Идя сквозь огонь (СИ) - Зарвин Владимир (читать книги онлайн бесплатно полностью без .TXT) 📗
— Что ж, вельможная панна, я разумею вас, — понимающе кивнул девушке Ольгерд, — и обещаю хранить поведанную вами тайну, как хранил бы ее ваш друг!
Пусть вас не смущают мои чувства. Впредь я не дам повода упрекнуть меня в бестактном упоминании о них. Господь посылает мне разные испытания. Что ж! Теперь среди них будет испытание неразделенным чувством…
— О каких испытаниях вы говорите? — полюбопытствовала Эвелина.
— Они преследуют меня давно… — по лицу шляхтича пробежала улыбка, в коей насмешливость странно переплеталась с болью. — Но я не ропщу. Каждый из нас выбирает собственный путь и отвечает за свои грехи!
— За какой же грех вы платите? — не смогла удержаться от вопроса княжна. — Я редко встречала людей, обладающих вашей способностью к состраданию. Чем вы могли прогневить Господа?
— Поверьте, я тоже не безгрешен. Спаситель как-то сказал, что человек, взирающий на женщину с вожделением, в мыслях уже был с ней. Иначе говоря, согрешил в глазах Божьих…
И я поддался греху, но помышляя не о любви. Мне было суждено родиться младшим сыном, а это значило, что титул отца и его земли должен был унаследовать мой старший брат.
Все, что мне оставалось, — это идти в услужение к какому-нибудь магнату и до конца дней прозябать в оруженосцах. Но еще хуже было другое.
Брат, коему и так несказанно повезло, с детства издевался над моей будущностью, не упуская случая сравнить меня с холопом или собакой, приносящей в зубах хозяйские сапоги.
Я бросался в драку, но получал отпор и уходил ни с чем, отплевываясь кровью. Правда, когда я вырос, спеси у братца поубавилось, тем паче, что в воинских искусствах я не только догнал его, но и порядком обошел.
Однако это ничего не меняло. Ему светили рыцарская цепь и шпоры, меня же ждала роль вечного слуги, подъедающего с чужого стола объедки. От такой участи многие мои сверстники, младшие сыновья мелкой шляхты, уходят в леса, чтобы разбойничать на большой дороге.
Но я бы не смог мстить миру за его несправедливость, творя зло собственными руками. Мне было проще смириться с незавидным положением сокольничьего или оруженосца…
Я бы покинул отцовский замок, не наломав дров, но мой брат опять все испортил. Накануне его посвящения в рыцари он вновь стал глумиться надо мной, на сей раз сравнивая меня с золотарем.
В тот миг я не сдержал ярости и, бросившись на грубияна, сшиб его с ног. Я уже хотел обрушить кулак на самодовольную рожу негодяя, но что-то помешало мне исполнить свой приговор.
Сколь отвратителен ни был мне брат, родственное чувство не умерло в моей душе окончательно, и рука опустилась, так и не нанеся удара.
Воспользовавшись сей заминкой, слуги ринулись на меня вшестером и оттащили от брата. Другой на его месте оценил бы мой добрый жест, но человек, коему выпало родиться предо мной, был не таков…
С брезгливой ухмылкой он назвал меня ничтожеством, не способным на мужской поступок. Эти слова стали последней каплей, переполнившей мою чашу терпения.
В сердцах я проклял его, пожелав своему мучителю упасть с коня и сломать шею. Едва ли я мог помыслить, что мое проклятие сбудется…
Но случилось то, что случилось. Спустя пару дней братец отправился на охоту, конь под ним споткнулся, и он, полетев кубарем, насмерть разбил голову.
В тот же день для меня все чудесным образом переменилось. Став законным наследником своего рода, я обрел не только рыцарское звание и фамильные земли, но также место моего брата в войске и при дворе.
Однако память о том, какой ценой досталось мне все это, отравляла мою радость. К тому же, я не мог понять, кто исполнил проклятие: сжалившийся надо мной Господь или тот, кто раздает титулы и земли, чтобы потом завладеть человеческой душой.
Ни один священник из тех, к кому я обращался за разъяснениями, не смог ответить на сей вопрос. И тогда я решил: если Господу было угодно возвести меня в рыцарское достоинство, я сделаю все, чтобы не разочаровать его в себе.
