Оскал дракона (ЛП) - Лоу Роберт (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗

— Бьярки, — ответил я на его теплую улыбку. — Надо было оставить тебя поджариваться.

Глава 15

Место, где мы оказались, воняло, как камень для жертвоприношений, смешались запахи внутренностей и горелого мяса, но все же это была не тюрьма, а просто большая клеть в старой кладовой, пол устлан гнилой соломой, решетка из толстых деревянных брусьев, усиленных железом.

Клеть примыкала одной стороной к каменной стене, видимо, фундаменту крепости; когда-то это помещение использовалось как кладовая для кухонь, потому что каменные стены хранили прохладу. Сверху свисали цепи с железными оковами, стены почернели от пламени. Под потолком — две маленькие квадратные отдушины, сквозь которые проникал свет и свежий воздух, но толку от них было мало.

Саксы бросили нас в эту клетку, один из них, запирая дверь клети на массивный замок, орудовал большим ключом. Они забрали все ценные вещи, отнятое оружие сложили на столе неподалеку, мы видели его, но не могли дотянуться.

Когда все ушли, оставив нас в полумраке, ухмыляющийся Финн нащупал и вытащил из сапога черный римский гвоздь.

— Если бы эти саксы были поумнее, — с ухмылкой сказал он, — то припрятали бы оружие получше. Не то что я свой гвоздь, его бы они нашли первым делом, даже если бы искали деньги — в сапогах, в паху, под мышками, да это каждый грабитель знает.

Он подошел к замку, поковырялся пальцем, и обнаружил, что это не простой замок, который можно сломать, как, к примеру, на сундуке с сокровищами. Наш замок был массивным и прочным, и его нельзя было сбить или открыть даже с помощью римского гвоздя, оказавшегося слишком толстым, чтобы использовать его в качестве зубила.

— Этот Бьярки, — прорычал Финн так, словно тот лично что-то ему сделал. Финн пососал грязный, окровавленный палец, и убрал гвоздь обратно в сапог.

— Это не совсем тюрьма, — задумчиво произнес Воронья Кость, оглядываясь по сторонам.

Я с ним согласился, но меня больше беспокоили цепи с оковами, висящие на стене, огонь, разведенный в жаровне, и грубо сколоченный стол, покрытый зарубками и царапинами. На столе лежали какие-то инструменты, и мне показалось, что это отнюдь не кузнечные орудия, хотя некоторые были похожи.

— Мне совсем не понравился этот Касперик, — проворчал Рыжий Ньяль. — У него глаза как у человека, который любит смотреть, как льется кровь, причем только если она чужая и это не опасно. Человек, который, как любила говорить моя бабка, предпочитает строить низкие заборы, чтобы легко их перешагивать.

— Это мы скоро узнаем, — сказал Финн, усевшись на пол и прислонившись спиной к каменной стене.

Я завидовал Финну, и не в первый раз. Как он может сидеть так спокойно, с полузакрытыми глазами, будто в компании друзей на лавке у теплого очага дремлет после обильного обеда и доброго эля. Я высказал ему это, а он лишь усмехнулся.

— Все из-за этого запаха, — ответил он задумчиво. — Он напоминает мне пир при дворе князя Владимира, перед тем как все мы отправились в Травяное море в поисках сокровищ Аттилы.

— Это когда ты бросил кого-то в очаг? — отозвался Рыжий Ньяль, мне показалось, он улыбается, и я обрадовался, ведь гибель Хленни стала для него тяжелым ударом.

— Не кого-то, а сына боярина князя Ярополка, брата Владимира, — заметил Воронья Кость, и они с Финном рассмеялись.

— Сейчас его щека, наверное, выглядит, как левое яйцо Финна, — добавил Воронья Кость, — такая же морщинистая и уродливая.

— Ты никогда не видел моих яиц, мальчик, — возразил Финн, — иначе ты бы онемел от удивления и восхищения, да и не помню я ту ночь. Это все из-за кровяной колбасы. Я съел одну — размером с руку.

— Тебя несло, как шелудивого пса, — напомнил ему Рыжий Ньяль и Финн лишь махнул рукой.

— А еще я глотнул несвежего эля, — уточнил он. — А потом съел еще одну такую же колбасу, вместо той, что выблевал.

