Господин двух царств - Тарр Джудит (библиотека книг бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– Боги говорят с тобой, – сказал Аи, читая ее мысли; он хорошо умел делать это. – Ты отвечаешь им, уважаешь их, но не боишься. Знаешь ли ты, насколько редко встречается это?
– Какой смысл бояться их? – спросила она. – Это их только разгневает.
– Разве кто-нибудь, кроме тебя, понимает это? – Аи вздохнул и вздрогнул. – Ладно, ты устала, а время уже позднее. Скажи только, почему мы должны принять этого твоего царя?
– Его выбрали боги.
– Едва ли Александра удовлетворил бы такой ответ. Меня он тоже не удовлетворяет.
Она посмотрела на него хмуро. Благоговейный страх наконец покинул ее. Он досаждал ей вопросами, на которые не было ответа, и прекрасно знал, что делает. Мериамон почти успокоилась.
– Не слишком ли поздно говорить о том, чтобы отвергнуть его?
– Может быть, – отвечал Аи. – Скажи, почему этого нельзя сделать.
– У него многотысячная армия, сильная и преданная ему. Персы ему сдались. Если мы ему сейчас откажем, он уничтожит нас всех.
Старик, казалось, удивился, что она говорит так резко.
– Он уничтожит нас?
– Да, – отвечала она, не задумываясь. – Он не терпит, когда ему перечат. И он еще не проиграл ни одного сражения.
– Тогда и в самом деле он может оказаться хуже персов. Хуже даже тех, чьи имена стерты с лица земли.
Мериамон вздрогнула. Этими лишенными имени были гиксосы, пастушьи цари, и больше ничего – ни лиц, ни очертаний, ни памяти – и все их имена затерялись в потоке времени. Эта потеря имени была как боль, как пустота в самом сердце ее магической силы. Но она сказала:
– Он выбран богами. Я точно знаю это. И ты знаешь, иначе ты бы не пришел сюда.
– Ты хорошо знаешь меня, – сказал Аи. Он не улыбался, хотя его слова были светлыми. – А что, если боги выбрали для нас страдания?
– Они этого не делали, – ответила Мериамон слишком быстро, но она не собиралась брать свои слова назад.
– Он чужеземец, – сказал Аи. – Варвар даже для эллинов, которыми правит. Если мы его примем, на троне Двух Царств никогда уже не будет человек нашей крови. Ты этого хочешь?
– Разве у меня есть выбор?
– Он называет тебя другом, – сказал Аи. – Он доверяет тебе. Если бы ты пришла к нему сегодня вечером и со всем искусством, которым владеешь…
– Я не убийца!
– Разве я сказал, что ты должна убить его? Уговори его. Убеди его покинуть страну Кемет. Как ты это сделаешь и насколько убедительно – тебе решать. Надо только быть уверенным, что он не примет трон Двух Царств и не захватит его, и не разрушит его.
Мериамон неподвижно сидела на табурете. Она бы встала, но ноги ее не слушались. Она всматривалась в лицо старика, ожидая какого-нибудь знака, что он не имел в виду того, о чем говорил.
– Я не шучу, – сказал тот. – Я спрашиваю, готова ли ты сделать это. Для страны Кемет. Для нашей свободы на долгие годы.
Она не могла дышать. Она забыла, как это делается. Этот человек посылал ее… пропел ей слова, которые сделали ее больше, чем просто женщиной, дал ей тень, рожденную богами, взвалил на нее тяжкое бремя божественной воли. А вот теперь он приказывает ей заплатить за все это. Потому что он видит то же, что видит она. Чуждая кровь в Великом Доме Кемет. И никакой надежды, даже мечты о восстановлении.
– Без Александра, – сказала она, – у нас нет ничего.
– У нас есть ты.
Она закрыла глаза. Темно, темно, как в стране мертвых, и холодно. А она устала, так устала. Принять короны, посох и плеть, даже бороду – другие женщины делали это, другие женщины правили, долгие годы – и стать Властелином Великого Дома.
Она могла бы это сделать. Руки ее малы, но силы в них достаточно. У нее достаточно сильная воля, чтобы приказывать, если придется приказывать.
Тень шевельнулась за ее спиной, грива ее стала дыбом. Тень была созданием богов, но отчасти и ее собственным. Если она не послушается их, даже Мать Изиду, если она примет то, что ей предлагает Аи, если она будет править, как ей это должно по крови, тень останется с ней. Защитит ее.
