И плачут ангелы - Смит Уилбур (смотреть онлайн бесплатно книга .TXT) 📗
Внутри царили прохлада и полумрак.
«Как в церкви», — подумала она.
Ноги снова подогнулись, и Кэти, преодолевая боль, поползла по полу. Растрепавшиеся волосы лезли в глаза, сундук, стоявший в ногах большой походной кровати, пришлось искать на ощупь. Она привалилась к нему, отдыхая, и смахнула пряди с лица.
Кэти с трудом подняла тяжелую крышку сундука. Револьвер, большой армейский «уэбли», лежал под стопкой вязанных крючком покрывал, которые Кэти припасла для настоящего нового дома, обещанного мужем. Из револьвера она стреляла всего один раз, причем Ральф поддерживал ее сзади, ухватив ладонями запястья, чтобы смягчить отдачу.
Револьвер пришлось доставать из сундука обеими руками. Сил, чтобы забраться на кровать, не оставалось. Кэти уперлась спиной в сундук, вытянув ноги перед собой и сжимая в руках оружие.
Она, должно быть, задремала и очнулась от шороха босых ступней. Подняв глаза, Кэти увидела тень человека на белой парусине палатки, будто силуэт в волшебном фонаре. Она подняла револьвер, целясь в дверь. Уродливое оружие нерешительно подрагивало в руке. Человек вошел в палатку.
— Слава Богу! — Кэти выронила револьвер. — Слава Богу, это ты! — прошептала она, опуская голову. Волна густых волос упала с шеи, обнажая нежную кожу, под которой билась жилка.
Базо был одет лишь в юбку из хвостов виверр, лоб охватывала полоска из шкурки крота — ни головного убора из перьев, ни кисточек коровьих хвостов. Левая рука сжимала ассегай, в правой он держал дубинку, словно средневековый рыцарь булаву. Ручка дубинки, длиной в три фута, сделанная из отшлифованного рога носорога, заканчивалась головкой из тяжелой древесины свинцового дерева, утыканной самодельными гвоздями.
Базо замахнулся дубинкой, вложив в удар всю свою силу и целясь в жилку на бледной шее.
В палатку вошли двое воинов — тоже с повязками из шкурки крота на голове. В их глазах все еще горело безумие битвы, они посмотрели на распростертое на полу тело.
— Дух женщины нужно выпустить на волю! — сказал один из воинов, перехватывая древко копья для режущего удара.
— Выпусти его! — согласился Базо.
Воин наклонился, привычно орудуя наконечником ассегая.
— Внутри ребенок. Смотри, он шевелится!
— Убей его! — Базо повернулся и широким шагом вышел из палатки. — Найдите мальчишку! — приказал он ожидавшим снаружи воинам. — Найдите белого щенка!
Машинист был перепуган до смерти: во время минутной остановки возле фактории на запасных путях в Пламтри он увидел лежащие во дворе трупы владельца лавки и его семьи.
Под дулом винтовки Ральф Баллантайн заставил машиниста вести паровоз все дальше на север, в глубь Матабелеленда.
Из Кимберли шли на всех парах. Ральф сменял кочегара, бросая в топку лопаты угля. Он разделся до пояса, вспотел от жары; ладони покрылись мозолями, которые тут же полопались; лицо и плечи почернели от угольной пыли, как у трубочиста.
До конечной станции они добрались почти на два часа быстрее ранее установленного рекорда. Как только паровоз завернул за холм и показалась железная крыша телеграфной будки, Ральф отшвырнул лопату и влез на подножку будки машиниста, чтобы лучше видеть.
Сердце радостно подпрыгнуло — возле хижины и между палатками что-то двигалось!
Но надежды рухнули так же мгновенно, как появились: Ральф узнал похожих на собак зверюг.
Поглощенные дележкой вытащенной из палаток добычи, гиены не обратили внимания на человека и разбежались только тогда, когда Ральф начал стрелять. Он убил с полдюжины мерзких тварей, опустошив магазин винтовки.
Ральф торопливо осмотрел хижину, затем каждую палатку по очереди и вернулся к паровозу. Ни машинист, ни кочегар не выходили из будки.
— Мистер Баллантайн, эти кровожадные дикари того и гляди вернутся…
— Ждите! — рявкнул Ральф, карабкаясь на платформу для перевозки скота, прицепленную за вагоном с углем.
