Дон Карлос. Том 1 - Борн Георг Фюльборн (читаемые книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
Кроме того, ждали еще двоих гостей, приезд которых граф Фалькони считал для себя большой честью. Предназначенные им комнаты были убраны с царской роскошью.
Блестящее общество уже собралось; веселый, живой граф Фалькони и его супруга приветливо встречали всех.
Графу было лет пятьдесят, он был в мундире неаполитанского генерала, не имевшем никакого значения после падения королевства, и в орденах, пожалованных монархами, уже сложившими с себя короны, поскольку герцоги Пармы и Модены отказались от престола. Графиня была немногим моложе своего супруга, это была настоящая аристократка, строго придерживающаяся правил этикета.
Ее желтое атласное платье, кружевная накидка и бриллианты уступали в роскоши наряду и бриллиантам лишь одной дамы в этом обществе — молодой принцессы Маргариты.
Маргарите Пармской было лет двадцать. Молодость и прелесть костюма скрашивали некоторое несовершенство ее красоты. Белые цветы перехватывали на белой атласной юбке светло-голубые подзоры, богато убранные кружевами. В темно-русых волосах сияла бриллиантовая диадема, шею охватывало бесценное жемчужное ожерелье.
Герцог Пармский и граф Барди были в партикулярном платье с орденскими лентами в петличках. Они были несколькими годами старше сестры и приехали с ней к графу Фалькони потому, что здесь должна была решиться ее судьба.
Несколько бледное, тонко очерченное лицо принцессы Маргариты отличалось холодным, надменным выражением, так же как и лица ее братьев; оно не оживлялось даже при разговоре. Большие глаза можно было бы назвать прекрасными, если бы в них было больше жизни и тепла.
Гостей представили друг Другу, и они перешли в бальный зал, залитый ослепительным блеском люстр; в галереях развевались знамена не только Неаполя и Пармы, но и той Бурбонской линии, к которой принадлежал принц Карлос.
Никто, однако же, не знал, кому именно готовились оказать такое внимание, и гости шепотом делились своими догадками, поскольку тут собрались истые приверженцы старых династий.
Слуги разносили на золотых подносах прохладительные напитки, вино и конфеты.
Камердинер доложил графу Фалькони о новых гостях. Старик радостно поспешил из зала, через переднюю, на лестницу. По ней поднимались в генеральских мундирах со звездами королевских принцев дон Карлос и дон Альфонс в сопровождении двух адъютантов.
— Как я счастлив и рад, — вскричал граф Фалькони, — что имею честь приветствовать в своем скромном доме ваше величество и ваше высочество.
Дон Карлос ответил ему любезным приветствием И подал руку, дон Альфонс взял его за другую — и Фалькони повел гостей через галерею в назначенные им комнаты.
Адъютанты следовали на некотором расстоянии.
— Часть верных приверженцев вашего величества собралась у меня, чтобы встретить вас и выразить свою преданность, — сказал граф.
— А герцог Пармский? — спросил дон Карлос.
— Герцог, как и светлейшая принцесса и граф Барди, горят желанием приветствовать ваше величество И ваше высочество.
— Очень хорошо, любезный граф! Мы принимаем ваше гостеприимство и просим вас вернуться к гостям, мы скоро выйдем. Только я желал бы, чтобы вы представили меня гостям как принца Карлоса Бурбонского!
— А меня как принца Альфонса Бурбонского, — прибавил брат претендента на престол.
Граф Фалькони поклонился и, попросив их распоряжаться комнатами как своими, проводил адъютантов в отведенное им помещение. Он был в прекрасном расположении духа: в его замке собрались самые знатные, высокие гости, и, по его мнению, он должен был войти в историю. Старик мечтал, что дон Карлос в скором времени вступит на престол Испании. Он вернулся в зал, где быстро распространилось известие о приезде двух принцев.
Молодой герцог Пармский сообщил сестре, что нынче вечером должна решиться ее судьба. У него с братом уже было частное свидание с доном Карлосом в Логроньо, где они провели тайные переговоры.
Между тем в зале играла прекрасная музыка; граф Фалькони выписал целый оркестр из Памплоны.