Если же золотые цепь и шпоры мне подсунул Враг Рода Людского с тем, чтобы поработить мою душу, я не поддамся на его соблазн.
Не стану таким, как мой брат, как все те, в чьих сердцах нет сострадания к ближнему, обделенному судьбой…
— Вам, верно, нелегко живется с такой ношей в сердце… — печально произнесла Эвелина, коей душа ее спутника открылась с нежданной стороны.
— Нелегко? — переспросил ее Ольгерд. — Да нет, моя госпожа, мне на свою судьбу грех жаловаться! Помните, когда мы проезжали одну деревеньку, навстречу нам из кустов выполз безногий калека?
Вот уж кому и впрямь нелегко живется! В сравнении с его муками мои страдания — слезы ребенка, не получившего от родителей на праздник сахарный леденец!
— Именно потому вы дали несчасному серебряную монету? — спросила шляхтича Эвелина.
— Так же, как и вы! — улыбнулся он в ответ. — Вам тоже не чуждо милосердие. Но, боюсь, подобными мерами не сможем изменить к лучшему свет.
Тому бедняку не хватит надолго поданной нами милостыни, даже если у него не отнимут ее другие бродяги. Нет, нужно свершить что-нибудь истинно важное, чтобы в мире стало меньше горя и слез…
— Что же, например? — с интересом взглянула на него Эвелина.
— Для начала собрать всех, кто мыслит так же, как я, и объединить их в общину, где каждый получит равные с другими права и свободы. Где сильный не будет угнетать слабого, а созданные трудом блага послужат всеобщему счастью и любви!
— И вы верите, что это возможно?
— Господь Иисус завещал своей пастве так жить. Он считал сие возможным. Кто я такой, чтобы сомневаться в его словах?
— И кем вы видите себя в общине равных возможностей, крестьянином или лесорубом? — с души Эвы спала пелена отчуждения, и она вдруг ощутила легкость в сердце. — Мне это, правда, любопытно!
— Крестьянина из меня уже не сделать, — смущенно улыбнулся молодой рыцарь, — а лесоруб, пожалуй, может выйти! Но мне не обязательно бросать военное ремесло. Едва ли у нас все пойдет гладко.
Наверняка найдутся силы, коим такая община будет не по сердцу, и они непременно захотят развеять по ветру наши труды. Так что моим воинским навыкам должно найтись применение!
— Знаете, я мыслю, что у вас все выйдет! — заверила шляхтича Эвелина. — Не знаю, отчего, но мне так кажется! Может, потому, что я сама хочу этого?
— Тогда помолитесь за мою удачу! — впервые за день широко улыбнулся Ольгерд. — Мольба такой чистой и невинной души, как ваша, непременно принесет мне успех!
Всю дорогу от Краковского замка до берегов лесного озера, где остановилась на привал княжна со свитой, Ловчий думал, как исполнить повеление княжича. Наследник Магната ему наказал похитить Эвелину и тайно доставить в фамильный замок Радзивилов.
Исполнить сие было непросто. Дочь Корибута сопровождал отряд из восьми вооруженных до зубов жолнежей, двух камеристок и рыцаря, не сводившего с нее глаз.
Женщин посланник Владислава сразу же сбросил со счетов, а вот солдаты охраны представляли серьезное препятствие для осуществления замыслов похитителя.
Еще больше раздражал Ловчего рыцарь, возглавляющий отряд. Его бдительность не оставляла шансов лазутчику подобраться к княжне, зажать ей рот и утащить, в чащобу.
Если бы свита Эвелины остановилась, в каком-нибудь гостинном дворе, Ловчий бы нашел способ проникнуть на кухню и влить в питье жолнежей сонное зелье.
Но дорога отряда пролегала по местности, где подобные заведения встречались крайне редко, и воины свиты питались лишь из собственных запасов, недоступных для шпиона. Все, что ему оставалось, — это следовать за отрядом, ожидая, когда Ольгерд и его подчиненные допустят роковую оплошность.
Однако чаяниям похитителя не суждено было сбыться. Жолнежи не оставляли девушку ни на миг без присмотра, к великой досаде охотника за людьми. К тому же, с каждой пройденной лигой отряд приближался к Самборской твердыне, оставляя шпиону все меньше возможностей исполнить задуманное.
