Серебряный леопард - Мейсон Ф. Ван Вик (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
Полоска высокой сухой травы, разделявшая противоборствующие стороны, сокращалась в ширину с невероятной быстротой, а все новые и новые турецкие воины появлялись на гребне горы. Навстречу им, пригнувшись к гривам лошадей, со сверкавшими мечами и бьющимися на ветру вымпелами, неслись охваченные азартом боя крестоносцы.
Сквозь развевающуюся гриву Громоносца Эдмунд разглядел группу темнолицых всадников в длинных халатах с широкими рукавами. Они неслись впереди основных турецких сил. Граф понял мгновенно, что у этих воинов нет копий, а только круглые щиты, мечи и луки со стрелами.
– Алла! Иль-Алла! Алла иль-Алла! – завывали всадники в серебряных кольчугах и остроконечных шлемах, подвязанных полотняными тесемками, со штандартами, увенчанными пучками окрашенных в зеленый цвет конских волос и золотыми полумесяцами.
– Святой Михаил за Монтгомери! – перекрывая топот копыт, прогремел глубокий голос Эдмунда.
– Святой Михаил! – хором подхватили его соратники, выстраиваясь в клинообразную колонну с графом Аренделским во главе. Рыцари и сержанты скакали по обе стороны от Эдмунда. Ратники заняли свои места в глубине клина. Когда лицо турка с темной бородой появилось прямо перед Эдмундом, он направил копье с серо-голубым наконечником в грудь иноземному всаднику и напряг плечо в ожидании удара.
На турке были легкие стальные латы, и крепкое франкское копье вошло в его грудь так же легко, как острый нож – в масло. Пронзенный копьем неверный был вырван из красного кожаного седла. Громоносец вынес Эдмунда в самую середину визжащей группы сельджуков. У его уха просвистела стрела, и граф услышал норманнский вопль, за которым последовал звук падения тела.
Все больше турок стремились наброситься на Эдмунда. И тут он услышал клич сэра Гастона: «Бог и святой Дени!» Франко-норманн уже выхватил длинный меч и, возвышаясь над роящейся массой азиатов, наносил страшные удары направо и налево. От его клинка несколько турок лишилось рук или было разрублено до подбородка…
Так же быстро, как примчались сюда, основные силы неверных отпрянули вверх по склону.
Тяжело дыша, Эдмунд сдержал коня, когда стало ясно, что бесполезно пытаться догонять турецких коней. Не перегруженные тяжелыми всадниками ли весом их кольчуг низкорослые лошадки оказались столь же легки на ногу, как испуганные лени.
– Труби сбор моим рогом! – приказал граф Герту.
Герт поднес к губам полукруглый медный рог и протрубил сигнал сбора: три длинных звука, два коротких, затем еще один длинный. Подъехал сэр Рей-ар, стряхивая с булавы кровавую мешанину.
– Хорошо провели сражение, милорд, – улыбнулся он, обнажив желтые, испорченные зубы.
– Смешно говорить – сражение! – прохрипел сэр Этельм. – Это была лишь схватка.
– Монтгомери! Собирайтесь под знамя! – прокричал Герт, побагровев от напряжения.
Но сержанты и ратники были слишком заняты поисками добычи на окровавленных телах, устилавших весь склон. Спешившиеся воины отрубали головы павшим туркам, срывали браслеты, срезали с шей золотые серьги или же подбирали кривые сабли, шлемы и кинжалы, которые им нравились.
– Протруби в мой рог еще раз! – потребовал Эдмунд, рассвирепев. – Клянусь Богом, двое из тех, то придут последними, получат хорошую порку!
Один за другим подъезжали его соратники. Большинство из них, победно усмехаясь, несли на копьях окровавленные головы турок, не обращая никакого внимания на ручьи крови, которые по древкам текли им на руки.
Все они вели за собой одну или нескольких захваченных лошадей, нагруженных добычей.
– Сэр Уильям! Заметьте двух последних негодяев!
Саксонец и норманн подъехали последними. Они восторженно делились впечатлениями и размахивали отрубленными турецкими головами, которые держали за бороды.
– Гарольд! Рюрик! – В голосе Эдмунда прозвучало что-то такое, что заставило отставших разинуть рот и поспешно бросить свои трофеи.
