Шаман - Гордон Ной (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
— Разумеется, — холодно ответила она. — Ведь это чистая правда, разве нет?
Он догадался, что послушницы, должно быть, живут в постоянном страхе перед ней.
— Спасибо… — Он медлил, не находя в себе сил поклониться этой надменной женщине и назвать ее «ваше преподобие». — Как вас зовут, матушка?
— Я матушка Мириам Фероция.
В школе он углубленно изучал латынь: корпел над переводами Цицерона, неотступно следуя за Цезарем по тропам его Галльской войны. Он помнил достаточно, чтобы перевести ее имя с латыни — оно означало «Мария Мужественная». Но, думая об этой женщине — про себя, только про себя, — называл ее на английский манер: «Суровая Мириам».
Он не поленился съездить в Рок-Айленд, чтобы повидать Стивена Хьюма, и был немедленно вознагражден за свои усилия. Конгрессмен приготовил для него хорошие новости: заседание будет вести Дэниэл П. Аллан. Из-за нехватки улик судья Аллан считал, что Идет Поет вполне можно выпустить под залог.
— Однако это преступление, наказуемое смертной казнью, и потому он не мог установить сумму залога меньше, чем в двести долларов. За поручителем вам придется отправиться в Рокфорд или Спрингфилд.
— Я найду деньги. Я ни за что не брошу Идет Поет, — пообещал Роб Джей.
— Хорошо. Молодой Карленд согласился представлять его интересы. При данных обстоятельствах вам лучше не околачиваться возле тюрьмы. Адвокат Карленд встретится с вами через два часа возле банка в Холден-Кроссинге.
— Хорошо.
— Возьмите банковскую тратту, выписанную на округ Рок-Айленд, подпишите ее и передайте Карленду. Остальное он сделает сам. — Хьюм улыбнулся. — Дело будет слушаться в ближайшие несколько недель. Поскольку участвовать в нем будут Дэн Аллан и Джон Карленд, то будьте уверены: уж они позаботятся о том, чтобы Ник, если ему вздумается раздуть это дело, выглядел ужасно глупо. — Его рукопожатие было твердым и внушающим оптимизм.
Прибыв домой, Роб Джей запряг лошадь в бакборд. Понимая, что в состав комитета по организации торжественной встречи мужа обязательно должна входить жена, позвал Луну. Она вышла в обычном домашнем платье и шляпке, которая принадлежала Макве. Повозка тронулась в направлении банка. По тому, как Луна сидела в бакборде, выпрямив спину, более тихая, чем обычно, Роб понял, что она страшно нервничает.
Он привязал лошадь к столбу перед банком, индианка осталась в фургоне. Роб оформил тратту, получил ее и передал Джону Карленду, серьезному молодому человеку. Адвокат отозвался на знакомство с Луной вежливо, но сдержанно.
Когда Карленд оставил их, Роб Джей снова забрался на высокое сиденье бакборда, рядом с Луной. Он не стал отвязывать лошадь, и они сидели и смотрели на двери офиса Морта Лондона, находившегося дальше по улице. Солнце было жарким для сентября.
Им казалось, что они ожидают уже целую вечность. Наконец Луна коснулась его руки, потому что дверь открылась и оттуда вышел Идет Поет: ему пришлось наклониться, чтобы пройти в дверь. Следом за ним шел Карленд.
Они сразу заметили Луну и Роба Джея и двинулись к ним. То ли Идет Поет опьянел от радости, получив свободу, и не мог сдержаться, то ли инстинктивно почувствовал неладное и торопился побыстрее убраться оттуда, но он успел сделать только несколько длинных шагов, когда что-то пролаяло сверху и справа, а затем еще два громких звука донеслись с другой крыши, на противоположной стороне улицы.
Пьяванегава — охотник, вождь, герой «мяча и палки», должен был опуститься на землю величественно, словно гигантское дерево, но он упал неуклюже, как любой другой человек, и впечатался лицом в грязь.
Роб Джей мгновенно соскочил с повозки и кинулся к нему, но Луна была не в состоянии даже пошевелиться. Когда он подбежал к Идет Поет и перевернул его, то увидел то, о чем Луна уже догадалась. Одна пуля вошла точно в затылок. Другие две попали в грудь, оставив раны на расстоянии меньше дюйма друг от друга, и, скорее всего, вызвали смерть, войдя прямо в сердце.
