Фанфан-Тюльпан - Вебер Пьер Жиль (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
— Мадам, — в явном смущении отвечал Д'Аржансон, — прошу вас удостоить внимания мои слова: агенты прилагают все возможные усилия, чтобы разыскать их, и постараются свои усилия удвоить. Поверьте мне, что не проходит и дня, когда бы я сам не занимался разгадкой этой тяжкой тайны.
Его последняя фраза только еще больше внушила безнадежность маркизе, так как она была, по ее мнению, если не выражением враждебности к ней, то, во всяком случае, признанием в своем бессилии.
— Сударь, — сказала она в большом раздражении, — я не верю, что это был просто заговор бандитов, и даю вам двадцать четыре часа, чтобы захватить и арестовать так называемых воров. Если у вас ничего не получится, придется переложить на самого короля заботу о восстановлении справедливости по отношению ко мне.
Маркиз Д'Аржансон понял, что дальнейшие его уверения бесполезны. Он прекрасно знал характер фаворитки, понимал, что она упорна, если чего-нибудь добивается, и никогда не отступает. Разве ее недавняя победа над королем и возвращение в Версаль не были блистательным доказательством ее власти? Но и он был не менее упрям, чем она, и все больше и больше уверялся, что покушение в Шуази — дело рук бандитов, а не политический заговор. Он даже подумывал о том, что неплохо бы для поддержания своей репутации, выбрать злодея среди тех уголовных преступников, которые содержались в тюрьме, и с помощью пыток вырвать у заключенного признание. Но тут маркиза де Помпадур дала ему понять, что он может удалиться.
Маркиз Д'Аржансон уже собирался покинуть будуар фаворитки, но в это время вошел лакей и объявил, что штандартоносец маршала Саксонского просит позволения поговорить с ней, так как у него есть сообщение по вопросу, интересующему маркизу и касающемуся ее личной безопасности.
Предчувствуя, что неожиданное вмешательство, если оно внесет хоть немного ясности в темное дело, может быть ему чрезвычайно полезным, лейтенант полиции взмолился:
— Мадам, я очень прошу вас позволить мне задержаться здесь еще на несколько минут. Может быть, в самом деле, вам понадобятся мои скромные услуги.
Маркиза согласилась и приказала слуге провести к ней означенного штандартоносца.
Фанфан, оставив Бравого Вояку стеречь лошадей во дворе, вошел в будуар маркизы. Госпожа де Помпадур, мгновенно узнав первого кавалера Франции, облаченного в нарядный мундир, чуть не выдала себя. Но, не желая подвергать опасности человека, находящегося под особым покровительством госпожи Фавар, она, в присутствии лейтенанта королевской полиции, сдержалась и, скрыв свое удивление под легкой улыбкой, любезно пригласила Фанфана войти.
— Мадам, — сказал штандартоносец, прямо приступив к делу, — я только что был свидетелем подозрительных действий одной особы, которая находится в непосредственной близости к вам.
— Кто это? — спросила маркиза.
— Это госпожа Ван-Штейнберг. Полчаса назад, проезжая мимо дома шевалье де Люрбека, я смог убедиться в том, что эта особа находится в близком знакомстве с датским господином, действия которого показались, по крайней мере, весьма подозрительными господину маршалу Саксонскому.
Начав с имени камеристки и подчеркнув свою связь с военачальником, Фанфан имел одну цель — удивить маркизу, привлечь ее внимание и заставить ее сразу понять серьезность и значительность его появления.
Маневр удался прекрасно. В то время как господин Д'Аржансон придал лицу выражение внимания, но и недовольства, маркиза, напротив, весьма благожелательно побудила Фанфана продолжать. Когда молодой солдат кончил волнующий рассказ о том, что он видел и слышал в доме шевалье де Люрбека, маркиза, повернувшись к лейтенанту, который теперь уже слушал донесение юноши с нескрываемым интересом, сказала не без иронии:
— Ну, монсеньер, что вы обо всем этом думаете?
Д'Аржансон сразу же ответил:
— Этот молодой человек говорил так искренне, с такой достоверностью, что я считаю необходимым принять во внимание его сообщение — оно, действительно, важно. Не подлежит сомнению, маркиза, что ваша первая камеристка поддерживает с господином Люрбеком секретные связи, о природе которых необходимо узнать всё. Пока я вам ничего не скажу, но признаю, что они дают след, который может нас привести весьма далеко.
