Хозяйка Блосхолма - Хаггард Генри Райдер (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
– Гляди, – сказал он, поворачивая голову своего пленника так, чтобы на нее падал свет. – Гляди, я поймал-таки змею. А, жена, ты ничего не видела, но я его высмотрел, и наконец-то, наконец он у меня в руках!
– Аббат! – изумленно прошептала Сайсели.
Это и вправду был аббат, но как он изменился! Его некогда полное, оливково-смуглое лицо казалось теперь лицом скелета, еще обтянутым желтой кожей, а в глазницах вращались темные, налитые кровью, неестественно большие глаза. Тонзура и щеки поросли серой щетиной, все тело как-то ослабело и съежилось, мягкие холеные руки казались теперь руками женщины, умершей от какой-то изнурительной болезни и так же, как одежда его, была покрыты грязью. Надетая на нем кольчуга болталась, одного сапога не хватало, и из продырявленного чулка торчали пальцы. Он дошел до крайнего падения.
– Бросай оружие, – проворчал Кристофер, тряся его, как терьер трясет пойманную крысу, – не то умрешь! Сдаешься? Отвечай.
– Как он может ответить, – вмешалась Сайсели, – когда ты сжал ему глотку?
Кристофер снял руки с его горла, но схватил за запястья. Аббат же сделал глубокий вдох, ибо почти лишился сознания, и упал на колени – не моля о пощаде, а просто от слабости.
– Я пришел сдаться на вашу милость, – сказал он, – но, услышав ваш разговор, понял, что мне надеяться не на что. Да и как могу я рассчитывать на милосердие, когда сам не проявлял его. К тому же дело мое, великое дело, ради которого я жил и боролся, видимо, погибло. Дайте же мне умереть вместе с ним. О большем я не прошу. Но вы благородный человек, и потому я прошу вас об одном одолжении. Не выдавайте меня вашему злодею королю, который станет меня пытать, повесит, четвертует. Убейте меня сейчас. Вы скажете, что я напал на вас и вы защищались. Оружия у меня нет, но вы можете сунуть мне в руку кинжал.
Кристофер поглядел на жалкое существо, лежащее у его ног, и засмеялся.
– А кто мне поверит? – спросил он. – Правда, никто, пожалуй, не спросит, ведь и я, и любой другой может безнаказанно лишить вас жизни. Впрочем, пусть это дело разбирает королевский трибунал.
Мэлдон вздрогнул.
– Пытки, виселица, четвертование, – повторил он, тяжело дыша. – Разве я предал того, кому никогда не служил? Почему же мне суждена участь предателя?
– А почему бы и нет? – спросил Кристофер. – Вы играли в жестокую игру – и судьба обернулась против вас.
Он не ответил. Заговорила Сайсели.
– Зачем же вы возвратились? Мы думали, что вам удалось бежать.
– Леди, – ответил он, – три дня и три ночи провел я без пищи в земляной норе, словно затравленная лисица, прячась в дренажной трубе вашего сада. Под конец я вылез наружу, чтобы умереть на вольном воздухе, услышал ваши голоса и решил сдаться на вашу милость, ибо когда человек при последнем издыхании, ему уже не до чести.
– Милость! – сказала Сайсели. – О вашей измене я говорить не стану -вы не англичанин и служите своему королю, который много лет назад прислал вас сюда устраивать козни против нашей страны. Но посмотрите на этого человека, на моего мужа. Он разве не умирал с голоду трое суток в вашей подземной темнице, пока вы не спустились туда, чтобы его прикончить? Разве вы не сделали все для того, чтобы он сгорел в своем доме, а потом не отправили его, раненого, за море на произвол судьбы? Разве вы не подослали свою наймитку убить моего ребенка, стоявшего между вами и богатством, в котором вы нуждались для своих козней, а меня, его мать, не возвели на костер, чтобы я погибла в огне? Разве вы не подстрелили в лесу моего отца, боясь, что он обличит вас как предателя, а потом не присвоили себе мое наследство? Разве вы не заставили своих монахов совершать злодеяния и не погубили многих из них Хватит! Змея, принявшая личину служителя божия, как посмела ты приползти сюда и просить пощады?
– Я сказал, что пришел просить о милосердии, ибо муки бессонницы и голода выгнали меня из моей норы, но теперь прошу только смерти. Не глумись над павшим, Сайсели Фотрел, но соверши мщение, на которое ты имеешь право, и убей меня, – ответил аббат, глядя на нее своими ввалившимися глазами и добавил со смехом, походившим на стон: – Кончайте, сэр Кристофер. При вас меч, и вам пора идти ужинать. К тому же становится холодно – это сказала только что ваша жена, раз уж она вам жена.
