Двойной удар - Поселягин Владимир Геннадьевич (читать книги онлайн без .txt) 📗
Безразлично посмотрев как она пытается запихнуть обратно кишки, удар пришёлся в живот, я молча развернулся и пробежался добивая воинов снаружи. Контроль я провести не успел, и только потом метнулся к Михалычу.
Он был мертв, множество резаных ран, раздробленная каблуками кисть руки. Видимо когда его добили, пытались вырвать оружие из крепко стиснутой руки, но не преуспели. Дальше просто раздробили кисть и забрали меч. Я его видел среди трофеев.
На душе было как-то пусто. Потерять человека, который тебе стал довольно близок, было тяжело. Ярость схватки с налетом ненависти потихоньку отпускало меня. Слегка покачиваясь туда-сюда, я пробормотал:
- Не волнуйся Михалыч, я доделаю то, что ты хотел.
У Кузьмы Михайловича было только одно желание. Вернуться в Новгород и разобраться с теми, кто подставил его, что привело к пленению и гибели родного сына.
- Верну должок, - продолжал бормотать я: - Но сначала…
Вскочив, я накрыл тело Кузьмы Михайловича гобеленом, его взял среди готовых к транспортировке узлов. Быстро приведя себя в боевое состояние, спустился в схрон. Гульчатай и старший у воинов еще были живы. Добивать Гульчатай я не собирался, да и выбросил я ее уже из головы. Месть свершилось, что же еще надо? Пусть случайно, но ведь это так и было. Ни о каких терзаниях и речи не шло, не тот я человек и не то время.
Под стоны девушки я быстро допросил воина. Он приоткрыл мне завесу тайны, как удалось найти схрон и где оставшиеся воины.
Как я и думал схрон сдала Гульчатай, когда они в нем сидели. Михалыч задремал она тихо откатила камень в сторону, и выбралась наружу. Шум все-таки был, и Михалыч проснулся. Девушка с криками рванула к своим соплеменникам, вынудив старка вступить в бой. Да он был без больших пальцев, с протезами вместо них, но он был боец, и жизнь смог продать подороже. Я ошибся, на его счету было восемь воинов. Пять убитых и трое раненых, их унесли в наш лагерь, в юрту.
Десять ушли к хребту ожидать моего возвращения, остальные на другую сторону. Вот и все, остальное я знал.
После плотного допроса старшего я добил его, и скользнув к выходу, рванул к лагерю. Нужно было разобраться с ранеными и зачистить долину от захватчиков.
С трудом стянув кольчугу, я задрал подол окровавленной рубахи и прижал чистый холст к ране.
Посмотрев на хрипящего ногайца, подхватил булыжник с земли, больше ничего метательного не осталось, даже обеденный нож использовал, и метнул его в голову последнего живого крымского воина.
- Да заткнись ты, - зло выдохнул я.
Как не странно не промахнулся, камень с хрустом в печатался в висок под шапкой.
Бой с ногайцами вышел труднее чем я планировал. Нет, с теми то, что были в долине, я разобрался быстро, сперва к юрте наведался, где побил трех крымчан, один вроде за лекаря был, и добил раненых. После чего тихо вырезал воинов, что ушли к хребту. Молодняк, было не трудно, но когда возвращался к проходу, лицом к лицу столкнулся с восьмеркой, которая уходила к своему лагерю на караванной тропе. Вот тут уж пришлось повертеться, благо сабли мои верные не подвели. Семеро из них вступили в сабельный бой, а самый хитрый взялся за лук, отбежав в сторону. Минут десять крутился, подрезая по одному воину так, чтобы не попасть на прицел лучнику. Тут главное чтобы между нами были его товарищи.
Ногайский молодняк отлично показал мне неумелое взаимодействие в бою. Однако три старых воина мне чуть не наваляли, они умели биться тройкой. А это я вам скажу очень серьезно. Одиночке практически невозможно сломать их строй. Так что пришлось покрутиться. С тройкой разобрался, используя камни под землей, подкидывал их ногой так, что они летели в них, одновременно атакуя. Как только подрезал одного, остальные стали не проблемой. Рану я получил не от лучника, как раз по нему отработал последним ножом, обеденным, а от последнего из тройки, он насадившись на мою черную саблю, ударил стилетом, что прятал в рукаве.