Карленд подскочил к ним и беспомощно замер, охваченный ужасом. Еще через минуту из офиса шерифа вышли Лондон и Холден. Морт выслушал рассказ Карленда о том, что произошло, и принялся выкрикивать приказы, требуя проверить крыши на одной стороне улицы, а затем и на другой. Никто, похоже, не удивился, что там не обнаружили стрелка.
Роб Джей стоял на коленях рядом с Идет Поет, но уже через мгновение вскочил и встал лицом к лицу с Ником. Холден побледнел, однако оставался спокоен, словно приготовившись ко всему. Весьма некстати в данной ситуации Роб опять поразился, насколько тот красив мужской красотой. Роб заметил у Ника револьвер в кобуре и прекрасно осознавал, что его слова могут подвергнуть его опасности, что их следует выбирать чрезвычайно осмотрительно, но молчать не мог.
— Я больше никогда не хочу иметь с вами дело. По крайней мере, пока я жив, — заявил он.
Идет Поет отнесли в сарай на Овечьей ферме, и Роб Джей оставил его там, вместе с членами его семьи. На закате он зашел туда, чтобы отвести Луну и ее детей в дом и покормить их, и увидел, что их там уже нет, как и тела Идет Поет. Ближе к ночи Джей Гайгер обнаружил бакборд Коула и лошадь, привязанную к столбу перед его сараем, и отвел собственность Роба на Овечью ферму. Он сказал, что Маленький Рог и Каменный Пес ушли с его фермы. Луна и ее дети не возвращались. В ту ночь Роб Джей лежал без сна, думая об Идет Поет, чье тело, наверное, опустили в ничем не отмеченную могилу где-то в лесу у реки. На чьей-то земле, которая некогда принадлежала саукам.
Роб Джей не получал новостей до середины утра следующего дня, когда Джей снова приехал к нему и сообщил, что ночью огромный сарай-склад Ника Холдена сгорел дотла.
— Без сомнения, на сей раз это были сауки. Они все скрылись. Ник провел большую часть ночи на пожаре, опасаясь, что огонь перекинется на его дом, и обещая вызвать ополчение и американскую армию. Он помчался в погоню за сауками, прихватив с собой около сорока мужчин, самых негодных охотников на индейцев, каких только можно представить: Морта Лондона, доктора Беккермана, Джулиана Говарда, Фрица Грэма, большинство завсегдатаев бара Нельсона — половину пьяниц этой части округа, и все они воображают, что преследуют самого Черного Ястреба. Им повезет, если они не перестреляют друг друга, — завершил свой рассказ Гайгер.
Днем Роб Джей съездил в лагерь сауков. Все там указывало на то, что они уехали навсегда: куски бизоньих шкур больше не завешивали дверные проемы гедоносо-те, и они зияли, словно беззубые рты, на земле валялся обычный бытовой мусор. Он поднял консервную банку, и неровные края крышки сказали ему, что ее вскрыли ножом или штыком. На этикетке было написано, что банка содержала слепленные вместе половинки консервированных персиков из Джорджии. Он так и не смог убедить сауков в пользе выгребных ям, поэтому возвышенную грусть по поводу их отъезда отравлял слабый запах отходов жизнедеятельности человека. Когда ветер дул со стороны лагеря, он приносил это последнее напоминание о том, что из этих мест исчезло нечто ценное, что невозможно вернуть ни с помощью чар, ни с помощью политики.
Ник Холден и его банда преследовали сауков в течение четырех дней, но так и не смогли даже приблизиться к индейцам. Беглецы держались покрытых лесами районов вдоль Миссисипи и неуклонно двигались на север. Они не чувствовали себя дома на неизведанной территории, как многие из Народа, не дожившие до этого дня. Однако даже самый глупый индеец ориентировался в лесу куда лучше белых. Сауки возвращались по собственным следам, петляли, прокладывали ложные следы, и белые постоянно попадались на эти уловки.
Белые не прекращали преследования, пока не углубились в Висконсин. Было бы неплохо вернуться с трофеями — парочкой скальпов или ушей, — но они убеждали друг друга, что и так одержали «великую победу». Они остановились в Прери-дю-Шьен, закупили виски и напились. Фритци Грэм подрался с солдатом и угодил в тюрьму, но Ник вызволил его, убедив шерифа, что профессиональная этика требует оказать небольшую любезность навестившему его городок государственному деятелю. Вернувшись, тридцать восемь апостолов пошли дальше в своем вранье и распространили «благую весть» о том, что Ник Холден спас штат от краснокожей угрозы и что он вдобавок прекрасный товарищ.
