Двадцать лет спустя - Дюма Александр (бесплатные серии книг TXT) 📗
— Сударь, — сказал Мушкетон, — тот, кого вы сбросили, встает.
— Почему ты не поступил с ним так же, как с первым?
— Руки были заняты, сударь: я держал лошадей.
Раздался выстрел, и Мушкетон жалобно вскрикнул.
— Ах, сударь, — сказал он, — в другую, прямо в другую половину! Совсем под пару к выстрелу на Амьенской дороге.
Портос, словно лев, ринулся назад и налетел на своего спешившегося противника, схватившегося за шпагу. Но прежде чем тот успел вынуть ее из ножен, Портос рукоятью своей рапиры нанес ему такой страшный удар по голове, что он упал, как бык под дубиной мясника.
Мушкетон со стонами сполз с коня, так как полученная рапа не позволяла ему сидеть верхом.
Увидав всадников, д'Артаньян остановился и зарядил пистолет; кроме того, у луки седла его новой лошади оказался карабин.
— Вот и я, — сказал Портос. — Будем ждать или нападем сами?
— Нападем, — сказал д'Артаньян.
— Нападем! — сказал Портос.
Они пришпорили своих лошадей. Всадники были не более как в двадцати шагах от них.
— Именем короля! — крикнул д'Артаньян. — Пропустите нас!
— Королю тут нечего делать! — возразил голос суровый, но звучный, исходивший словно из облака, так как всадник совсем исчезал в клубах пыли.
— Отлично, посмотрим, — сказал д'Артаньян, — не раскроется ли и здесь дорога королю.
— Ну, посмотрите, — отвечал тот же голос.
Два выстрела раздались почти одновременно. Один был сделан д'Артаньяном, другой противником Портоса. Пуля д'Артаньяна сбила шляпу с его врага; пуля противника Портоса пронзила горло его лошади, и та со стоном повалилась на землю.
— В последний раз: куда вы едете? — проговорил все тот же голос.
— К черту! — ответил д'Артаньян.
— Ах, так! Будьте покойны, вы к нему попадете.
Д'Артаньян увидел, что на него направляется дуло мушкета; у него не было времени рыться в кобуре. Он вдруг вспомнил совет, данный ему когда-то Атосом, и поднял на дыбы свою лошадь. Пуля угодила ей прямо в живот. Д'Артаньян почувствовал, как она опускается под ним, и со свойственным ему изумительным проворством спрыгнул в сторону.
— Вот как! — насмешливо проговорил обладатель звучного голоса. — У нас, оказывается, лошадиная бойня, а не сражение для мужчин. Шпагу наголо, сударь, шпагу наголо!
Он соскочил с лошади.
— За шпагу? Отлично, — сказал д'Артаньян, — это дело по мне.
В два прыжка д'Артаньян очутился перед своим противником; их шпаги скрестились. Д'Артаньян с обычной ловкостью пустил в ход свой излюбленный прием — терц.
Портос же, стоя на коленях позади своей лошади, корчившейся в предсмертных муках, держал в каждой руке по пистолету.
Между д'Артаньяном и его противником завязался бой. Д'Артаньян, по своему обыкновению, нападал решительно, но на этот раз он имел дело с такой сильной и умелой рукой, что был просто озадачен. Дважды отбитый, д'Артаньян отступил на шаг; его противник не двинулся с места; д'Артаньян опять подступил к нему и снова прибег к своему приему. Оба противника наносили удары, но неудачно; искры дождем сыпались со шпаг.
Наконец д'Артаньян решил, что пора прибегнуть к другому своему излюбленному приему — к обману. Он очень ловко применил его и с быстротой молнии нанес удар, казалось, неотразимой силы. Удар был отбит.
— Черт возьми! — воскликнул он со своим гасконским акцентом.
При этом восклицании противник его отскочил назад и пригнулся, забыв о незащищенной голове и стараясь разглядеть в темноте лицо д'Артаньяна.
Д'Артаньян, опасаясь, не хитрость ли это, держался начеку.
— Берегитесь, — сказал между тем Портос своему противнику, — у меня в запасе два заряженных пистолета.
— Тем больше причин вам стрелять первому.
Портос выстрелил; точно молнией осветилось поле битвы.
При этом свете два других противника разом вскрикнули.
— Атос! — воскликнул д'Артаньян.
— Д'Артаньян! — вскричал Атос.
Атос поднял шпагу, д'Артаньян опустил свою.
