Пираты Короля-Солнца - Алексеева Марина Никандровна (книги серии онлайн TXT) 📗
— Я знаю о таких мерзавцах. Но эти деятели орудуют в Центральной и Южной Африке и вывозят несчастных чернокожих в Америку. Обшарьте все мои трюмы, если найдете хоть одного негра в кандалах, ваш… адмирал может повесить меня самого на ноке рея.
— Да как вы могли подумать такое, Вандом? — возмутился Гугенот, — Таких уродов я и сам бы вешал на реях.
— Вы меня успокоили, — сказал Вандом, — Простите. Мой вопрос был провокационный. Я решил, что, раз вы готовы вздергивать дуэлянтов, чего не делали ни Ришелье, ни наш христианнейший монарх, то почему бы вам не подзаработать на торговле чернокожими? А ваш приказ — такой же беспредел по отношению к нам, как пиратский захват и продажа в рабство бедняжек-чернокожих!
— Оставьте меня в покое с вашим чернокожими! — сказал капитан, — В данный момент меня интересует Северная Африка и судьба европейцев, попавших в рабство к мусульманам. Всех проблем сразу не решить.
— А пиратство — это не проблема? — спросил Вандом.
— О пиратстве особый разговор, — заметил капитан, — Господин де Монваллан, вот интересующая вас книга.
– 'Морские разбойники Средиземного моря' , — прочел Гугенот, — То, что надо!
— Читайте побыстрее, — сказал Вандом, — Я тоже хочу.
— После меня, — ответил Гугенот.
Вандом сунул нос в книгу. 'Падение Гранадского царства' . Гугенот перелистывал страницы.
''Испанская армия, после осады, стоившей больших потерь обеим сторонам, принудила, наконец, город Малагу к сдаче…
— О, Малага! Отличное вино! Гасконец его любит!
… Фердинанд опустошал Андалузию до 1489 года. Муллей-бен-Гассан умер, и престол наследовал сын его Мухаммед-Абдалла-эль-Зогоиби.
— Вот нехристи, — шепнул Вандом, поеживаясь.
…Баязет II, султан константинопольский и смертельный враг его, султан Египта, отсрочив свою кровавую распрю, заключили договор для подания помощи испанским мусульманам…
— О Господи, — прошептал Люк, — А если и сейчас против нас объединятся все мусульманские правители? Во главе с турецким султаном…
Гугенот перелистал еще несколько страниц.
''Бесчеловечия морских разбойников ни в чем не уступали жестокости испанцев: бесчисленные набеги опустошали прекрасное побережие Андалузии, и всякий раз нападающие, нагруженные добычей, возвращались на корабли свои с толпой несчастных, осужденных испытать все бедствия рабства. Напрасно испанские войска старались подавать помощь несчастным: они никогда не поспевали вовремя. Враги налетали подобно туче, разили как гром, и когда кастильские всадники появлялись на месте набега, то находили дымящиеся развалины, пустыню, усеянную трупами и плач нескольких старух, которых пираты не сочли достойными увоза в неволю' .
— Господи Боже, — прошептал Вандом, — Правда, это Андалузия, но все-таки жаль людей…
— То же происходит и в Провансе, — хмуро сказал капитан.
— Боже! — охнул паж, — Читайте же, что было дальше! Вот ужас!
''Ужас, произведенный этими хищничествами и убийствами, которым, по тонко рассчитанной мести мавров, подвергались дворяне и монахи больше, чем простой народ, дошел до того, что Фердинанд Католик, наскучив беспрерывными жалобами, в 1504 году принужден повелеть, чтобы приступили к приготовлениям для крестового похода в Африку… '- прочитал Гугенот.
— А почему священникам и дворянам больше доставалось от этих злодеев? — спросил Анри.
— Святая простота! Священник — более опасный враг для оголтелых мусульман.
— Это понятно. А дворяне?
— А дворяне могут оказать ожесточенное сопротивление, и за них можно содрать выкуп побольше, чем с мирных поселян.
— А дальше? Что тут у вас?
''Кампании кардинала Хименеса. Харуджи-носильщик, пират алжирский' . Вау! Я смотрю, тут и крепость Джиджелли мелькнула где-то..
— Стоп! — сказал Гугенот, — Хорошего понемножку. Я читаю первым, потом вы, господин паж.
— Значит, за полтора с лишним века до нас, — вздохнул Люк, — Фердинанд Католик. 1504 год… История повторяется… Испанцы тоже называли себя участниками крестового похода…
— Ай, де ми Алама! — сказал на этот раз сам капитан, заметив, что пассажиры приуныли, — Как там поется: 'Погибла надежда Ислама' ?
