Рыцарь короля - Шеллабарджер Сэмюэл (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗

Но говорить об этом вслух, даже если бы он обладал таким даром, казалось неуместным. Многое из того, было в мыслях, куда легче выразили его глаза и интонация.

— Но вы говорите об этом, — прибавил он, — как о чем-то прошедшем, что осталось только вспоминать. Разве это все?

Она перебила его:

— Мсье, вы можете оказать мне ещё одну милость? До Женевы только одна лига или около того. Давайте на это короткое время удовлетворимся тем, что оглянемся на прошлое. Разве вы не понимаете, что я хочу сказать?.. И ничего не будем прибавлять.

— Как хотите, — произнес он. — Но не думайте…

— Пожалуйста, — улыбнулась она, — ну, пожалуйста!

Он прикусил губу и улыбнулся в ответ:

— Обещайте по крайней мере, что я смогу навещать вас в Женеве, пока не уеду. Вы не откажете мне в этом?

Если она и помедлила с ответом (или ему просто показалось?), то лишь на мгновение:

— Конечно, не откажу. Я буду рада видеть вас… очень, очень рада.

Некоторое время они ехали молча.

Когда она заговорила снова, Блез понял, что её слова относятся к тому, о чем она не хотела говорить прямо, хотя, казалось, не имели явной связи с только что оставленной темой.

— Я вам когда-нибудь показывала вот это?

Она достала из выреза лифа золотую медаль, которая висела у неё на шее. Блез и раньше замечал тонкую цепочку, но думал, что она носит какой-то амулет или памятный подарок, может быть, от де Норвиля, — и потому не решался спросить.

Однако он увидел нечто совсем иное: рельефно изображенную пятилепестковую розу Тюдоров, знакомую ему по английским гербам, которых он насмотрелся три года назад на Поле Золотой Парчи. Анна сняла медаль с цепочки и подала ему — рассмотреть поближе.

— Английская эмблема, — заметил он, любуясь превосходной ювелирной работой и ощущая полновесную тяжесть драгоценного металла. — Мы по дороге на всем экономили, а вы, оказывается, носили при себе целое состояние!

Она рассмеялась:

— Да, состояние, но неужели вы думаете, что я бы с ним рассталась из-за нескольких дней голодовки? Этот знак вручил мне наш возлюбленный государь, сам король Генрих Восьмой, перед моим отъездом во Францию. Такие эмблемы есть у немногих — только у тех, кто предан его величеству и кому он полностью доверяет.

— Большая честь, — пробормотал Блез.

— Более того, мсье. Это обет. Обязательство. Я не принадлежу себе. Разве вы не в том же положении?

Блез припомнил решение, которое принял в Лальере.

— Пожалуй, что так… если вы имеете в виду королевскую службу.

Она кивнула и забрала у него медаль.

— Служба трону была традицией нашей семьи. Я воспитана в этой традиции, как в вере. Я и сказать вам не могу, как часто этот кусочек золота служил утешением мне при французском дворе!..

— Понимаю, — произнес он.

Однако имел в виду не эмблему. Блез понял её мягкое предостережение, почти извинение: она давала понять, что им предстоит проститься навсегда.

И хоть ехали они бок о бок, он почувствовал, как расширяется пропасть, разделившая их.

— Наверное, мне следует сказать вам, — добавила она как бы между прочим, — что я была помолвлена с Жаном де Норвилем по желанию короля.

Больше она ничего не сказала, да в этом и не было нужды.

Избегая говорить напрямик, она хотела облегчить разлуку им обоим.

Когда солнце скользнуло за хребты гор Юра, быстро опустился вечер. Сумерки перешли в темноту. Редкие огни приближающегося города стали заметнее. На далеком берегу озера зажглись костры, а затем вспыхнул фейерверк, которым город — больше из любви к празднествам, чем от избытка верноподданнических чувств — все ещё отмечал визит в Женеву их высочеств Карла Савойского и его молодой жены Беатрисы Португальской.

— Регентша говорила мне, — заметил Блез, — что двор расположился не в городе, а за его стенами, в Куван-де-Пале. Проводить вас туда?

— Нет, — ответила Анна. — Мне сообщили, что для меня нанято помещение в доме синдика 44 Ришарде на Гран-Мезель, недалеко от собора. Это устроил господин де Норвиль, которому я обязана, кстати, и местом при герцогском дворе.

Блез не смог удержаться от вопроса:

— Он в Женеве?

— Сейчас нет. Его задержали во Франции дела герцога Бурбонского.

Теперь они вплотную приблизились к пригородам Женевы, которые виднелись за деревянным мостом через реку Арв.

Луна, выбираясь из-за далеких гор, постепенно превращала темноту в серебристое сияние. Оно напоминало об открытой двери сеновала у сельского домика сьера Одена; оно напоминало о других местах и минутах, которые сейчас вдруг оказались такими далекими…

Захваченные одной и той же мыслью, они остановили коней перед самым мостом и замерли в седлах, глядя вниз, на бегущую воду.

Наконец, сняв перчатку, она подала ему руку — и задержала в его руке. Никакие слова не сказали бы так много. Он поднес её руку к губам — раз, ещё раз, ещё и ещё раз, но она не пыталась высвободить пальцы.

Все, что нельзя было — и не нужно было — высказать вслух, они знали и так. И когда она внезапно наклонилась к нему, он привлек её к себе и поцеловал в губы. Она страстно ответила на этот поцелуй. Потом, выпрямившись в седле, посмотрела вдаль, но он не смог увидеть её глаз.

— Надо ехать, — пробормотала она, — если мы хотим успеть до закрытия ворот…

В старом городе Блез спросил дорогу к дому синдика — это оказался красивый особняк на одной из главных улиц. На его стук вышел слуга с фонарем.

— Да, миледи Руссель ожидают здесь с нетерпением, — подтвердил он. — Не угодно ли войти, мсье, мадам…

Блез придержал ей стремя, и Анна ступила на порог. Он шагнул назад.

Она ответила реверансом на его поклон.

— Прощайте, мсье де Лальер, и ещё раз примите мою благодарность.

Другой слуга увел её лошадь. Дверь закрылась.

Блез рассеянно направился вниз по склону горы, по темным улицам, к гостинице, которую ему указал Дени де Сюрси три недели назад, когда они расставались в Роане, — гостиница называлась «Три короля»и стояла на площади того же названия.

Три недели? Они казались годами.

Случилась одна из тех внезапных удач, которые укрепляют веру человека в провидение: на следующий день, в предвечерний час, когда Блез уныло сидел за кувшином вина в общем зале гостиницы, он вдруг услышал шум во дворе — стук копыт, конское ржание и человеческие голоса — то, что всегда сопровождает приезд путников, а затем знакомый голос мигом подхватил его на ноги и заставил одним прыжком выскочить из комнаты.