Тайны Парижа. Том 1 - дю Террайль Понсон (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
ночной воздух и мечтая о незнакомке с живостью разгоряченного воображения молодого двадцатилетнего юноши, полюбившего в первый раз в жизни.
Почти рассвело, когда он вернулся в свой хорошенький домик в Шальо, он лег в постель, нисколько не заботясь о последствиях своего вмешательства в неприятное столкновение на балу незнакомого господина с белокурой домино.
Во время сна образ прекрасной незнакомки неотступно преследовал Армана, и это продолжалось бы очень долго, если бы молодой человек не был внезапно разбужен, как громом, когда пробило полдень.
— Два каких-то господина, — доложил грум, — желают видеть вас, сударь, по неотложному делу.
«А! Понимаю, — подумал Арман, — это господин, получивший удар веером, прислал ко мне своих секундантов».
Он приказал провести посетителей в гостиную, а сам начал одеваться.
XXIV
— Сударь, — сказал один из посетителей, раскланиваясь с Арманом и садясь в кресло, которое ему предложил хозяин, — один из моих друзей, г-н Альфред Добрэ, товарищ биржевого маклера, имел честь, как я узнал, встретиться с вами сегодня ночью на балу в Опере.
— Да, — ответил Арман.
— Вы дали ему свою визитную карточку, не правда ли?
И молодой человек протянул Арману ту самую карточку, которую тот накануне бросил в лицо человека, получившего удар веером.
— Отлично, господа, — сказал Арман, — я знаю, зачем вы пришли. Такие люди, как мы, понимают друг друга с полуслова.
Молодые люди поклонились, и один из них сказал:
— Наш друг, г-н Альфред Добрэ, хочет, чтобы это дело выяснилось как можно скорее.
— Я к вашим услугам, господа.
— Завтра утром, например?
— Превосходно!
— В Лесу, в семь часов, у ворот Дофина.
— Хорошо. Какое оружие вы выбираете?
— Шпаги, если вы ничего не имеете против этого.
Арман поклонился и проводил секундантов своего противника с изумительной вежливостью. Но не успели они выйти за дверь, как новое лицо появилось в гостиной. Это был старый ворчун Иов, живший при Армане скорее в качестве наставника, чем управляющего.
«Ты отвечаешь мне за его жизнь!» — сказал ему полковник, поручая ему надзор за сыном.
Вид у Иова был мрачный; брови его были нахмурены, и он от нетерпения крутил свои седые усы:
— Господин Арман, — сказал он, — здесь происходит что-то необыкновенное?
— В чем дело, мой добрый Иов?
— Кто эти господа?
— А тебе какое дело?
— А, догадываюсь: у вас дуэль.
— Ну так что ж!
— Однако, черт возьми! Я этого не хочу! — вскричал ворчун.
Арман расхохотался.
— Это почему? — спросил он.
— Почему?.. Да просто потому, что я обещал вашему отцу…
— Что такое ты ему обещал?
— Что вы будете здравы и невредимы…
— Кто же сказал тебе, что я буду убит на этой дуэли?
— Но ведь она первая… — проворчал растерявшийся старик.
— Всегда и во всем нужно начало.
— Нет, нет, господин Арман, вы не будете драться… Драться буду я, старик Иов… Ах, черт возьми! Пусть-ка явятся эти молодые господа. Я был старшим вахмистром гусарского полка, вот что!
— А когда у тебя бывали дуэли, то ты посылал других драться за себя?
— Черт возьми! — пробормотал ворчун, озадаченный этим ироническим вопросом.,
— Вместо того, чтобы отчаиваться, — сказал Арман, — принеси-ка лучше рапиры; я немного набью себе руку.
Действительно, Арман два часа фехтовал со своим старым профессором; затем вечером он приказал подать себе лошадь и уехал в Лес, написав перед отъездом одному из своих друзей, что он рассчитывает на его услуги на следующее утро.
Во время его отсутствия старый солдат раз двадцать собирался пойти к полковнику и рассказать ему все, но колебался при мысли, что последний, разрешив сыну драться, перенесет в это время страшные муки.
— Я буду его секундантом, — ворчал Иов, — и, клянусь Богом, если с ним случится несчастье… то я убью всех: и противника, и секундантов.