– Сайсели, – сказал Кристофер, – иди в дом и вызови Джефри Стоукса. Эмлин знает, где его найти.
– Эмлин! – простонал аббат. – Не выдавайте меня Эмлин. Она замучает меня.
– Нет, – ответил Кристофер, – тут не Блосхолмское аббатство. Но насчет того, что с вами может случиться в Лондоне, я не поручусь. Иди, жена.
Но Сайсели не шевельнулась. Она стояла и смотрела на жалкую тварь, лежащую у ее ног.
– Я сказал тебе – иди, – повторил Кристофер.
– А я не стану слушаться, – ответила она. – Помнишь, что я обещала Мартину, когда он умирал?
– Мартин умер? Так Мартин, спасший твоего мужа, умер? – вскричал аббат, подняв голову и потом снова уронив ее на грудь. – О счастливец!
– Я не был у его смертного ложа и не связан твоими обещаниями, Сайсели.
– Но я связана, а мы с тобой – одно. Я обещала быть милосердной к этому человеку, если он попадет в наши руки, и буду.
– Так ты пощадишь его нам на беду! В Англии колесо событий вертится быстро, жена.
– Пусть так. Я поклялась и сдержу клятву. Остальное – на волю божью. До сих пор он нас хранил и, думаю, – добавила она с торжествующей уверенностью, – будет хранить до конца. Аббат Мэлдон, преступник и грешник, аббат Мэлдон, вы таковы, каким созданы, а Мартин, этот святой человек, сказал, что не все в вашем сердце – зло, хотя я и мои близкие добра от вас не видели. Так вот, слушайте. Там, в саду, стоит беседка, крытая соломой; в ней тепло. Ступайте туда. Я пришлю вам вина и еды и новую одежду с человеком, который не проболтается, пришлю и пропуск в Линкольн. К завтрашнему утру вы отдохнете, подкрепитесь. Вон у того дерева будет привязана лошадь. Поезжайте в Линкольн, попытайтесь воспользоваться правом убежища в церкви, и уж если потом с вами случится беда, знайте, что не от нас она, а от какого-либо другого врага или же ее послал сам бог. Желаю вам примириться с ним. Пусть он простит вас, как я прощаю; он ведь читает в сердцах людей, а мне это не дано. Теперь прощайте. Нет, ни слова больше: нам с вами говорить не о чем. Пойдем, Кристофер. На этот раз не я должна подчиниться, а ты.
Они ушли, а злодей, приподнявшись на руках, поглядел им вслед, но что творилось в это мгновение у него в сердце, никто никогда не узнает.
Прошло несколько месяцев, и Блосхолм со всей своей округой снова шил в мире. Смута перекинулась на север, где, по слухам, опять вспыхнул мятеж. Аббата Мэлдона никто больше не видел, и все считали, что, хотя он и не воспользовался правом церковного убежища в Линкольне, ему пришел в голову более разумный выход и он бежал в Испанию. Но Эмлин, которая всюду все узнавала, принесла известие, что это не так и что он стоит во главе тех, кто возбуждал мятеж и междоусобную войну у границ Шотландии.
– Вполне этому верю, – сказала Сайсели. – Свинья не может не лезть в лужу. Он заговорщик по природе своей и до конца пойдет по той дороге, на которую влечет его сердце.
– Но на этой дороге ему, пожалуй, не сносить головы, – мрачно ответила Эмлин. – О, подумать только, что волк уже был у тебя в клетке, а ты сама выпустила его, всей Англии и нам на беду. – Я только проявила милосердие к поверженному, Эмлин.
– Милосердие? А я скажу – безумие. Когда Джефри и Томас услышали об этом, я думала, – они задохнутся от ярости. Особенно Джефри, который очень любил твоего отца и не очень-то пиратскую галеру, – ответила непримиримая Эмлин.
– «Мне отмщение, и аз воздам», – сказал господь, – тихо прошептала Сайсели.
– Господь и другое сказал: кровь пролитая вопиет о крови. Я слышала эти слова, когда сам Мэлдон говорил их твоему мужу в Крануэл Тауэрс.
– Если так должно быть, то так и будет, Эмлин, но пусть другие прольют его жестокую кровь. Не хочу я видеть ее на своих руках и на руках тех, кто живет в моем доме. Я ведь дала обещание. И не говори ты больше об этом, чтобы не подвести нас под беду, – мы ведь не имели права отпускать его. Да и негоже тебе питать такие злобные чувства в день твоей свадьбы. Лучше пойди и надень то красивое платье, которое Джекоб Смит прислал тебе из Лондона. Священник явится в блосхолмскую церковь около четырех, и я полагаю, что Томас тебя достаточно долго ожидал.
