Сарацинский клинок - Йерби Фрэнк (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
Он услышал, как сзади возник Манфред, его сенешал. Пьетро не обернулся.
– Что там? – устало спросил он.
– Гонец от Его Величества, – прошептал Манфред, с трудом подавляя возбуждение. – Он отказывается передать послание кому-либо, кроме вас.
– Пришли его сюда, – сказал Пьетро, вставая.
Послание его мало интересовало, потому что он почти наверняка знал, что оно содержит. Он отправил императору срочное донесение с почтовым голубем, – способ, которому Исаак научился у арабов, а Фридрих теперь принял на вооружение, получив от Пьетро целую стаю этих ценных птиц. Пьетро сообщал ему, что взял Хеллемарк и что Роккабланка сдалась. В предыдущем послании Пьетро предупреждал, что Синискола, вероятно, предстанут перед императором и будут просить о милосердии, и ходатайствовал за них – главным образом ради Ио.
Пьетро был уверен, что послание императора содержит подтверждение получения всех этих сведений и, возможно, новые инструкции. Он не удивился и тому, что Фридрих отправил письмо со специальным посланцем. Император не мог воспользоваться голубиной почтой, потому что в Хеллемарке долгое время не разводили голубей, и у них не было инстинкта дома. Кроме того, хотя голубиная почта была очень быстрой, она ограничивала размеры послания, поскольку голуби не могли нести большой кусок пергамента, а Фридрих привык излагать свои идеи и распоряжения с большими подробностями.
Пьетро взял у посланца свиток пергамента и сломал императорскую печать. Как он и ожидал, Фридрих выражал свое удовлетворение тем, как быстро Пьетро выполнил поставленную перед ним задачу, и соглашался с просьбой Пьетро предоставить Энцио возможность содержать жену и сына.
Но остальная часть послания оказалась настоящим шоком. Фридрих писал:
“Королева жалуется, что принц Генрих стал капризным и здоровье его не в лучшем состоянии. Мы знаем, что ты не разделяешь нашу твердую веру в то, что звезды управляют судьбой людей. Тем не менее нам представляется (Пьетро понимал, что Фридрих имеет в виду только себя. “Мы” обозначало королевскую персону, оно никак не включало королеву. Фридрих – Пьетро хорошо это знал и улыбнулся своему знанию – не способен даже представить себе, что в женской голове может найтись нечто, заслуживающее упоминания. В этом отношении, как и во многих других, он был настоящим сыном Востока) неоправданным риском, что ты продолжаешь нарушать схему наших жизней, связанных звездами. Мы посылали в церковь Иеси за записями. Они во всех деталях подтверждают твои слова. Мы приказали привезти к нам старых жителей города – свидетелей событий, сопровождавших наше рождение и твое. Ах, Пьетро, что это за чудо! Как ты справедливо сказал, мы почти что стали причиной того, что ты родился в тот же день…
Поэтому мы высказываем нетерпение в связи с тем, что ты откладываешь это дело. Поскольку другие дела улажены, мы приказываем тебе посетить избранную тобой даму – нам сообщили, что она живет неподалеку в Рокка д'Аквилино, – и начать осаду ее сердца.
Если же она выразит нежелание, мы будем вынуждены взять дело в свои руки. По нашим законам, данным в Капуе, ни один подданный не может жениться без нашего согласия. Его мы даем вам с большой охотой. Более того, если дело не будет слажено к нашему удовлетворению до конца февраля, мы сочтем возможным отдать даме королевский приказ.
Как только ты женишься, мы пришлем тебе гороскоп, который укажет лучшие дни и часы для соития, чтобы облегчить зачатие наследника мужского пола.
Благодарим тебя и шлем тебе наше благословение.
Подписано: Фридрих
Король и император.
Фоджиа, декабрь 1220”.
До конца декабря. Немногим более двух месяцев. Пьетро стоял, держа в руках послание, глаза у него стали задумчивыми.
– Мой добрый сенешал, – сказал он, – проследи, чтобы этого рыцаря накормили и обошлись с ним вежливо. Ответ я отправлю завтра.
Его взгляд устремился на стены, где висели вышитые золотом и пурпуром гобелены с изображением подвигов исчезнувшего дома Бранденбургов.
