрь. Румвальд опасался приближаться к форту, подозревая ловушку, и в конце концов Бритвульф вышел без щита и меча, демонстрируя своим собратьям-мерсийцам, что мы союзники.

— Что вы предполагали делать после захвата форта? — спросил я Румвальда.

Я узнал, что он и его люди пересекли Темез в Вестмюнстере, а затем шли по южному берегу реки.

— Разобрать мост, господин.

— Разобрать мост? — переспросил я. — То есть, сломать?

— Убрать доски, чтобы ублюдки не смогли сбежать.

Он ухмыльнулся.

— Значит, Этельстан и впрямь намеревается атаковать город?

Я почти убедил себя, что армия Мерсии пришла просто на разведку, разозлить Этельхельма, а затем отступить.

— Бог любит тебя, господин! — радостно провозгласил Румвальд. — Этельстан планирует напасть, как только ты откроешь ему ворота.

— Как только я открою... — начал я и потерял дар речи.

— Господин, он получил сообщение от Меревала, — объяснил Румвальд. — В нем говорилось, что ты откроешь северные ворота, и поэтому он пришел! Он считает, что захватит город, если будут открыты ворота, и не хочет, чтобы половина армии Этельхельма сбежала. Конечно, он не имел в виду эти ворота! — Румвальд заметил мое замешательство. — Ты в самом деле хотел открыть ворота, господин?

— Да, — согласился я, вспоминая свое желание бежать из Лундена — не далее, как два часа назад. Значит, Этельстан ждал, что я открою ему вход в город? — Да, — повторил я, — я хочу открыть ворота. У вас есть знамя?

— Знамя? — переспросил Румвальд, а потом кивнул. — Конечно, господин. У нас есть флаг короля Этельстана. Хочешь, чтобы я сорвал эту тряпку? — Он кивнул на знамя Этельхельма с прыгающим оленем, все еще трепещущее над северными воротами форта.

— Нет! — воспротивился я. — Я просто хочу, чтобы ты взял флаг с собой. И не показывай его, пока не велю.

— Так мы идем в город, господин? — радостно спросил Румвальд.

— Мы идем в город, — подтвердил я, хотя и не хотел, во мне по-прежнему гнездился ночной страх. Я боялся, что именно сегодня на меня в конце концов обрушится огромный валун из пещеры Святого Кутберта.

Я покинул Румвальда и поднялся по лестнице, ведущей к боевой площадке над входом на мост, и оттуда уставился на реку. Городской дым сдувало на восток, и, похоже, под этой вечной дымовой завесой не происходило ничего особенного. В северной части моста на баррикаде по-прежнему стоял отряд воинов, еще десятка два охраняли причалы ниже по течению, предположительно, чтобы остановить дезертирство.

Я разглядел безлюдный двор рабовладельца Гуннальда с кораблем-развалюхой у причала. А еще рассмотрел поднимающийся от моста склон холма и даже увидел, как садятся на скамейки люди возле таверны «Красная свинья». Если, по словам отца Оды, сегодня решающий день в судьбе Инглаланда, то всё выглядело странно мирным. Финан присоединился ко мне. Ему было жарко, он снял шлем и снова надел потрепанную соломенную шляпу.

— Сейчас нас три сотни, — сказал он.

— Да, — ответил я.

Финан оперся на деревянные перила. Я искал в небе предзнаменование, любой знак.

— Румвальд считает, что у Этельстана тысяча двести воинов, — отметил Финан.

— Тысяча четыреста, если к нему примкнул Меревал.

— Этого должно хватить, — сказал Финан, — если восточные англы не станут сражаться слишком рьяно.

— Возможно.

— Возможно, — повторил Финан, а затем, после паузы, заметил: — Всадники.

Он показал, и я увидел двух всадников, едущих вниз по склону к дальнему концу моста. Они остановились у «Красной свиньи», и через мгновение бездельничающие на скамейках люди встали, подхватили щиты, пересекли улицу и исчезли в западных переулках. Всадники спустились к мосту и остановились у баррикады.

— От этих задниц на баррикаде никакой пользы, — сказал Финан.

Я предположил, что им велено останавливать тех, кто хочет пересечь реку, чтобы уклониться от битвы, но если кто-то и решит сбежать, то доберется только до форта Судгевеорка, который, как они полагают, все еще находится под контролем Этельхельма. Небольшой отряд на баррикаде не имел смысла, и, похоже, всадники прибыли, чтобы отозвать его.