Я помню, там были большие пироги и хлеб, пареная репа, тушеное в горшочках мясо, жареная на вертелах конина, потому что Владимир придерживался старой веры и традиций своего великого деда. Но запах паленой человеческой кожи и тлеющих волос испортил для меня весь пир, к тому же тогда мы нажили еще одного серьезного врага, как будто нам их не хватало.

Еще тут воняло застарелой кровью и блевотиной, вот чем это место напомнило мне тот пир, я так и сказал.

Финн лишь пожал плечами.

— Я вспомнил тот случай, потому что, как и сейчас, тогда мы втроем сидели в тюрьме у князя Владимира, в Новгороде, — добавил он. — Ты, я и Воронья Кость. И мы выбрались оттуда.

Да, точно. Когда Воронья Кость раскроил топором лоб Клеркона, что нам казалось справедливым, нас бросили в тюрьму. Однако он сделал это посреди главной площади Хольмгарда, или Новгорода, главного города князя Владимира, а это было не очень умно. Тогда нас запросто могли насадить на кол; а теперь, похоже, засунут в висячие клетки, где мы сдохнем от голода или нас забьют камнями.

— Может, расскажешь какую-нибудь историю, которая нам поможет? — спросил я Воронью Кость, и он нахмурился.

В Новгородской тюрьме он рассказал, пожалуй, свою лучшую историю, мы так громко смеялись, что нас вытащили из тюрьмы, потому что хохот — не тот звук, который обычно слышится из тюремной ямы.

— Будет лучше, если я не стану больше рассказывать подобные истории, — угрюмо ответил он. — Их рассказывал мальчик, а теперь я — мужчина.

— У тебя просто сломался голос, — заметил Финн, — а это не одно и то же. Когда твои яйца будут свисать, как сморщенные грецкие орехи, вот тогда я назову тебя мужчиной. — Но в любом случае, мне нравятся твои истории, — добавил он.

Поразительная ложь от человека, который однажды бросил Воронью Кость на гребную банку драккара со словами «Весло сделает из тебя мужчину». Воронья Кость прищурил разноцветные глаза и пристально взглянул на Финна.

— Значит, мы здесь сдохнем, — проворчал Рыжий Ньяль таким тоном, будто раздумывал вслух, где бы ему свернуться калачиком и поспать. — Конечно, я бы не выбрал это место, но мы носим то, что плетут норны. Лучше просить слишком мало, чем предлагать слишком много, как любила говорить моя бабка.

Я не считал, что мы здесь умрем, ведь Касперик хотел заполучить мазурскую девушку, надеясь прибыльно продать ее или полянам или ее собственному племени, в зависимости от того, кто больше заплатит, но для начала он должен заполучить девчонку. И он использует нас, торгуясь за нее с командой «Короткого змея».

— Он же гад ползучий, — заявил Финн, пока я размышлял вслух. — Он не станет торговаться, а просто нас убьет.

Внезапно появился Бьярки, он проскользнул через дверь склада, как прогорклое тюленье масло, его покалеченное лицо расплылось в улыбке.

— Давай, прикончи меня прямо сейчас, — проревел Финн, увидев его. — Это лучше, чем нюхать твое дерьмо.

Бьярки был один, он остановился в нескольких шагах от решетки.

— Тебя ждет нелегкая смерть, Финн Лошадиная Голова, — пробормотал он, скривившись. — А тебя особенно, Орм Убийца Медведя. Ты задолжал мне за глаз и шрам на лице.

— Когда ты встретишься с Онундом, — предупредил я его, — будь готов заплатить еще больше.

— Все еще надеешься спастись, Убийца Медведя? — с издевкой спросил Бьярки.

— Это тебе следует бояться, — ответил Воронья Кость, — потому что Обетное Братство придет за нами.

Бьярки скривился.

— Вас стало немного меньше, — ответил он. — А ты — король без короны, конунг без войска. Сейчас у тебя осталась лишь тень, мальчишка. Скоро и тени не останется.

— Тень иногда может значить очень много, — сказал Воронья Кость. — Это случилось очень давно и очень далеко отсюда, не спрашивай когда и где — там, где саамы научились пользоваться могущественной магией сейдра. Это тайное место сокрыто глубоко под землей, там царит вечная тьма и никогда ничего не меняется. Ученики никогда не видели учителя, а все знания получали от огненных рун, которые они легко читали в темноте. Ученикам не разрешалось выходить наружу и видеть солнечный свет, они все время находились под землей. Обучение длилось пять-семь лет, после чего они приобретали все необходимые саамские знания.