Двери балкона, живописно убранного тропическими растениями и освещенного китайскими фонариками, были отворены, чтобы в зал шла прохлада.
Графиня, разговаривая с племянником, молодым графом Барди, таяла от блаженства при мысли, что у нее собрались такие знатные гости.
Остальные мужчины и дамы прохаживались по залу и ждали появления дона Карлоса, мысленно готовя слова, чтобы приветствовать его.
Но вот распахнулись обе половины дверей, граф Фалькони махнул музыкантам и поспешил навстречу входившим.
Зазвучали трубы. На пороге показались гордые фигуры дона Карлоса и дона Альфонса. За ними шли адъютанты.
Все поклонились. Принцы подошли к хозяйке дома, принявшей их по всем правилам этикета и самым приветливым образом. Затем они обменялись приветствиями с герцогом Пармским и графом Барди, и те представили их принцессе Маргарите.
Осушили бокалы шампанского за победу карлистов, потом стали говорить о скором и удачном окончании борьбы за трон и святую церковь; дон Карлос оживленно рассказывал о своих смелых планах, демонстрируя непреклонную решимость, и этим еще больше воодушевлял своих приверженцев. Лицо его дышало уверенностью в успехе, большие темные глаза горели. Он был мужественно хорош в эти минуты и казался еще выше ростом от гордого сознания, что сам начал борьбу.
А рядом с ним стоял принц Альфонс, волосы и борода его были медно-желтого цвета, лицо покрыто веснушками. Его банды уже прославились несколькими жестокими поступками, и он давал понять, что жестокости эти еще увеличатся, если карлистов будут раздражать сопротивлением.
Все одобряли принца и соглашались с ним, дивились отваге дона Карлоса, не переставая уверять его в своей преданности.
Сам дон Карлос был настолько убежден в правоте своих притязаний и святости своей борьбы, что его вполне можно было бы назвать фанатиком. Поглощенный одной идеей, шедший к ней, не считаясь со средствами, он считал, что этим служит Богу и выполняет свой долг.
Но такие люди самые опасные, потому что не дают себе отчета в своих действиях и непоколебимы в решениях. Они не остановятся ни перед грабежом, ни перед убийством, чтобы достигнуть своей цели.
В этом они сходны с иезуитами. Те так же фанатично ведут борьбу за свое господство, только делают это тайно. Это-то и сблизило с ними претендента на престол, и, таким образом, личная борьба Карлоса стала борьбой за трон и церковь.
Дону Карлосу такое сближение было очень выгодно: оно доставляло ему деньги из иезуитской казны и обеспечивало другие вклады, превращавшиеся в порох и пули, которыми он испепелял города и селения — и все во имя трона и церкви!
Сначала у него в Испании было очень немного приверженцев; испанцы не хотели, чтобы ими управлял Бурбон. Но по мере того как росли его успехи на севере, росло и число приверженцев, как это всегда бывает. Этому способствовали родственные связи, различные надежды и виды на будущее и тому подобное, так что, наконец, он мог уже открыто действовать здесь, организовывать войска и устраивать склады.
Он рассказывал теперь графу Фалькони и герцогу Пармскому, что собрал уже три отряда тысяч по пять превосходно вооруженных солдат, что создаст еще столько же, давая понять, что готовит планы решительных атак, которые покажут искусство его и его генералов.
Принцесса Маргарита и графиня Фалькони стояли недалеко от них. Последняя с удивлением и восхищением смотрела на молодого героя, слушая его рассказы.
Дон Альфонс расхаживал по залу с графом Барди.
— Так это правда, — спрашивал последний, — что Медина отправился к праотцам?
— Да, мне недавно сообщили о его смерти, — отвечал дон Альфонс, — он был ведь уже просто развалиной— прежде слишком хорошо жил!
— Так герцогиня теперь молодая вдова?
— Самая очаровательная! — прибавил дон Альфонс.
— О, герцогиня, еще будучи доньей Бланкой де ла Ниевес, стояла в ряду первых красавиц, и я помню, дорогой принц, как тогда уже поговаривали о том, что вы неравнодушны к ней.
