Орел и Волки - Скэрроу Саймон (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
Затем неожиданно что-то хлопнуло. Потом последовал глухой удар. Дуротриг замер, и Катон увидел торчащее из его макушки оперенное древко стрелы. Бритт повалился на бок, а молодой центурион метнулся в узкую щель между тяжелыми створками приоткрывшихся ворот и рухнул по ту сторону от них наземь. В тот же миг караульные налегли на дубовые балки, чтобы закрыть доступ в город. Дуротриги было попытались этому воспрепятствовать, однако сил у них не хватило, и спустя пару мгновений запорный брус встал на место, а ворота снова надежно и накрепко затворились.
Катон стоял на четвереньках, свесив голову, и судорожно глотал воздух. Над ним склонилась чья-то тень.
— Ну и видок у тебя, парень, — хмыкнул Макрон. — Хотелось бы знать, где это ты полдня проболтался?
Катону пришлось сделать глубокий вздох, прежде чем он смог отозваться.
— Рад тебя видеть… Где Тинкоммий?
— О нем ни слуху ни духу. Погоди, дай подсоблю.
Макрон подхватил Катона под мышки и помог ему встать.
В пляшущем свете ближнего факела Катон увидел, что ветеран столь же грязен, как и он сам, а на бедре его вдобавок красуется окровавленная повязка.
— Эй, с тобой все в порядке?
Озабоченное выражение лица молодого центуриона тронуло Макрона.
— Ничего страшного. Один хренов пидор, чтобы раздразнить, ранил меня в ногу.
— Сильно?
— Ты бы посмотрел на него, — рассмеялся Макрон. — Что ему теперь светит, без головы-то? Но вообще ты вернулся сюда не в самое подходящее время.
— А еще кто-то вернулся?
— Из легионеров — большинство. Первым притопал Фигул.
— А из когорт?
— С ними хуже, — покачал головой Макрон. — К настоящему моменту едва наберется две сотни. Может, еще кто подтянется, но вряд ли это изменит картину. Они почти все бежали, побросав, на хрен, оружие. Кроме, кстати, твоего знаменосца.
— Мандракса?
— Ну да! Он явился незадолго до тебя при полном вооружении, да и штандарт ваш сберег. Таких, как он, совсем мало. Ну да ладно, я приказал Сильве взять все необходимое из арсенала и вооружить заново всех уцелевших парней. Он здесь, возле своей интендантской повозки. Советую к нему наведаться: мне почему-то кажется, что тебе это не повредит. Я буду наверху, у частокола.
Макрон зашагал к взбегавшему на вал пандусу, а Катон огляделся, оценивая обстановку. Многие дома, расположенные близ вала, горели, и кучки горожан суетились, сбивая или заливая огонь, чтобы не дать ему распространиться по всей столице. Ветеран службы в римских войсках Сильва, ответственный за снаряжение легионеров, а также набранных в помощь Риму бойцов из местных жителей, стоял в окружении спасшихся Волков и Вепрей, занимаясь привычной работой. Заметив Катона, он приветственно помахал ему рукой:
— Рад видеть тебя, командир, а то уже поговаривали, будто ты занял первое место в списке!
— В списке? В каком это?
— В списке центурионов, чья карьера оказалась самой короткой.
— Очень смешно. Мне нужно снарядиться.
— Что именно тебе требуется?
— Да все подряд. Кроме меча.
— А как насчет возвращения «со щитом или на щите»? — пробормотал Сильва.
— Иногда важней для начала просто остаться в живых, чтобы позже попробовать отыграться.
Катон заглянул в повозку и увидел, что она чуть ли не доверху загружена шлемами, мечами, кинжалами, ремнями, копьями и щитами. Короче, всем, что необходимо легионеру.
— Кольчуги есть?
— Прошу прощения. Все розданы. Осталось лишь это.
Сильва показал на новенький пластинчатый панцирь, какие только начали поставлять легионам.
— Хочешь бери, командир, хочешь нет.
— Ладно, годится.
Катон взял панцирь и накинул его поверх грязной туники. Сильва засуетился, помогая затянуть ремешки, в то время как молодой центурион намотал на шею тряпицу взамен ворота брошенного подкольчужника.
— Вот так… — Сильва отступил на шаг. — Ты, командир, раньше носил такой панцирь?
— Нет, никогда.
