Тень Тота - Пайнкофер Михаэль (книги бесплатно .txt) 📗
— Да еще каким. — Сара с горечью вспомнила окровавленного Дю Гара. — Не сомневаюсь, ты гордишься своими подвигами.
— Пока нет, — покачал головой Лейдон. — Законную гордость я смогу ощутить, лишь когда тайна бога Луны будет в наших руках и перед нами склонится весь мир.
— Нами? Ты говоришь о «Египетской лиге»?
— Лига, — презрительно усмехнулся доктор. — Она лишь прикрытие, настоящий союз, на службе которого я состою, обращается к прошлому, чтобы овладеть будущим. Он намного старше и мощнее, в его рядах состояли и поистине великие люди. Говорят, в него входили Александр Македонский, Цезарь, Наполеон. Дай твой отец когда-то к нему принадлежал.
— Ты лжешь, — перебила его Сара.
— Думаешь? Но это правда, дитя мое. Гардинер Кинкейд когда-то был нашим другом, но в один прекрасный момент отошел от чистой веры. Старый дурак продолжал придерживаться ребяческих принципов и, отдалившись от нас, предрек свой конец. До самого последнего дня Гардинер верил, что я на его стороне, а потом было уже слишком поздно.
— Слишком поздно? — Сара не поверила своим ушам. — Так, значит, это ты…
Лейдон снова улыбнулся.
— Александрия была важна для организации. Мы надеялись выйти там на след тайны Тота. Но твой отец стоял у нас на пути. Так что я сделал то, что нужно было сделать…
— Убийца! Подлый выродок! — вырвалось у Сары. В порыве гнева и ненависти он хотела наброситься на предателя. О том, чтобы этого не произошло, позаботились вооруженные головорезы Лейдона, загородившие его и схватившие Сару. Камаль вытащил нож и хотел вмешаться, но его прикладом винтовки повалили на землю. Сару тоже грубо отбросили, по подбородку у нее струилась кровь.
— Выродок! Ты за это ответишь, клянусь!
На лице Лейдона изобразилось притворное сочувствие.
— Боюсь, пристрастие к театральности ты тоже унаследовала от своего отца. Кто же, дитя мое, отнимет у меня теперь победу? На твоих друзей там, в пустыне, надеяться нечего, они давным-давно мертвы.
— Что?!
Лейдон поморщился.
— Ты полагала, я оставлю их в живых? С ними расправились мои верные слуги вскоре после того, как вы ушли.
— Выродок! — еще раз выкрикнула Сара, поперхнувшись собственной кровью. — Гнусный выродок…
— Посмотрела бы ты на себя, — равнодушно сказал Лейдон. — Я не хотел, чтобы до этого дошло, Сара, поверь мне.
— Не хотел? И поэтому убил моего отца? И всех моих друзей?
— Это были не твои друзья, а паразиты, желавшие лишь извлечь выгоду из твоих знаний и способностей. Что же касается Гардинера, упрямый старик никак не хотел понять суть дела.
— Вот как? — Сара приподнялась на локте. — А в чем же эта суть, дядя? — Последнее слово она выплюнула, как тухлое мясо.
— В величии, дитя мое. Гардинер так и не понял, какие возможности идут нам в руки, не понял, что мы стоим на пороге нового века. Ты же молода и достаточно умна, чтобы узнать правду. И я предлагаю тебе занять среди нас место твоего отца. Ты станешь первой женщиной в наших рядах.
— Какая честь, — язвительно заметила Сара. — Мой ответ — нет. Неужели ты думаешь, что я буду делать одно дело с убийцами отца?
— Подумай, Сара. Мы можем предложить тебе то, о чем ты до сих пор не могла и мечтать. Тайны прошлого ждут тебя. Ты обладаешь большим потенциалом, Сара, большим, чем думаешь. Твое место среди нас, твой отец тоже знал это. Это твоя судьба.
— Не говори мне о судьбе, когда имеешь в виду самого себя, — с отвращением выговорила Сара. — Ты манипулировал мной и обманул, злоупотребил моим доверием. Ты, должно быть, безумен, если думаешь, что я последую за тобой.
— Примерно то же самое говорил и твой отец. Но твоя роль в этой игре еще не окончена, Сара. Ты поможешь мне открыть ворота и завладеть огнем Ра.
— Скорее я умру, — твердо ответила Сара.
— В тебе говорит упрямство твоего отца. Но старый Гардинер завещал тебе и свою большую слабость — сочувствие.