— Надеюсь! — бросила фаворитка короля.
Не теряя обычного самообладания и хладнокровия, Д'Аржансон продолжал:
— Исходя из того, что сообщил нам солдат, госпожа Ван-Штейнберг должна скоро появиться. Может оказаться, что одно мое присутствие внушит ей подозрения и что она начнет остерегаться. Нужно было бы, чтобы я мог наблюдать за ней, не показываясь ей на глаза…
— Это проще простого, — сказала маркиза. — Тем более, что у меня есть повод задать ей некоторые вопросы. Дело в том, что сегодня вечером, когда она должна была бы присутствовать в замке, она исчезла, не спросив у меня разрешения. Так что я вполне могу потребовать от нее ответа, где она была, а если я его не получу, то буду вправе расценивать ее отсутствие и ложь как признание в предательстве.
— Таким образом, в этом случае, маркиза, — заключил лейтенант полиции, — я попрошу у вас разрешения самому продолжить ваш разговор с ней уже как допрос.
— Я согласна! Сударь, я провожу вас в одно место, откуда вы сможете наблюдать за всем, что будет происходить и что будет говориться в этой комнате. Благоволите следовать за мной!
— Я полагаю, маркиза, необходимо, чтобы этот молодой человек не присутствовал, по крайней мере открыто, при вашем разговоре с первой камеристкой!
— Разумеется!
И лейтенант полиции, которому первый кавалер Франции явно внушал настоящую симпатию, прибавил:
— Пойдемте со мной, юноша, и предоставьте мне судить о том, когда вам надо будет вступить в действие, так как слишком поспешное вмешательство с вашей стороны может все испортить.
— Ваше превосходительство, — ответил, поклонившись, Фанфан, — я — в вашем распоряжении, как и все ваши подчиненные, и смею надеяться, что у вас не будет повода для недовольства по поводу моих услуг.
— Я ваши слова считаю хорошим предзнаменованием! — воскликнул господин Д'Аржансон.
И, так как он был умный игрок и, особенно, умный придворный, он любезно и твердо добавил:
— Маркиза, я признаю, что ошибался и что вы, а не я были правы! Решительно, весь мой опыт не может соперничать с вашей проницательностью, так как именно благодаря вам мы сможем добиться настоящей справедливости!
Маркиза де Помпадур удостоила комплимент старого лиса улыбки, которая была почти прощением. И, открыв маленькую дверь в свою туалетную комнату, она впустила туда Д'Аржансона и Фанфана вместе.
Поместившись таким образом, что через полуоткрытую дверь они могли слышать и видеть все, что будет происходить и говориться в будуаре фаворитки, они стали терпеливо ждать прихода голландки, которая не замедлила появиться. Лошади ее кареты бежали быстро. Сняв плащ и приведя в порядок прическу, голландка с самым невинным видом появилась перед хозяйкой, которая сидела и расчесывала волосы перед зеркалом.
Маркиза некоторое время смотрела на нее, а затем с упреком, почти ласковым, спросила:
— Вы не предупредили меня о том, что уходите, мадам?
— Простите меня, мадам, — ответила шпионка, — я навещала одну больную приятельницу…
Честный Фанфан не удержался от презрительной гримасы. Д'Аржансон его успокоил взглядом.
Несколько более строго госпожа Помпадур спросила:
— А больше вы нигде не были?
— Нет, сударыня, — ответила госпожа Ван-Штейнберг; в тоне ее уже проскользнуло беспокойство.
Маркиза, голос которой внезапно приобрел жесткость, теперь смотрела на свою камеристку пристально и строго.
— А мне сказали, что вы встречались в доме шевалье де Люрбека с какими-то подозрительными субъектами.
Шпионка почувствовала, что по ее лбу и вискам потек холодный пот. Она с усилием проглотила слюну и ответила почти не дыша:
— Кто мог, мадам, рассказать вам такие нелепые вещи?
Кивком головы маркиза дала знак лейтенанту, а тот подал знак Фанфану, что момент, когда пора действовать, наступил, и штандартоносец, вместе с Д'Аржансоном, вошел в комнату фаворитки.
