За Уральским Камнем - Жук Сергей Владимирович (читать книги онлайн бесплатно регистрация TXT) 📗
Путешествие в составе каравана бухарских купцов виделось Турай-ад-Дину относительно безопасным. Не станут купцы рисковать своим товаром и возьмут многочисленную охрану из тех же кипчаков. Да и посольские охранные грамоты пригодятся. С монголами и джунгарами у Самарканда заключен вечный мир, и те не станут причинять беспокойство столь высокому посланнику, у которого имеются грамоты к самому монгольскому Алтын-хану.
Турай-ад-Дин поддержал и Оксану в желании следовать в Сибирь. Господину в дороге веселее, и польза будет, особенно в первое время, по прибытии в русские сибирские владения.
Всему есть окончание, так уж определено Творцом. Вот и кажущиеся бесконечными хлопоты по сбору в дорогу подошли к концу. Караван бухарских купцов тронулся северным караванным путем в город Тюмень. Город расположился на границе русских владений с Великой степью и являлся южным форпостом наряду с только что основанным Красноярским острогом.
Северный караванный путь переживал не лучшие времена. Русские города из-за недостатка воинских людей не в состоянии были обеспечить его безопасность, а русские посольства настаивали на торговле в Москве, куда купцы из Самарканда, Бухары, Хорезма добирались водным путем через Каспийское море, а далее по Волге. После присоединения Астрахани и Казани еще царем Иваном Грозным этот путь был относительно безопасным и удобным, несмотря на свою протяженность. Если кто и доставлял беспокойство купцам, так это казаки с Дона и Днепра, что еще не встали под руку московского царя и жили вольницей.
Сейчас лишь редкие купцы, соблазненные большой выгодой, решались отправиться в Сибирь. Да и как не решиться, если в городах Тобольск, Тюмень, Томск потребно все, и товар разбирается без остатка, а взамен отдается пушнина по ценам в несколько раз ниже московских. Соблазн велик, и нет-нет да и найдется среди купцов смельчак, что отправится через дикую Великую степь.
7
Конец ноября 1628 года. Великая степь.
Южная окраина степи не ведает лютых морозов, и снег лишь изредка, ненадолго покрывает землю, но в это осеннее время глаз не радует. Летнее солнце давно высушило траву, и лишь метелки сухого ковыля да гонимые ветром клубки перекати-поля оживляли ландшафт.
Караван вытянулся цепочкой на север. Груженые верблюды, эти незаменимые на торговых путях животные, следуют друг за другом. На них восседают лишь погонщики и женщины. Мужчины, будь то стражник или купец, предпочитают коней. Под ними лучшие арабские жеребцы, на таком степь всегда под контролем: в бою ловок, а в крайнем случае и от смерти унесет.
День за днем двигается караван. Встречаются лишь редкие стойбища кочевников и их тучные стада. Южная степь – раздолье для скотоводов. Корма для животных в изобилии круглый год, и лишь изредка приходится перекочевывать на новое место.
Тимофей всегда в движении – то ускачет в степь, то вернется. Он возбужден, как никогда, кажется, молодая кровь вот-вот закипит в его жилах. Степные просторы поразительны. У себя во дворце он и не ведал об их размахе, не ведал и этих чувств. Все его существо жаждало открытий, познания мира, опасных приключений.
Турай-ад-Дин хоть и разделял с Тимофеем все в части познаний, но приключений, особенно опасных, не жаждал. Поэтому, если и удалялся вместе с Тимофеем в степь, только для того, чтобы убедиться в отсутствии опасности. Для этого он прихватил небольшую подзорную трубу и при каждом удобном случае внимательно осматривал степь. К его радости, встречались только стойбища мирных скотоводов, которые не только были им рады, но и продавали за небольшую плату необходимые продукты, и запасы путешественников почти не расходовались. А запасы были сделаны основательно. Прежде всего это самаркандская лепешка, знаменитая со времен похода в Индию Александра Македонского.