— Арамис! — крикнул Атос. — Не стреляйте.
— А! Это вы, Арамис! — воскликнул Портос и бросил свой пистолет.
Арамис сунул свой в кобуру и вложил шпагу в ножны.
— Сын мой! — сказал Атос, протягивая руку д'Артаньяну. (Так называл он ею прежде в минуты нежности.).
—Атос, — сказал д'Артаньян, ломая себе руки, — неужели вы его защищаете? А я поклялся привезти его живого или мертвого. Ах, теперь я обесчещен.
— Убейте меня, — сказал Атос, обнажая грудь, — если честь ваша нуждается в моей смерти.
— О, горе мне! Горе мне! — восклицал д'Артаньян. — Только один человек мог остановить меня, и надо же было, чтобы судьба его-то и поставила на моем пути. Что скажу я кардиналу?
— Вы скажете ему, сударь, — ответил громкий голос, покрывший все остальные, — что он послал против меня двух человек, которые одни только и могли победить четверых, сражаться, без ущерба для себя, один на один против графа де Ла Фер и шевалье д'Эрбле и сдаться только полусотне противников.
— Принц! — сказали в один голос Атос и Арамис, отходя в сторону и давая дорогу герцогу де Бофору.
Портос и д'Артаньян тоже сделали шаг назад.
— Пятьдесят человек, — пробормотали д'Артаньян и Портос.
— Оглянитесь, господа, если не верите, — сказал герцог, — я думал, что вас двадцать человек, и вернулся со всем моим отрядом. Мне надоело это бегство и тоже захотелось поработать шпагой; а вас, оказывается, всего только двое.
— Да, монсеньер, двое, — сказал Атос, — но, как вы сами сказали, эти двое стоят двадцати.
— Ну, господа, отдайте ваши шпаги, — сказал герцог.
— Наши шпаги? — воскликнул д'Артаньян, подымая голову и приходя в себя. — Наши шпаги? Никогда.
— Никогда! — повторил Портос.
Между окружающими произошло движение.
— Погодите, монсеньер, — сказал Атос. — Два слова.
Он подошел к принцу, тот наклонился к нему, и он что-то шепнул ему.
— Как вам угодно, граф, — сказал принц. — Я слишком многим обязан вам, чтобы отказать в вашей первой просьбе. Отойдите, господа, — обратился он к своей свите. — Господа д'Артаньян и дю Валлон, вы свободны.
Приказание было немедленно исполнено. Д'Артаньян и Портос очутились в центре большого круга.
— Теперь, д'Эрбле, — сказал Атос, — сойдите с лошади и подойдите сюда.
Арамис спешился и подошел к Портосу, Атос подошел к д'Артаньяну. Теперь все четверо были снова вместе.
— Друзья, — сказал Атос, — вы все еще жалеете, что не пролили нашей крови?
— Нет, — сказал д'Артаньян, — мне больно, что мы идем друг против друга, мы, которые были всегда вместе. Мне больно, что мы в двух враждебных лагерях. Ах, теперь ни в чем не будет у нас успеха!
— Да, теперь конец всему, — отозвался Портос.
— Так переходите к нам! — сказал Арамис.
— Молчите, д'Эрбле, — остановил его Атос. — Подобных предложений не делают таким людям, как эти господа. Если они примкнули к партии Мазарини, значит, этого требовала их совесть, так же как наша велела нам стать на сторону принцев.
— И вот сейчас мы враги! Тьфу, пропасть! Кто мог этого ожидать? — сказал Портос.
Д'Артаньян ничего не сказал, а только вздохнул.
Атос взглянул на них обоих, взял их за руки и сказал:
— Это дело серьезное, и у меня сердце болит, точно вы его пронзили насквозь. Да, мы разошлись, вот великая и печальная истина, но мы еще не объявили друг другу воины. Быть может, мы сумеем договориться; необходима еще одна, последняя встреча.
— Что касается меня, — сказал Арамис, — я на ней настаиваю.
— Я согласен, — гордо ответил д'Артаньян.
Портос наклонил голову в знак одобрения.
— Назначим же место свидания, — продолжал Атос, — удобное для нас всех, и, встретившись в последний раз, сговоримся окончательно относительно нашего взаимного положения и действий.
— Хорошо! — отвечали трое остальных.
— Значит, вы со мной согласны? — спросил Атос.
— Всецело.
— Отлично. Место?
— Королевская площадь вам подходит? — спросил д'Артаньян.