Открытая дверца с грохотом упала на землю, превратившись в сходни, по которым Ральф вывел четырех лошадей — одна была уже оседлана. Он затянул подпругу и вскочил в седло, не выпуская из рук винтовки.
— Я ждать не собираюсь! — закричал машинист. — Видит Бог, эти черномазые просто звери!
— Если моя семья здесь, их нужно отсюда вывезти. Подожди часок! — попросил Ральф.
— Ни минуты я ждать не буду! — покачал головой машинист. — Я поехал!
— Да провались ты к чертям собачьим! — Ральф пустил коня галопом, ведя за собой запасных лошадей.
Поднимаясь по склону холма к лагерю, он снова подумал, что, возможно, следовало послушать совета Аарона Фагана и взять с собой из Кимберли десяток всадников. Однако на поиск надежных людей пришлось бы потратить несколько часов, а столько он бы не вытерпел. В одиночку он уложился в полчаса: прочел телеграмму из Тати, схватил «винчестер», наполнил седельные сумки патронами, забрал из конюшни Аарона лучших лошадей и помчался на станцию в Кимберли.
Перед тем как повернуть за холм, он оглянулся: паровоз уже пыхтел, торопясь обратно на юг.
Ральфу невольно пришло в голову, что он единственный оставшийся в живых белый во всем Матабелеленде.
Галопом примчавшись в лагерь, Ральф понял, что здесь уже побывали матабеле: палатка Джонатана упала, разбросанную детскую одежду втоптали в пыль.
— Кэти! — закричал Ральф, спрыгнув с лошади. — Джон-Джон! Где вы?
Под ногами захрустела бумага: папку Кэти бросили на землю, и рисунки, которыми она так гордилась были изорваны и смяты. Подняв один листок, Ральф увидел прелестное соцветие колбасного дерева. Он попытался разгладить измятую бумагу, потом осознал тщетность усилий.
Подбежав к палатке Кэти, Ральф отдернул полог.
Кэти лежала на спине — рядом со своим нерожденным младенцем: она обещала Ральфу дочку и выполнила обещание.
Он упал на колени возле жены, попытался приподнять голову, но тело застыло, словно превратившись в мраморную статую. На затылке он заметил округлую вмятину.
Ральф попятился прочь и выскочил из палатки.
— Джонатан! — завопил он во все горло. — Джон-Джон! Где ты? — Ральф бегал по лагерю как сумасшедший, не переставая кричать: — Джонатан! Отзовись, Джонатан!
Не найдя в лагере ни души, Ральф, спотыкаясь, пошел вверх по заросшему лесом склону.
— Джонатан! Это папа! Где ты, малыш?
Ральф останавливался, палил из ружья в воздух, прислушиваясь к отдающимся от холмов отзвукам эха. Наконец он выбился из сил, перестал кричать и, тяжело дыша, привалился к стволу дерева.
— Джонатан, — прохрипел Ральф. — Где ты, маленький мой?
Он повернулся и пошел вниз по склону, едва передвигая ноги, точно немощный старец.
На окраине лагеря он остановился, близоруко вглядываясь в траву под ногами, потом поднял лежащий на земле предмет. Ральф покрутил находку в руках и стиснул в кулаке с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Это была головная повязка из выделанной шкурки крота.
Не выпуская комочек меха из рук, он побрел в лагерь хоронить мертвецов.
Тихое царапанье в ставни разбудило Робин Сент-Джон, и она приподнялась на локте.
— Кто там?
— Номуса, это я.
— Джуба, моя Маленькая Голубка! Я не ждала тебя сегодня!
Робин встала с постели и открыла ставни: в лунном свете Джуба, ссутулившись, стояла под окном.
— Да ты замерзла! Так и заболеть недолго. Заходи скорее, я принесу одеяло.
Подожди, Номуса! Джуба схватила ее за руку. — Я не могу остаться!
— Ты же только что пришла…
— Никто не должен знать, что я приходила к тебе, пожалуйста, никому не говори об этом!
— Что стряслось? Ты вся дрожишь…
— Номуса, послушай! Я не могла оставить тебя, ты мне и мать, и сестра, и подруга…
— Джуба…
Нет, помолчи, послушай! — умоляла Джуба. — У меня мало времени.
Робин вдруг поняла, что подруга дрожит вовсе не от холода — она рыдает от страха.
— Номуса, уходи! Возьми Элизабет и малыша. Ничего не берите с собой, уходите сейчас же! Поезжайте в Булавайо, может быть, там вам удастся спастись. Это ваш единственный шанс.