Легенды рассказывают, что Александр был поражен тем, что самаркандские лепешки, даже пролежав несколько месяцев, не черствеют и сохраняют все свои чудесные свойства. Отправляясь в Индию, он повелел взять с собой лучших самаркандских пекарей с их мукой и водой. Но испеченные в походе лепешки, чем дальше от Самарканда, становились все хуже и хуже. Александр усмотрел в этом измену и казнил пекарей. С тех пор считается, что тайна лепешки заключается не только в мастерстве пекарей и качестве продуктов, но и в таинстве самой Самаркандской земли.
Кроме лепешек, была припасена тушеная баранина. Доверху наполненные кувшины заливались курдючным жиром, и таким образом мясо сохранялось длительное время, даже в жаркую летнюю погоду. Ну и, конечно, мясо, вялено-копченое в тантыре, где обрабатывается дымом от веток можжевельника и практически не имеет ограничения в сроках хранения. О сушеных фруктах и овощах и говорить не приходится. А вот о рисе необходимо упомянуть. Богатое питательными свойствами рисовое зерно твердо, как никакое другое, и во время приготовления увеличивается в объеме в несколько раз. Это свойство очень ценно для путешественников. Используя сушеный лук и морковь, добавив тушеной баранины с курдючным жиром, получается походный вариант плова, и хоть он уступает по вкусовым качествам традиционным рецептам, тем не менее весьма питателен, и путешественник даже при одноразовом питании не пострадает от голода. По некоторым легендам, честь открытия плова достается Александру Македонскому, но это весьма сомнительно.
Оксане, как наложнице Самаркандского господина, приходилось в путешествии несладко. Неудобное восточное женское платье, включающее чадру и подобающие украшения, сковывало движения, следовать приходилось в караване на верблюде, где для нее установили крытую кибитку, более похожую на плетеную корзину. Все это она переносила стойко, ведь мысль о том, что с каждым шагом верблюда, с каждым днем пути она приближается к русским землям, к своим единоверцам, была сильнее неудобств. Единственно, что ее расстраивало, так это невнимание Тимофея. Путешествие захватило его целиком, и лишь изредка во время остановок он уделял ей немного времени, что вполне объяснимо.
Воспитание восточного вельможи не способствует проявлению внимания к ближнему, а путешествие поглотило Тимофея полностью. Каждую ночь в сновидениях он видит, как по заснеженной дороге, среди дремучей тайги, несутся сани, запряженные тройкой лошадей, а днем наяву – караван верблюдов, неумолимо бредущий по степи. Как это далеко, но ощущение, что они двигаются навстречу друг другу, было ярким и зримым.
С каждым днем становилось все холоднее. Сначала донимал мокрый снег, теперь он не таял, а хлопьями ложился на землю. Степь изменилась до неузнаваемости, снег покрыл все пространство. Местные племена откочевали к руслам рек, озерам, к горам, где можно в дубравах или ущельях укрыться от надвигающихся метелей. Здесь кочевники пережидают зимы и отсюда промышляют ясак с сибирских народов, чинят разор русским поселениям. Степь обезлюдела.
Караван продолжал идти. Обратно уже не повернешь. Не хватит ни сил, ни запасов продовольствия.
Вот и северная окраина Великой степи. На Тюмень каравану идти по междуречью, что образуют реки Абуга и Ишим. Стали попадаться все чаще густые дубравы и березовые рощи.
Неожиданно путешественники обнаружили следы конного отряда, что сильно всех взволновало. Наткнулись на недавно оставленное стойбище кочевников, где стая волков обгладывала скелет лошади. Ясно, что лошадь съедена не от хорошей жизни. Кочевник на такое пойдет только в крайнем случае. Значит, где-то рядом кочует голодная орда. Был послан отряд кипчаков на разведку, но он как в воду канул. За ним разбежались и остальные наемники. Осталась лишь малочисленная личная охрана.
Караван продолжал движение на север, до Тюмени оставалось пять – семь дней пути. Страх наткнуться на дикую, голодную орду был столь велик, что метель, которая могла закрыть и замести их следы, стала теперь в радость. Та, что недавно застилала глаза снегом и обжигала морозом лицо, теперь была защитницей и вселяла слабую надежду. Но проведению было угодно послать испытание путешественникам.