— Так сочувствие — это слабость? — упрямо спросила Сара, отирая кровь с лица.
Лейдон не ответил ей, а приказал поднять без сил лежавшего на земле Камаля. Один из людей в черном вставил ему в рот дуло винтовки.
— Тебе будет интересно посмотреть, как умирает твой друг? — насмешливо спросил Лейдон. — Один мой жест, и его мозг забрызгает стенку. Подумай, что делаешь…
Сара прерывисто дышала. Ярость мешала ей ясно оценить ситуацию. Ей было больно смотреть на Камаля. Она потеряла Дю Гара и отца. Еще одной потери ей не перенести…
— Хорошо, — подавленно выдохнула она. — Отпустите его.
— Так ты поможешь?
— У меня есть выбор?
— Видимо, нет. — Лейдон покачал головой и кивнул своему подручному, чтобы тот убрал винтовку.
Люди в черном снова грубо бросили туарега на землю. Сара рванулась к нему и вытерла кровь с его лица.
— Сара, — едва слышно сказал он.
— Да?
— Не делай этого. Нельзя помогать им, слышишь? Ты не должна этого делать…
— Не волнуйся, — прошептала она и поцеловала его в лоб. Затем она поднялась и обратилась к Лейдону: — Что я должна делать?
— Терпение, — усмехнулся Лейдон.
Он снова кивнул подручному, тот вышел из зала, но скоро вернулся, ведя перед собой Джеффри Халла. Раненую ногу королевского советника стягивала пропитанная кровью повязка. Сэр Джеффри хромал. Лихорадочный взгляд застыл на смертельно бледном лице. В руках он держал деревянный ящик, расписанный египетскими символами, на крышке красовался символ Тота — ибис.
— Ящик для каноп, — с изумлением сказала Сара.
— Именно, — кивнул Лейдон. Под дулом винтовки сэр Джеффри поднес ящик к закрытой двери и поставил его на землю, бросив при этом на Мортимера Лейдона испепеляющий взгляд. — Что, мой старый друг? Так не нравится роль, отведенная вам в этой игре? Мне она кажется вполне подходящей. Всю жизнь вы были слугой, сначала для военных, затем для Темпл-Бара, наконец, вас подманили к королевскому двору.
— Я всегда служил из преданности и любви к своему отечеству, — шумно дыша от боли, ответил сэр Джеффри. — Вы же, Лейдон, действовали как безродный предатель, и это после всего, что мы пережили в Индии.
— Мой дорогой Джеффри, я тружусь как раз во имя того, что мы пережили в Индии. Империя дала трещину. Вы не видите или не хотите этого видеть? Пришло время решительно добиться того, чего не хотят или не могут добиться королевский дом и правительство.
— Предатель, — сокрушенно произнес Джеффри Халл.
Лейдон только рассмеялся. Сара тем временем подошла к ящику с канопами и открыла его. В нем в ряд стояли четыре глиняных сосуда, похожих по форме на бутылки, каждая примерно двадцать сантиметров в высоту. Своей формой каждая глиняная крышка символизировала определенное древнеегипетское божество: бога плодородия Сухоса с головой крокодила, бога мертвых Анубиса с лицом шакала, демона-змея Апопаи, наконец, Тота с головой ибиса — то есть богов, составивших, согласно преданию культа Шмун, заговор против бога Солнца. Это и были канопы, где во времена фараонов хранились внутренности забальзамированных умерших, предназначенных для бессмертия.
— Что в этих канопах? — спросила Сара, боясь услышать ответ.
— Возможно, ты слышала историю Тезуда, — с готовностью откликнулся Лейдон, — верховного жреца Тота, основателя этого города, страстно полюбившего Мехерет, таинственную воительницу с Востока, стремившуюся овладеть тайным знанием Тота.
— Я знаю эту историю. Мехерет обманула Тезуда, и ее приговорили к смерти. Говорят, из нее живой вырезали органы, а тело сожгли.
— Все верно, — кивнул Лейдон, — но на этом история не заканчивается. Говорят также, Тезуд не пережил предательства своей возлюбленной. В память о ее красоте он забальзамировал органы, поместил их в четыре канопы, посвященные Тоту, Анубису, Сухосу и Апопу, и превратил их в своего рола ключ к разгадке тайны Тота.
— Вечные врата, — прошептала Сара, вспомнив рассказ Камаля.
Так эта дверь и есть те самые врата. Тогда ясно, для чего в них четыре ниши.
