Пуритане - Скотт Вальтер (книги онлайн .txt) 📗
— Премного обязана вам, полковник, — ответила леди Маргарет, — но мой деверь, майор Белленден, взялся отстаивать наш дом от мятежников; и если будет на то воля Божья, они не смогут изгнать Маргарет Белленден из ее родового гнезда, пока есть отважный солдат, ручающийся, что он его защитит.
— А майор Белленден и в самом деле имеет такое намерение? — торопливо спросил Клеверхауз, и радостный огонек сверкнул в его темных глазах, когда он обернулся к майору. — Но зачем я спрашиваю об этом; вся его жизнь свидетельством тому, что иначе и быть не может. Но все же, майор, чем вы располагаете?
— Всем, кроме людей и достаточного количества провианта; и того и другого у нас не хватает.
— Что до людей, — сказал Клеверхауз, — то я мог бы оставить вам дюжину или даже два десятка ребят, которые способны справиться с самим дьяволом. Исключительно важно, чтобы вы продержались хотя бы неделю; а в течение этого времени вы, конечно, получите помощь.
— Столько мы, безусловно, продержимся, — ответил майор. — Имея двадцать пять отважных бойцов, запас пороха и все, что нужно, мы, разумеется, выстоим, даже если придется грызть от голода подошвы наших сапог; впрочем, я рассчитываю добыть провиант в деревнях.
— Позвольте мне обратиться к вам с просьбой, полковник, — сказала леди Маргарет, — мне хотелось бы, чтобы людьми, которых вы так любезно оставляете в помощь нашему гарнизону, командовал сержант Фрэнсис Стюарт; это может способствовать его производству, а я высоко ценю его за благородное происхождение.
— Сержант покончил с войной, сударыня, — сказал Грэм тем же спокойным тоном, — он больше не нуждается в производстве, которое может дать ему земной властелин.
— Извините меня, — сказал майор Белленден, беря Клеверхауза под руку и отводя в сторону, — но я тревожусь за моих добрых друзей; боюсь, что вы понесли другую и еще более тяжелую утрату. Я вижу, что ваш штандарт в руках незнакомого мне офицера, а не вашего молодого племянника.
— Вы правы, майор Белленден, — твердо сказал Клеверхауз, — моего племянника нет в живых. Он умер, исполняя свой долг.
— Великий Боже! — воскликнул майор. — Какое несчастье! Красивый, достойный, отважный юноша!
— Он действительно был таким, как вы говорите, — ответил Клеверхауз, — бедный Ричард был для меня как бы первенцем, зеницею моего ока, моим наследником; но он погиб, исполняя свой долг, и я… я, майор Белленден (говоря это, он сильно сжал руку майора)… я остался жить, чтобы отметить за него.
— Полковник Грэм, — взволнованно сказал старый воин, — я рад, что вы переносите свое горе с таким мужеством.
— Я не принадлежу к числу тех, кто думает лишь о себе, хотя свет, быть может, готов утверждать обратное; я думаю не только о себе, когда надеюсь или страшусь, когда радуюсь или скорблю. Я никогда не был суровым из личных склонностей, алчным для себя, честолюбивым ради себя. Служба моему государю и на благо нашей страны — вот что я неизменно имел в виду. Может быть, моя строгость переходила порою в жестокость, но я всегда был исполнен добрых намерений. И теперь я не стану уделять моим чувствам больше внимания, чем уделял чувствам других.
— Поражен вашей стойкостью перед лицом всех свалившихся на вас бедствий.
— Да, — сказал Клеверхауз, — да, мои недруги в Тайном совете постараются свалить вину за это несчастье на меня одного, но я презираю их обвинения. Они оклевещут меня перед моим государем — я могу отклонить их наветы. Враги общественного порядка и государственные преступники будут торжествовать по поводу моего бегства, но придет время, и я докажу, что они преждевременно торжествовали. Молодой человек, только что павший на поле сражения, был единственной преградой, защищавшей наследство, которое останется после меня, от моей не в меру сребролюбивой родни, — ведь вам известно, что мой брак бесплоден. Мир праху бедного юноши! Но потеря Ричарда Грэма для страны все же не такая тяжелая утрата, как гибель вашего друга, лорда Эвендела, который, проявив редкостную отвагу, видимо, тоже погиб.
— Что за роковой день! — воскликнул майор. — Я слышал об этом, но толки были противоречивые. Говорят и о том, что горячность несчастного юноши привела к поражению в этом злосчастном бою.