— Думаю, ты найдешь его очень удобным. Единственный недостаток: копье в нем как следует не метнуть, но зато он легче кольчуги, да и, кстати, дешевле. Я запишу его на твой счет, командир. Вместе с остальным снаряжением.
Катон уставился на интенданта.
— Ты шутишь?
— Никак нет, командир. Во всем должен быть учет и порядок.
— Ну… это правильно.
Катон затянул поясной ремень, вытащил из болтавшихся на нем ножен гладиус и бросил в повозку, вогнав в них свой куда более дорогой, а главное, памятный ему клинок.
— Смотри запиши на меня только ножны.
Прихватив щит и шлем, Катон отошел от повозки, в то время как Сильва торопливо отмечал на восковой табличке все полученные центурионом предметы воинской амуниции.
Взбежав к частоколу, Катон поискал взглядом Макрона. На надвратной караульной площадке толпился народ, готовясь сбросить очередную фашину. В то время как четверо дюжих малых поднимали ее на вилах, пятый подносил факел. Хворост взялся мгновенно, а как только он разгорелся, фашину вытолкнули наружу. Горящая вязанка рухнула вниз и откатилась на какое-то расстояние, осветив отряд вражеских лучников.
— Ага, вот они! — воскликнул кто-то из атребатов, и со стены во врагов полетели стрелы, копья и пущенные из пращей камни.
Несколько дуротригов упали на землю: они вопили и корчились в сполохах оранжевого огня.
— Хорошая работа! — выкрикнул Макрон, подкрепляя свою похвалу взмахом огромного кулака с оттопыренным вверх большим пальцем.
Завидев Катона, он кивнул ему:
— Ты бы перевел им это, а? По-кельтски они небось поймут лучше.
— Уверен, ребята и так все поняли, — улыбнулся Катон. — Как наши дела?
— Пока все в порядке. Я расставил вдоль стены наблюдательные посты на случай приступа, но дуротриги пока не пытаются штурмовать вал и даже прекратили забрасывать нас зажигательными стрелами. Хрен знает почему, ведь из-за них нам приходилось носиться по всему городу и тушить пожары.
— А трибуна кто-нибудь видел?
— А как же? — хохотнул Макрон. — Он подскакал к воротам, прежде чем унестись от них прочь. Задержался ровно настолько, чтобы крикнуть, что едет за подмогой. А после взял с места в карьер. Знаешь, кто мне доложил о том? Сильва!
— Думаешь, он и впрямь отправился искать помощь?
— Во всяком случае, он точно отправился искать то местечко, где безопасней, чем здесь.
— А таких мест теперь много.
— Да уж, что говорить.
— Как, по-твоему, удержим мы город? — тихо спросил Катон.
Макрон ненадолго задумался, потом покачал головой:
— Нет. Нас недостаточно, чтобы оборонять стену по всей длине, а значит, враг где-нибудь да найдет слабину. И на горожан рассчитывать не приходится, они не годятся для боя.
— В таком случае… — Катон мысленно представил себе карту Каллевы. — В таком случае, когда припечет, нам придется укрыться на базе. Или там, или в царской усадьбе.
— Усадьба нам не подходит, — возразил ветеран. — Ее обступают лачуги. Враг может подобраться вплотную совсем неприметно для нас. Кроме того, на базе собраны все наши припасы. В них главная наша надежда.
— Пожалуй, ты прав…
— Катон! Макрон! — донеслось из темноты за стеной. Оба центуриона обеспокоенно вгляделись во мрак.
— Это еще что за хрень?
Макрон повернулся к лучникам, прячущимся под частоколом, и дал им знак наложить стрелы на тетивы.
— Всем быть наготове!
Голос раздался опять, уже ближе.
— Не нравится мне это, — проворчал Макрон. Похоже, варвары что-то затеяли. Ну да ладно, нас на мякине не проведешь.
Катон напряженно сверлил взглядом тьму. Оклик послышался снова, он звучал громче, ясней, и на сей раз сомнений у юноши не осталось.
— Это Тинкоммий!
— Тинкоммий? — Макрон покачал головой. — Быть не может. Тут какая-то хитрость?
— Да говорю же тебе — Тинкоммий. Вон там, посмотри!
В красном колеблющемся свете догоравшей вязанки хвороста обрисовались очертания человека, тоже дрожащие и мерцающие в плавящемся от жары ночном воздухе.
