Борель. Золото (сборник) - Петров Петр Поликарпович (читать книги регистрация txt) 📗
Через разложину, от поселка к шахтам, Морозов с артелью плотников сооружали временные подмостки. Лог полнел водой, вздувался. Вода устремлялась падью к зажелтевшей проталинами долине, к реке. Вода по заброшенным шурфам подбиралась к поселку.
Переброска грузов остановилась. Автогараж бездействовал.
За три дня до первомайских торжеств Гурьян распорядился наладить вьючный обоз. К вечеру пятьсот рудничных и три сотни деревенских коней бесконечным караваном потянулись на юг. Кони вязко шлепали по лужам, проваливались в рыхлеющем снегу, пачкали животы в мутной жиже.
К празднику рудник все же остался без хлеба. В столовых давали усиленную мясную порцию, но это не удовлетворяло. По цехам Стуков, Катя и Пинаев проводили летучие митинги. Старатели снова зашумели, а накануне праздника не вышла на работу часть шахтеров.
В сумерках рудник притих. Только в клубе буйствовала молодежь, да в директорском кабинете вели словесные бои потерявшие головы снабженцы и транспортники.
Но беда была впереди. От шахты «Соревнование», где работала ночная смена, зычно и всполошно понеслись голоса. Крики вместе с топотом катились с увала к ложбине, к поселку, перемешиваясь с неистовым разгулом весенних вод.
Первым через подмостки перескочил Костя. Без шапки, с облепленным грязью кайлом, с распахнутым воротником рубахи, он влетел в контору и с порога крикнул:
– Шахты топит!
Гурьян с Вандаловской и Стуковым не успели еще выскочить из помещения, как зазвонили на каланче, забасила сирена электростанции. Узкие переулки поселка наполнились всполохом. Из бараков кучами выскакивали женщины, подростки, изношенные старики – патриархи рудника. Толкая друг друга, люди рванулись к шахтам. Зыбкие подмостки погнулись, осели срединой. Люди прыгали через воду, люди совсем забыли о хлебе, о недовольствах, они поднятым валом шли в схватку с чудовищным капризом стихии.
Около пролома мостков выросла грозная фигура Бутова. Раскинув руки широким крестом, он осадил толпу:
– Ни с места!.. По одному перебегай! Убью насмерть!
Гурьян перескочил на другую сторону пролома и подал руку Вандаловской.
Но в это время мостки погрузились еще ниже, и директор с помощницей очутились по груди в холодной кипящей воде.
Гурьян уперся ногами в качающуюся коряжину. Вандаловская одной рукой обхватила его шею, другой держалась за перила. Волна резкими толчками сбивала обоих вниз. Гурьян почувствовал судороги в ногах, леденящая волна хлестнула ему в лицо. Новый прибой окончательно разорвал директора с инженершей. Но между ними прыгнул на подплывшую плаху Бутов. Забойщик ухватил за ворот обессилевшего директора и вместе они вытащили Татьяну Александровну.
Часть рабочих осталась на поселковом берегу.
Снимая сапоги, Гурьян видел, как Морозов с Костей, заскочив в воду, закладывали под изогнутые мостки огромную вагу.
– Не изувечило тебя, Александровна? – беспокоился Бутов.
– Руку немного зашибло, а в общем – ничего.
Сильнее других затопляло первую и шестую шахты, на горизонте которых стояли три насоса. Их было вполне достаточно для откачки воды. Работал же, и то слабо, только один.
Бутов увлек Татьяну Александровну и Гурьяна в насосную камеру, где Антропов при свете тусклого электрофонаря осматривал машины и допрашивал механика:
– Почему первый и второй дали перебои? Вы обязаны это знать!
– Не могу понять, товарищ инженер.
– Не знаю… Насосы установлены по указанию инженера Гирлана.
Татьяна Александровна поддержала Антропова.
– Но вы-то безграмотные или не потрудились проверить? Смотрите, у вас не набит сальник! Разве не знаете, что элементарная обязанность механика устранять такие недостатки на ходу?
– Насосы все равно не могут выбрасывать воду наверх, – не сдавался механик. – Посмотрите, все они установлены на уровне штрека, и малейшая прибыль воды угрожает насосной камере затоплением. Я об этом говорил еще при постройке.
