Кровавые вороны Рима - Скэрроу Саймон (книга жизни .txt) 📗
Выполнив приказ, часовой снова перевел взгляд на приближающегося всадника.
– Какие еще правила? – сердито засопел Квертус.
Не обращая внимания на фракийца, Катон оглянулся, намереваясь посмотреть, что делается в форте. Весь гарнизон поднялся по тревоге, в казармах зажегся свет, воины выбегали на улицу, надев доспехи и оружие, и спешили встать на свои посты. У подножия каждой башни разожгли жаровни, готовясь развести костры из осмоленных дров, чтобы осветить людей, направляющихся к форту.
– Эй вы, в крепости! – раздался голос незнакомца, подъезжающего к мосту через ров.
– Стой, дальше нельзя! – сложив рупором ладони, крикнул Катон.
Всадник послушно придержал коня и, выпрямившись в седле, устремил взор на темные фигурки людей, собравшихся на площадке над будкой привратника. За его спиной, рядом со строевым плацем загорелся факел, потом еще и еще… В их свете Катон рассмотрел шеренгу людей, выстроившихся перед фортом.
– Кто ты и чего хочешь? – крикнул Катон.
После короткой паузы раздался мощный рокочущий голос, пронесшийся вдоль всей стены:
– Я – король Каратак, военный вождь трех британских племен.
У Катона застыла в жилах кровь. Перевесившись через перила, он всмотрелся в лицо всадника, освещенное факелами, и убедился, что тот говорит правду.
– Я пришел забрать то, что мне принадлежит, – продолжил свое обращение Каратак на хорошей латыни. – В крепости находится мой брат, и я требую отдать его, если он еще жив.
Появление Каратака перед воротами форта стало полной неожиданностью, и Катон лихорадочно просчитывал варианты грядущей военной кампании. Значит, Каратаку донесли о пленении брата, и он ради освобождения Маридия бросился на юг, чтобы вести переговоры. Следовательно, вражеская армия осталась без командира. Прекрасная возможность для губернатора Остория нанести удар. За спиной скрипнула лестница, и на площадке появился запыхавшийся Макрон.
– Слышал? – обратился к другу Катон.
– Да. Легким ублюдка можно позавидовать, теперь все в форте знают, кто к нам пожаловал. – Макрон подошел к перилам. – Что ни говори, а в храбрости этому парню не откажешь.
– Нужно немедленно с ним покончить, – прорычал Квертус. – Не дать мерзавцу удрать.
– Он прав, – процедил сквозь зубы Макрон. – Прикажи его убить.
– Ни в коем случае, – жестко оборвал Катон.
А Каратак снова обратился к стоявшим на площадке офицерам:
– Я спрашиваю, где мой брат Маридий? Отвечай, центурион Квертус!
Катон не дал фракийцу ответить и, подавшись вперед, объявил:
– Фортом Брукциум командую я, префект фракийской когорты.
– Префект? А куда подевался кровожадный пес Квертус?
Набрав в легкие воздуха, Катон ответил громким голосом, чтобы услышал каждый солдат в форте:
– Теперь он подчиняется мне.
– А кто ты, римлянин? Назови свое имя.
Причин скрывать имя у Катона не было.
– Префект Квинт Лициний Катон.
– Ага, префект Катон… Скажи, мой брат жив?
– Жив.
– Отлично. Тогда я требую его выдачи.
– Слыхали? Выдачи! – хохотнул Макрон. – Вот наглая тварь! – Пошлите его куда подальше, господин префект.
– Немедленно убить, – буркнул Квертус. – Пока не поздно.
Катон будто их не слышал.
– Маридий – мой пленник. С какой стати я должен его отпускать?
Каратак ответил не сразу.
– Потому что, если не отпустишь, я захвачу крепость и, клянусь всеми богами своего народа, уничтожу всех твоих подчиненных. Так же, как ты перебил моих союзников. А уцелевших насажу на колья и выставлю на земляном валу Брукциума. А из ваших голов выстрою улицу до самого Гобанниума… Освободи Маридия, и обещаю пощадить весь гарнизон при условии, что вы покинете форт и вернетесь в Глевум.