— Нет, майор, это не так, — возразил Клеверхауз, — пусть позор, если тут есть что-либо позорное, падет на головы тех, кто остался в живых, а лавры на могилах павших пусть не увянут вовеки; впрочем, я не могу положительно утверждать, что лорд Эвендел погиб, но все же опасаюсь, что он или убит, или попал в руки мятежников. В последний раз мы говорили с ним сейчас же после того, как он выбрался из жаркой схватки. Мы собирались тогда выйти из боя, он вел за собой арьергард, в котором насчитывалось человек двадцать — остальные к этому времени успели уже разбежаться.
— Но, очевидно, опять подтянулись, — заметил майор, смотря в окно на драгун, кормивших коней и подкреплявшихся у ручья.
— Вы правы, — ответил полковник, — мои разбойники не испытывали большого желания дезертировать или бежать дальше тех мест, куда их занесла первая паника. Со здешними мужиками они не очень-то в дружбе, и отношения между ними, скажем прямо, весьма натянутые. Любая деревня, через которую им случается проходить, готова прямо-таки их растерзать, и эти негодяи, боясь заступов, кольев, вил и рогатин, предпочли держаться поближе к своему знамени. Но поговорим о ваших планах, нуждах и средствах сообщения с вами. Говоря по правде, я не очень-то убежден, что смогу продержаться долгое время в Глазго, даже если мне удастся соединиться с полком лорда Росса: этот минутный и случайный успех фанатиков натворит черт знает что в западных графствах.
Они обсудили оборонительные мероприятия майора Беллендена и возможности поддержания связи, в случае если страна будет охвачена всеобщим восстанием, что было более чем вероятно. Клеверхауз повторил свое предложение проводить дам в безопасное место, но, взвесив все обстоятельства за и против, майор Белленден нашел, что в не меньшей безопасности они будут и в Тиллитудлеме.
Закончив беседу с майором, полковник любезно простился с леди Маргарет и мисс Белленден; он заверил их, что, вынужденный в столь тревожное время покинуть их в Тиллитудлеме, он почитает первейшей своей задачей как можно скорее восстановить свою репутацию честного и верного рыцаря и что они могут рассчитывать увидеть его или услышать о нем в самом непродолжительном времени.
Леди Маргарет, одолеваемая сомнениями и страхами, не в силах была ответить на эту речь, исполненную чувств, столь близких ей самой, и ограничилась пожеланием доброго пути и изъявлением благодарности за обещанную им помощь. Эдит томилась желанием спросить о судьбе Генри Мортона, но, не придумав предлога, должна была удовольствоваться надеждой, что дядя, возможно, осведомился о нем во время своего продолжительного разговора с полковником. В этом, однако, она обманулась, так как старый роялист был до того поглощен своими новыми заботами и обязанностями, что говорил с Клеверхаузом почти исключительно о военных предметах: вероятно, даже если бы на чашу весов была положена не судьба сына его товарища, а судьба его собственного сына, он был бы столь же забывчив.
Клеверхауз спустился с холма, на котором высился замок, чтобы немедленно двинуться дальше. Майор пошел вместе с ним; ему предстояло принять людей, оставляемых полковником в Тиллитудлеме.
— С вами останется Инглис, — сказал Клеверхауз, — я в таком положении, что не могу отпустить офицера; нас едва хватает на то, чтобы не давать разбежаться нашим солдатам. Впрочем, если у вас появится кто-либо из офицеров моего полка, а из них нескольких мы недосчитываемся, я разрешаю вам удержать его у себя — это будет для вас весьма кстати, так как мои ребята не очень-то любят повиноваться кому-либо, кроме своих.
Построив драгун, Клеверхауз поименно вызвал шестнадцать солдат и передал их под команду капрала Инглиса, которого тут же произвел в сержанты.
— И смотрите, джентльмены, — сказал он, напутствуя их напоследок, — я оставляю вас, чтобы вы защищали дом леди; вы будете под началом ее брата, майора Беллендена, заслуженного и верного слуги короля. Будьте отважными, трезвыми, исправными в службе, беспрекословно повинуйтесь всем приказаниям, и каждый из вас получит щедрое вознаграждение, когда я приду на выручку гарнизона. В случае бунта, трусости, невыполнения обязанностей или малейшего оскорбления обитателей замка — палач и веревка! Понятно? Вы знаете, я хозяин своего слова как в хорошем, так и в плохом.