И вернутся персы. Или Александр, разочарованный, приведет за собой целый мир. И ей придется сопротивляться им. И погибнуть, как погиб ее отец, но погибнуть свободной.
Мериамон попыталась набрать в грудь воздуха и почувствовала боль. Наконец с трудом вздохнула.
– Мы не сумели здесь, в Черной Земле, сами править нашим царством, – сказала она. – То же случится и со мной. То, что мы делаем сейчас… спасет нас. Мы не будем такими, как прежде, мы никогда уже не сможем быть такими, здесь ты прав, но мы будем жить и будем сильны. Не только мы, но и наши боги. Вот что мне показали. Если Александр займет трон фараонов в Мемфисе, весь мир узнает наших богов, и Мать Изида будет прославлена всюду, где есть люди. Если же он этого не сделает, мы придем в упадок и погибнем, и наши боги вместе с нами утонут в вечном мраке.
Наступило молчание. Мериамон открыла глаза, но не поднимала их, глядя на свои сплетенные пальцы. Она чувствовала присутствие Аи, слышала его хриплое прерывающееся дыхание, быстрые нервные вздохи молодого жреца за его спиной, бормотание ветра за стеной. Она не знала, что сказать, пока не сказала. Теперь, когда это было сделано, она чувствовала пустоту и облегчение. То, что она могла бы быть тем, кем был ее отец, делать то же, что делал он, и умереть так, как умер он, – это почти радость. Но она этого не сделает.
– Я думаю, что люблю его, – сказала она. – Не так, как женщина любит мужчину – ничего подобного. Но так, как солдат может любить своего командира, как жрец может любить царя. В нем есть свет, даже когда он безумен сам или сводит с ума других. Он полон божественной силы.
– Да, но какого бога? – спросил Аи. – Сет, Гор или Амон породил его?
– Может быть, все трое. И Дионис тоже… и еще Осирис, повелитель всех живых и мертвых.
Аи задумался над этим, сидя неподвижно, как сам Осирис, и только блеск глаз показывал, что он живой. Жить ему оставалось недолго, Мериамон знала это, и это было горе. Хрипы в его легких стали гораздо сильнее с тех пор, как она покинула Фивы, и от него мало что осталось, кроме воли и магической силы. Но он обязательно доживет до конца – доброго или злого. Александр будет коронован и принят Великим Домом, и страна Кемет снова обретет свое величие или сойдет на нет, превратится в нацию рабов под пятой тирана.
– Это игра, – сказала она. – Ставка огромная. Мы начали эту игру давно. Стоит ли отказываться от нее теперь, когда конец так близок?
– Тебе решать, – отвечал Аи, – согласиться или отказаться. Я только сказал тебе, что может случиться.
– Ты испытываешь меня, – сказала Мериамон. Она не спросила почему, хотя, возможно, он ждал этого вопроса, она знала. Потому что у нее была сила сейчас, в критический момент, позволить делу идти дальше или все остановить, пока еще можно. И, более того, потому, что Аи был не таков, чтобы слепо идти туда, куда его ведут, пусть даже его ведут боги. Он хотел, чтобы она подумала. Сделала выбор. И решила для себя.
Она ужасна, эта свобода. Знать, что ее тень ждет так же, как ждет Аи, и никто не шевельнется, чтобы поторопить ее. Боги во всем их величии, сама Мать Изида, царица их всех, не скажут ни слова. Что бы Мериамон ни сказала, что бы ни сделала, это будет ее выбор, и только ее.
– Нет, – сказала она. – Я не стану его останавливать. Если это трусость, пусть будет так. По крайней мере я буду честным трусом.
– Или самой смелой в мире, – сказал Аи. – Отказаться от власти, когда ее тебе предлагают, когда ты имеешь на нее право по рождению, – это не самая обычная трусость.
– Нет, благородная, даже царственная. – Мериамон поднялась. Колени у нее подкашивались. Она напряглась. – Это только начало, то, что ты говоришь мне, заставляешь меня увидеть.
Блестящие глаза скрылись за веками. Старик улыбался.
– Теперь ты начинаешь понимать.
Она чуть не ударила его. Взглянула яростно и помимо воли рассмеялась. Она осторожно обняла его, такого хрупкого, и поцеловала в лоб.