– Да он насмехается над нами, – прошептал Макрон. – Каким образом он собирается захватить форт? Для этого потребуется целая армия.
В сознании Катона молнией сверкнула страшная догадка.
– Я не сдам крепость и не отпущу Маридия, – спокойно заявил он.
Некоторое время Каратак молчал, потом промолвил:
– Что ж, быть посему.
Развернув коня, он что-то крикнул на родном языке в сторону долины, и в ту же секунду люди с факелами ринулись вперед.
Вытянув шею, Макрон напряженно всматривался вдаль.
– Что они собираются делать?
– Полагаю, направляются к стогам сена.
Вскоре красный свет факелов приблизился к стогам, и вот уже по воздуху пролетел первый факел и упал на стог. Факелы летели друг за другом, языки пламени лизали сено, и через несколько секунд огонь распространился по всей площади, осветив окрестности. И тогда находящиеся в крепости люди увидели тесные ряды вражеских воинов, растянувшиеся по долине. Несметная сила застыла в молчаливом ожидании.
– Великие боги! – испуганно пробормотал часовой.
Катон и остальные офицеры не произнесли ни слова и только в растерянности смотрели на вражескую армию. Недавняя мысль о том, что Осторий воспользуется выигрышной ситуацией, показалась сейчас Катону насмешкой судьбы. Оставалось лишь посмеяться над собственной наивностью. Каратак привел к стенам Брукциума все войско.
– Римляне! – выкрикнул Каратак. – Смотрите сами! У меня хватит людей, чтобы сокрушить Брукциум, что я и намерен сделать. Если не отпустите Маридия и остальных пленников и не сложите оружие. Даю время подумать до рассвета.
Он снова развернул коня и поскакал прочь между рядами разлагающихся человеческих голов. Гарнизон Брукциума, погрузившись в безмолвие, смотрел вслед вражескому вождю и орде воинов, купающихся в красных отблесках от горящих стогов сена.
Глава 25
После отъезда Каратака Катон некоторое время смотрел на пылающие стога сена и огромную армию, подошедшую к стенам крепости. Однако он не замечал со стороны противника намерений немедленно пойти на штурм. Объявив отбой боевой тревоги, он приказал центурии Севера стоять в карауле до полуночи. Остальным воинам разрешалось отдохнуть у подножия земляного вала, чтобы их можно было быстро поднять в случае необходимости.
Раздав приказы, Катон собрал старших офицеров в помещении штаба. Все молча ждали начала собрания, разговаривать никому не хотелось. Макрон велел Децимусу принести еды и разбавленного водой вина, а сам занял место на скамье у стены. Квертус со своими офицерами уселся напротив. Катон не спеша прохаживался между ними в ожидании Севера и Петиллия. Эти офицеры расставляли легионеров на передовой стене, которая подвергалась наибольшему риску. Фракийцы выстроились на трех остальных стенах, которые были защищены рекой и скалами.
Вскоре появился Децимус с небольшим котелком ячменной похлебки с бараниной. Он также принес миски, ложки, два кувшина вина и кружки из самосской глины. Пока он расставлял посуду, подоспели Север и Петиллий и уселись рядом с Макроном.
– Подай еду, а потом возьми на складе обмундирование и присоединись к центурии Севера, что дежурит на стене, – приказал слуге Катон.
Обслужив офицеров, Децимус удалился, а Катон обратился с речью к офицерам.
– Поешьте как следует. Думаю, в последующие три дня вам не представится такой возможности. Хочу ознакомить вас со сложившейся ситуацией. Похоже, мы обнаружили армию, за которой губернатор Осторий охотится вот уже два года. Вопрос в том, сможем ли мы ему об этом сообщить. Доживем ли. – Катон умолк, но его грустную шутку, призванную разрядить обстановку, никто не поддержал. Устало вздохнув, он продолжил: – Каратак требует, чтобы мы сдали крепость и отпустили пленных. Разумеется, его интересует всего один пленник: его брат Маридий. В случае нашего согласия он обещает дать нам возможность вернуться в Глевум.
– Чего стоят его обещания? – перебил Квертус. – Каратак не лучше остальных дикарей, что живут в этих горах. У него нет представлений о чести, и верить его словам нельзя.