– И вот еще что, Манфред, пришли ко мне одну из служанок…
Когда девушка пришла, она нашла Пьетро все еще сидящим перед очагом.
– Да, господин? – проговорила она.
– Мария, – сказал Пьетро, – сними эти гобелены со стен. Меня уже тошнит от их вида…
Он наклонился, уставившись в огонь.
Следующий день оказался холодным, дождь бил в лицо ледяными иголками. Пьетро со своими двадцатью вооруженными людьми оделся в теплые одежды и меха. Двое слуг вели в поводу мулов, груженных дорогими подарками. Под плащом на Пьетро был великолепный наряд. Он надел не кольчугу, а костюм из красного бархата, темного, как вино или загустевшая кровь, вышитый золотой нитью и украшенный рубинами. Внутри его сапог для верховой езды на нем были бархатные туфли с золотым узором. На шее висела большая золотая цепь с кулоном, на котором был выдавлен придуманный им герб его дома.
Он не сомневался, что Элайн примет его. Правила приличия требовали, чтобы знатному господину или даме предоставлялось убежище, если они пришли с миром. И все-таки он волновался. Странно это было – ехать просить руки женщины, которая никогда не скрывала своего отвращения к нему н чьей руки он собирается просить по совершенно необычным мотивам…
Это правда, что владетельные бароны редко женятся по любви. Но их побудительные мотивы обычно основательны и разумны – соединить поместья, заполучить в свои сундуки богатство вдовы…
Но состояние Элайн было ничтожным и скорее представляло бремя, нежели преимущество. Она была бедна, что совершенно не беспокоило Пьетро, поскольку его собственное состояние было весьма значительным и все увеличивалось.
Если бы он любил, все выглядело бы иначе. Но в его сердце только тлели угольки, оно оказалось недоступно для любви. В эту ситуацию без любви его вверг приказ императора, приказ, рожденный непомерным безрассудным суеверием, недостойным столь великого человека. Это было единственное слабое место в броне Фридриха, единственное темное пятно. Император уже приказал монахам Цистерцианского ордена заняться научными экспериментами, которые сделают сельское хозяйство на Сицилии самым передовым в Европе. Создавались ученые трактаты о выведении новых пород скота – некоторые из них написаны самим императором, – об улучшении мясных пород, о выращивании густошерстных пород овец. Фридрих хватался за все. Он знал пути перелетов птиц, его ученые с поразительной точностью предсказывали погоду. Были даже попытки управлять погодой. Император поговаривал о создании светского университета, где трудились бы юристы н сарацинские ученые, которые могли бы исследовать все пути истины, не будучи скованы контролем церкви. Он раздавал пенсии математикам и геометрам, его острый ум проникал сквозь мрак незнания и предрассудков. За исключением этого. Он верил, что звезды контролируют жизнь людей. Он не приступал ни к одному новому делу, пока его провидцы не составят гороскоп, определяющий, подходящее ли для этого время. [37] Поэтому Пьетро должен произвести на свет сына, чтобы сохранить связь, существующую, по убеждению императора, между ними. Поэтому он должен жениться на этой женщине, которая, вероятно, ненавидит его, – на женщине, которая, возможно, не способна открыть свое сердце для любви…
Ехали они медленно, потому что погода стояла ужасная. Даже плащи из меха не могли предохранить от холода. Они выехали задолго до рассвета, но до Рокка д'Аквнлино добрались, когда уже темнело. Главным препятствием и проклятием была грязь. Кони ощупью находили дорогу и передвигались очень медленно.
Когда они подъехали к замку, на стенах уже горели факелы. Но стража у ворот встретила их дружелюбно. После многих лет службы у доброжелательного Рикардо, которого любили все соседи, стражники перестали относиться подозрительно ко всему остальному человечеству. Пьетро был рад этому. После самого поверхностного осмотра, когда выяснилось, что у его свиты нет никакого оружия, кроме кинжалов, начальник стражи послал известить госпожу, даже не спросив у Пьетро его имени.
37
Доказательством любопытной противоречивости человеческой натуры может служить то, что такой скептик и циник, как Фридрих, был способен верить в вопиющую чепуху. Однако именно таким он был. Женившись на Изабелле Английской, он отказался вступить с ней в сексуальный контакт до того дня и часа, который астрологи назвали самым благоприятным для зачатия ребенка (см. Канторович, там же, с. 407).