– Гады! Вот они где подсидели нас!
Густой бас Бутова испугал вздрагивающего от озноба Гурьяна.
Антропов с Вандаловской переглянулись и одновременно сбросили мокрые тужурки.
– Что вы хотите делать? – спросил директор.
– Попытаемся поднять насосную камеру хотя на полметра выше, – ответила Вандаловская.
– Но разве можно так скоро? – усомнился механик.
– Это нужно, иначе гибель всему водоотливному хозяйству.
Антропов взял фонарь и направился проверять насосы.
– Переоденьтесь! – крикнула Вандаловской Катя, шлепая по подступающей к камере воде и держа в руке сухую одежду.
По стволам шахт с дребезгом загремели тяжелые бадьи. Скрип блоков слился с голосами людей. Внизу, по темным штрекам, шахтеры бродили по колено в липкой слизи. Прибывала вода, прибывали люди.
На рассвете все жители рудника, старатели и колхозники из соседних деревень поочередно, передавая инструменты, долбили водоотливные канавы от забоев к разрезу бремсберга.
С юга, подгоняемая теплым ветром, стремительно шла весна. В этот день, день Первого мая, люди рудника бросили отчаянный вызов стихии. Очереди сменялись около насосов, очереди боевыми пластунскими командами бросались в схватку с верхней и подземной водой. И только с наступлением ночи, когда, к безотчетному удивлению механиков, была поднята камера и насосы начали правильно извергать наверх воду, над рудником взлетела многоголосая песня молодежи.
Впереди по поселку шагал шахтерский цех, за ним комсомол, за комсомолом – старатели и колхозники. В обуви людей жвыкала губительная весенняя вода, по спецовкам ползла грязь.
5
Граниты и сиениты в почве оказывали упорное сопротивление, пожирая коронки. Вандаловская применила победиты, но эти истирающие материалы пригодились только для второго станка, попавшего на полуразрушенную породу.
Первые две недели мая станки вырабатывали не больше одного погонного метра на буро-смену. Около свежих шурфов появились еще две доски. На одной из них белой краской означалось расписание времени для спуска и подъема буров, насадки и выемки труб, перестановки буровых вышек. На второй – записывались аварии, простои нефтяных двигателей и буровых команд. Здесь же записывались прогулы и достижения.
Остановки нефтяных двигателей поглощали время больше прочих аварий. Дирекцией был отдан приказ о сокращении электросилового баланса для освещения поселка. К концу третьей недели от электростанции до новых буровых скважин ровной фалангой выстроились столбы с электропроводами.
Скважины углубились на десять метров, когда Вандаловская распорядилась переменить коронки. Выяснилось, что скважины опять были искривлены.
– Надолго остановили работу? – спросил подъехавший на машине Гурьян.
– На неделю, а может быть, и больше.
– Почему?
– Нужно прочистить скважины и перевести станки на дробовую зарядку. Посмотрите, сколько шлама.
Вид у Татьяны Александровны был усталый. На лице появились чуть заметные морщинки. Она после купания в ложбине говорила в нос.
– Через кого идут наши заявки на коронки и дробь? – Гурьян пытливо заглянул в ее усталые глаза. – Через техбюро?
– Кажется, да…
– Надо послать туда своего представителя. – Он нахмурился. – Садитесь, вы упадете.
…В начале июня станки перевели на электроэнергию, победиты заменили дробью и алмазами. Первая неделя работы дала по три погонных метра на буро-смену, аварии уменьшились. Колонковые трубы, коронки и штанги были успешно переброшены с соседнего рудника, к станкам поставили третьи смены.
Вандаловская на ходу инструктировала буровых мастеров и мотористов, проводила на работе по шестнадцать часов. Скважины шли ровно, первый станок неожиданно попал на мягкую почву, и на двадцатом метре обнаружили золото. Но залегание золотоносной жилы не обещало широкого размаха.
Разведчики нехотя приготовлялись к работам. После ряда неудач трудно разминались плечи. Мастера и монтеры с сонными лицами бродили вокруг станков. Теплый ветер шуршал ветошью и молодой зеленью. В мутных, еще не вскрывшихся лужах переливались темной рябью мелкие волны, слышались запоздалые влюбленные крики диких селезней.