Классный ход, предсмертный удар. Если бы не медная блямба на поясе, что попридержала лезвие, удар в печень мог не избежать. А так, только на два сантиметра вошел, фактически кожу порезал.
Наложив повязку, я откинул окровавленную и подрезанную рубаху в сторону, и достал из сидора свежую. Посмотрев на оба пистолета, я только вздохнул. Они мне так и не пригодились. Ну, хоть уровень своей подготовки, можно сказать мастерства знаю. Неплохое оно.
Осмотрев тела убитых ногайцев, я собрал небольшой хабар и направился к схрону. Нужно было похоронить Кузьму Михайловича, поесть и собираться в дорогу. Думаю, до темноты управлюсь, а там здравствуй приключения.
Перед тем как двинуться дальше я обернулся и посмотрел на зарево пожара в долине. Михалычу я устроил тризну. Он рассказывал, как отправляют в мир мертвых павших воинов. Собирают погребальный костер, и поджигают. Желательно еще бы несколько пленных воинов противника, но были только мертвые, так что Михалыча на нарубленные ветки я положил одного.
Всхрапнув привлек к себе внимание Рыжик, именно так я назвал своего коня, на котором учился скакать. Это был статный трехлетка, каурой масти. Из всего табуна я взял двух коней, Рыжика, и Матрену, как вьючную лошадь.
Одет по местным меркам я был роскошно. Не как обычно, во всем серо-черном, даже кольчуга была темной как ночь, а в одеяние местного хана, ну или принца.
На мне был роскошный синий кафтан с полами до середины бедер с серебряными галунами, и росписью на груди серебряной нитью. Под кафтаном кольчуга для скрытого ношения. Песцовая шапка, на вид дорогая, синие штаны, вроде шаровар, заправленные в коричневые красивые и удобные полусапожки. Шелковая рубашка и исподнее. Рабочая одежда, та в которой я куролесил, была спрятана в поклаже на вьючной лошади.
На поясе у меня висели два булатных клинка в красивых расписных ножнах. Боевой нож, обеденный, и серебряная ложка тоже устроились на поясе. Кошелька не было, у меня нет привычки носить его в открытую, так что пришлось заставлять Гульчатай пришивать к кафтану внутренние тайные карманы.
После боя в долине я дал имена своим саблям. Черной - Поглотитель душ. Дамасский - Мститель.
Может и высокопарно, но мне нравилось. Сейчас обе сабли покоились в поклаже, они были слишком приметны, и их могли опознать.
Кроме личных вещей, я, кстати, много не брал, забрал все драгоценности и деньги что затрофеил пока развлекался вокруг долины.
Погладив коня по голове, я вздохнул:
- Вот и остались мы одни Рыжик. Пошли, нам еще через проход как-то протискиваться.
Лошадей у нас в долине паслось четыре штуки, остальных пустили на мясо зимой. Так что мне было что выбирать. Двое оставшихся весело резвились на зеленых полях долины. Я их отпустил.
Уже темнело, так что пришлось повозиться, пока я смог не поломав лошадям ноги вывести их на караванную тропу. После чего вскочив на коня, дал пятками по бокам, направив Рыжика к тропе, она находилась в четырехстах метрах от прохода. Нам нужно преодолеть этот хребет и по тропе выйти к морю. Там в нескольких километрах от моря будет столица Крымского Ханства Кырым. По словам караванщиков, разговоры которых подслушал на стоянках, до столицы было три дня пути.
Ночь была безлунная, поэтому двигаться приходилось осторожно, чтобы кони не поломали ноги, мне нужно было удалиться от долины как можно дальше.
Когда совсем рассвело, я заметил на тропе каменное сооружение. При приближении из темноты показалось огороженный каменным забором двухэтажный дом и какие-то постройки.
- Да это же средневековый отель, - удивился я. За время своих развлечений ничего подобного я не встречал. Да в принципе так далеко и не уходил.
Похоже, мое предположение было верным, это действительно было, что то вроде гостиницы. На это указывало множество построек, запах пищи, и то, что он находился в одиночестве на тропе. Если бы это была крепость, то все это выглядело бы по-другому.
- Сейчас и проверим, вжился я в образ или нет, - тихо пробормотал я и, ударив пятками по бокам Рыжика, подъехал к деревянным воротам.