— Вы так полагаете? — спросил Вандом с надеждой.
— Будем стараться, — улыбнулся капитан, — Вас еще что-то интересует, господин де Монваллан?
— Да, сударь. Учебник или что-нибудь в этом роде, самое примитивное, для начинающих.
— По навигации? — спросил капитан.
— Нет, сударь. Что-нибудь арабское или турецкое. Если можно, и то, и другое.
— А испанским вы владеете?
— В достаточной мере.
— В таком случае с арабским вы должны разобраться. Дело в том, что мой учебник на испанском языке.
— А наши, что ли, не издавали арабскую грамматику? — спросил Анри.
— Может, и издавали, но до меня сия литература не дошла, — вздохнул капитан, — Чтобы легче разобраться, могу дать кое-какие свои записи. И простейший словарь типа разговорника.
— Буду вам очень признателен. А как с турецким?
— Здесь проще. Наши короли поддерживали со Стамбулом связь, и литература такого рода выходила еще в прошлом веке.
— Что вы говорите? — вытаращил глаза Вандом, — Наши короли сотрудничали с Турцией, тем самым, предавая Испанию?
— Трудно иметь дело с молодыми наивными людьми, — вздохнул граф де Вентадорн, — Вы знаете историю XVI века?
— Знаю, конечно! Итальянские войны, Франциск. Первый и Диана де Пуатье, petit bande, роковой турнир, копье Габриэля де Монтгомери, Амбуазский заговор… — затараторил Анри.
— Остановитесь на мгновение, — взмолился капитан.
— Но я еще не все сказал! Злодейство Екатерины Медичи, отравленные перчатки Жанны Д'Альбре…ай! Я забыл сказать, что,…давая жизнь Генриху Наваррскому, героическая Жанна пела! А еще колдун Рене! Ай! Я забыл Мишеля! Великого ученого Мишеля Нострадамуса! Что еще? Свадьба Генриха и Марго, героические планы Адмирала /!!!/…Колиньи по освобождению фламандцев, ужасная резня, самая позорная и кровавая страница нашей истории — Варфо…
— Остановитесь, — снова воззвал капитан, — Мы все это знаем…
— Ла Моль! — не унимался Анри, — Восковая фигурка, страстная, роковая, безумная, прекрасная люовь Провансальского графа де Ла Моля к прекраснейшей королеве Маргарите Наваррской и еще…
— Я хотел сказать вам, паж, — простите, что перебиваю вас, только то, что в шестнадцатом веке Испания стремилась играть ведущую роль в европейской и мировой политике. Варфоломеевская ночь отчасти была спровоцирована Мадридом. Короли Франции стремились помешать гегемонистской политике Мадрида. Отсюда и сотрудничество со Стамбулом. Ну, а теперь Мадрид не опасен. Не так опасен, — поправился граф де Вентадорн.
— Когда же настал перевес в нашу сторону?
— В нынешнее царствование, если с этим подразобраться. К этому стремились и Великий
Генрих IV и жестокий кардинал Ришелье. Почти все войны и заговоры нынешнего века проходили не без участия наших южных соседей. Вижу, художник, и г-н де Монваллан разделяют мою точку зрения.
— Конде их проучил! — сказал Вандом.
— О да, Конде их проучил. Победы Конде значительно ослабили Мадрид. Не будем останавливаться за недостатком времени на отношениях Великого Конде с Мадридом и Парижем, это особая тема. В итоге — Пиренейский мир и союз — брак нашего короля и испанской инфанты Марии-Терезии.
— Значит, это не было предательство со стороны молодого короля? — спросил Вандом, — Мне говорили другое. Мне говорили, что, женившись на инфанте, Людовик предал свою первую любовь, Марию Манчини…
— Вы хотели бы видеть на троне Франции племянницу Мазарини? — холодно спросил капитан, — Женившись на инфанте, король поступил как мудрый политик. Война была предотвращена. Кто осуждает короля за это — очень наивен и не понимает высокой миссии монарха.
— Лучше бы взял в жены дочь Карла Первого, — вздохнул Анри, — Принцесса Генриетта умна и прелестна, она и любила короля!
— Свадьба короля с инфантой опередила Реставрацию Карла Второго. Произойди Реставрация раньше, может, так и случилось бы. Но лучше не сожалеть об этом. И я когда-то очень сожалел, что Король-Повеса женился не на Габриэли Д' Эстре, а на Марии Медичи. Но что толку думать о том, что могло бы быть? — и он все-таки вздохнул.