– Железная Рука, присмотри, чтобы эти непослушные собаки дважды получили по десять ударов ремнем, – приказал Эдмунд. – Клянусь Богом, впредь, когда мой рог затрубит сбор, вы прибежите бегом!
Мудрый стратег император Маврикий писал в свое время, что слишком много сражений было проиграно потому, что воины кидались собирать добычу до того, как окончательно разобьют противника. А сейчас тучи вражеских всадников даже не скрылись вдали…
Сэр Рейнар из Беневенто кивнул.
– Наш отряд просуществует значительно дольше, если вы, милорд, наведете дисциплину. Заставьте их придерживаться этого мудрого правила. Мне самому следовало бы вернуться скорее, – добавил он.
Итало-норманн бросил пару массивных золотых браслетов с рубинами в сумку своего предводителя. Эдмунд принял их без колебаний. Все это могло пригодиться при закупке продуктов.
Пешие солдаты де Бульона, отставшие от кавалерии, с криками появились, наконец, на поле боя и принялись сгребать тела поверженных врагов в большие кучи, тогда как высоко в небе уже появились стаи тяжелокрылых стервятников.
Глава 2 ИМПЕРСКИЙ ШТАБ
В этой схватке погиб один сержант-викинг. Стрела сельджука пронзила ему левый глаз. Бедный парень умирал на протяжении целой ночи. Он в беспамятстве бормотал непонятные скандинавские слова и отхаркивал большое количество крови. В числе других потерь оказалась пара пораженных стрелами боевых коней. Они жалобно ржали, когда сэр Гастон из Бона вырезал стрелы из их крупов. Однако этот франко-норманн, самый знающий коневод, утверждал, что через несколько дней лошади снова будут готовы для сражений.
В тот вечер турки снова атаковали лагерь крестоносцев, но на этот раз они начали наступление на сектор, который удерживали флегматичные рейнландцы герцога Готфрида. Франки вскочили на своих коней, не успев как следует вооружиться. Однако они так хорошо работали шпорами и мечами, что зеленое знамя ислама вновь откатилось за холмы.
Эти стычки были настоящими сражениями, навязанными турецкой армией, пытавшейся помочь гарнизону Красного Льва в Никее. В ту ночь в лагере христиан, который уже объединил силы двухсот тысяч человек, повсюду распевали победные гимны.
Сэр Эдмунд присутствовал на совете в шатре графа Танкреда. Здесь он узнал, что последняя турецкая колонна, увидев, что путь в Никею ей прегражден, отступила, потеряв сотни мертвых и много пленных бойцов.
На следующий день поток франков устремился дальше по волнообразным желто-зеленым холмам, следуя берегом большого, заросшего осокой озера. На его поверхности качались многочисленные парусные лодки. Несомненно, большинство принадлежало туркам, и лишь на некоторых можно было различить византийские флаги и кресты.
Блестящий штабной офицер Византии объявил на совете, что Алексей Комнин решил лично принять участие в операциях и создал имперский штаб в городе Кивитот. Вокруг него располагался в большом порядке лагерь византийских частей с императорской гвардией в центре. Следуя примеру своего императора, его знать и военачальники отказались от роскоши, но не от интриг.
Боэмунд был с Алексеем. Очевидно подкупленный его золотом и лестью, рычал Танкред, потрясая соломенными волосами, свободно ниспадавшими ему на плечи.
Наутро волны франкских воинов стали подкатываться к высоким стенам Никеи. Этот город, как вскоре узнали осаждавшие, был защищен двойным рядом стен. Двести сорок шесть различной высоты башен города-крепости находились друг от друга на расстоянии всего лишь полета стрелы.
Турецкие защитники сделали вылазку, но были полностью разбиты тучами распевавших псалмы фанатиков. Но как только ворота Никеи захлопнулись, западное воинство уже ничего не могло поделать. Оно не располагало осадными машинами. Такие машины, оснащенные всевозможными военными приспособлениями, были только у Алексея.
Трижды крестоносцы приступали к осаде крепости, но безуспешно. Их осадные лестницы были переломаны, а бойцы ослеплены или сожжены потоками горящей смолы или серы. Тогда герцог Готфрид Бульонский, номинальный предводитель сил крестоносцев, созвал военный совет. На нем было решено одолжить у византийского императора не только осадные машины, но и хорошо подготовленного знатока, умеющего с ними управляться.