Арман вернулся домой, еще пофехтовал с час, пообедал, лег в постель и тотчас же заснул крепким сном юности. Ему снова снилась белокурая домино. Он спал до тех пор, пока его друг, явившийся в шесть часов утра, не разбудил его.
— Ну же, — сказал он ему, — вставай и расскажи мне, в чем дело.
Арман рассказал своему другу ночное приключение с мельчайшими подробностями.
— Очень хорошо, — сказал друг, — и в то же время глупо.
— Почему?
— Потому, что ты никогда не увидишь женщины, из-за которой дерешься.
— Ах, замолчи! — вскричал Арман. — Ты сведешь меня сума.
— Увидишь.
Разговор молодых людей был прерван приходом Иова. Ворчун был одет в длинный голубой сюртук, застегнутый до подбородка, с красной ленточкой в петлице. Он нес под мышкой две шпаги, завернутые в зеленую саржу. Шапка его была надвинута набок с ухарством военного человека. Иов ни на шутку решился быть секундантом.
— Господин Арман, — сказал он, — уже половина седьмого. Съехаться назначено в семь часов. Кто едет в первый раз на дуэль, тот должен прибыть первым на место.
Арман оделся в несколько секунд.
Иов распорядился уже, чтобы заложили карету. Арман сел в нее со своими двумя секундантами. Через десять минут они доехали до ворот Дофина и начали ждать противников, которые не замедлили явиться.
Пока секунданты вымеряли расстояние и бросали жребий насчет шпаг, Арман и его противник имели время разглядеть друг друга. Противник Армана был высокий молодой человек, лет двадцати девяти или тридцати, смуглый и худощавый, и Арман подумал, что накануне он был, вероятно, немного пьян, потому что, судя по наружности и по манерам, он не походил на человека, способного оскорбить женщину.
— Сударь, — сказал Альфред Добрэ, скрещивая свою шпагу со шпагой Армана, — у вашей Дульцинеи прелестные ручки, но она делает из них плохое употребление.
— Извините, сударь, — ответил Арман, парируя удар, — дама, о которой вы говорите, совсем не моя Дульцинея.
— Во всяком случае, она не жена и не сестра ваша, — возразил Добрэ, нанося ловкий удар.
— Конечно, нет, — возразил Арман, отразив удар и вместе с тем слегка коснувшись руки противника.
Старый Иов, заметив на рубашке Добрэ несколько капель крови, вскрикнул и сказал:
— Довольно, господа, довольно!
— Хорошо, — согласился Добрэ, — хотя вы забыли, сударь, что оскорблен был я и, следовательно, моим секундантам, а не вам принадлежит право объявить честь мою удовлетворенной.
— Истинная правда, сударь, истинная правда, — пробурчал старый солдат, закусывая усы, и прибавил про себя: «Черт возьми, ребенок отважен, но его могли убить, потому что его противник дерется лучше его».
Молодые люди подали друг другу руки.
— Милостивый государь, — сказал Добрэ, — сделайте милость, назовите мне ту особу, которая так ловко наносит удары веером.
— Не могу…
— Черт возьми! Значит, это тайна…
— Такая же для меня, как и для вас: я не знаю ее.
— Как! — вскричал Добрэ. — Вы деретесь за женщину, которой не знаете?
— Я надеялся узнать, кто она, — скромно ответил Арман.
Рану Добрэ перевязали; к счастью, она оказалась легкой. Противники снова пожали друг другу руки, и Арман вернулся в Шальо.
Первой дуэлью гордятся так же, как первым любовным свиданием, и Арман чувствовал себя, возвращаясь домой, точно он вырос на целый вершок. Но радость его была непродолжительна. Как любят все таинственное и неизвестное, так и он полюбил белокурую домино, бывшую причиной его первой дуэли.
Самым отрадным чувством для человека, ставящего на карту жизнь ради любимой женщины, — это думать о ней.
Арман вспомнил ее слова: «Где я могу получить сведения о вас?» Он надеялся, что белокурая домино пришлет или приедет сама узнать о результатах дуэли. Он ждал этого с нетерпением, и каждый раз, когда раздавался звонок в подъезде, он вздрагивал от ожидания. Но большая половина дня уже прошла, а никто не являлся.
