Невеста с миллионами - Мютцельбург Адольф (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
Отправляя мне письмо, отец в лихорадочной спешке спутал названия обоих пресидио и указал Пресидио-дель-Норте, хотя имел в виду Пресидио-дель-Рио-Гранде-дель-Норте. Вернее сказать, он сократил последнее название и вместо «Пресидио-дель-Рио-Гранде-дель-Норте» — как, собственно, и называется этот форт — в спешке написал «Пресидио-дель-Норте». В результате мы разминулись. В южном пресидио он узнал, что мы там уже побывали, и тотчас направился на север, получил от коменданта Пресидио-дель-Норте твое послание и устремился к озеру Святой Марии. Но тут вмешался случай — к счастью, отец сильно взял к северу и в результате очутился поблизости от нас.
Я все рассказал ему и довольно скоро убедился, что переговоры уже не помогут вызволить сестру из рук Вильгамену. Индейцев он знает лучше любого белого в этих местах. Он согласился, что теперь нам нужно попытаться захватить деревню врасплох. Лошадей мы оставили в зарослях под надзором трех мексиканцев и, вооружившись несколькими лестницами, подкрались, передвигаясь главным образом ползком, почти к самой деревне, до которой оставалось несколько сотен шагов. Все остальное ты знаешь! У меня сердце замерло от радости, когда я неожиданно увидел посреди деревни тебя — живого и невредимого, да к тому же помогающего нам!
Они обменялись рукопожатиями. Альфонсо закончил свой рассказ как нельзя вовремя, потому что из деревни возвращался Литавано.
Альфонсо и Эдмон поспешно спустились вниз — им не терпелось узнать ответ апачей. Впрочем, не были забыты и меры предосторожности: дон Лотарио, Альфонсо, Эдмон и мистер Коннингэм слушали Литавано, стоя перед дверью хижины, чтобы следить за происходящим вокруг.
Литавано сообщил, что сперва ему даже не давали открыть рот. Индейцы ужасно злы, Вильгамену мертв, в деревне уцелела едва ли половина воинов. Апачи порывались окружить бледнолицых и перебить всех до одного. Бо?льшая часть краснокожих оказалась одурманенной огненной водой, поэтому они с Литавано никак не могли понять друг друга; однако несколько старых вождей, которые оставались трезвыми, прислушались к его словам, особенно когда поняли, что речь идет о дочери дона Лотарио де Толедо. В результате от бледнолицых потребовали сотню ружей с припасами, столько же галлонов огненной воды, а сверх того — всякого оружия и украшений, которые обещали подробно перечислить позднее. В заключение индейцы потребовали выдать им трех бледнолицых, чтобы принести их в жертву разгневанному богу красных людей. Этих обреченных бледнолицые должны были определить сами, бросив жребий. Литавано добавил, что на первых порах одним из них многие называли Эдмона, однако затем передумали, поскольку другие апачи объяснили им, что Вильгамену был убит в честной борьбе.
О том, чтобы согласиться на такие условия, не могло быть и речи. Литавано отправили в деревню еще раз. Тем временем четверо наших героев, призвав к себе несколько управляющих и слуг дона Лотарио, стали совещаться, как поступить в случае нового нападения краснокожих. О побеге нечего было и думать, ибо лошади были захвачены индейцами. Ждать помощи тоже не приходилось, так как Пресидио-дель-Норте и Эль-Пасо-дель-Норте — форт на самой границе Штатов и Мексики — находились приблизительно в тридцати милях от деревни. Выхода не было. Бой казался неизбежным. Требовалось во что бы то ни стало отбить нападение краснокожих, а затем, когда индейцы обессилеют, вновь предложить им мирные переговоры.
Теперь необходимо было приготовиться к обороне. Времени оставалось в обрез. Первым делом со всех сторон прорубили стены хижины, где находилась Инес, так что оттуда можно было попасть в соседние жилища. Затем разобрали две близлежащие хижины и соорудили из их остатков бастион, призванный прикрыть три расположенные с краю хижины в качестве первой линии обороны. Каждому защитнику отвели свое определенное место. Пересчитали тех, кто способен был владеть оружием. Таких набралось тридцать четыре человека. У большинства оказалось по два двуствольных ружья, а у некоторых — даже по три, поскольку они забрали себе ружья убитых товарищей. Таким образом, огневая мощь белых составила свыше ста сорока стволов: если они не потеряют хладнокровия, то сумеют побить индейцев даже в случае самого отчаянного штурма, подобно тому как сильный град уничтожает кукурузное поле.
А если краснокожие воздержатся от нападения, если попытаются навязать свои условия угрозой голодной смерти? Тогда спасения не было. Запасов продовольствия, которое оставалось у белых, хватило бы разве что до следующего утра…
В ответе, который Литавано получил от индейцев во второй раз, тоже не было ничего утешительного. Апачи продолжали настаивать на выдаче им трех бледнолицых, предназначенных в жертву за погибших соплеменников. Они не желали слушать никаких других предложений. Литавано дали понять, что в случае очередного отказа бледнолицых ему не сносить головы.
Похоже, индейцы и не думали торопиться с новой атакой. Они продолжали ликовать, радуясь подкреплению, которое сулило им верную победу над врагом. Даже понесенные потери не могли омрачить их радость. Они ограничились всего несколькими постами, чтобы наблюдать за бледнолицыми, которые, оставшись без лошадей, целиком находились в их власти.
Можно ли пробиться к лошадям и бежать? Такой вопрос не давал покоя осажденным. Однако этот замысел выглядел слишком дерзким, слишком опасным. Белые по-прежнему полагали, что лучше всего дождаться нападения краснокожих, отбить его и начать новые переговоры.
Так прошло несколько томительных часов. Настал полдень. Эдмон отправился к Инес и нашел ее в глубокой печали. Она считала себя причиной всех несчастий. Узнав в Новом Орлеане, что путь по территории Техаса очень опасен, так как проходит через расположение противоборствующих сил — войсковых соединений Союза и мятежных штатов — и, что намного хуже, там бесчинствуют мародеры обеих армий, она отважилась отправиться в Матаморос и вверх по реке вплоть до окрестностей Пресидио-дель-Норте. Она знала, что у отца добрые отношения с индейцами, сама владела языком команчей — так чего ей было бояться? Тем не менее она осыпа?ла себя самыми горькими упреками и пребывала в таком возбужденном состоянии, что приходилось опасаться за ее здоровье. Инес страшила мысль, что в новом столкновении с индейцами она может лишиться отца, брата или возлюбленного. Ее не покидало ощущение, что вина за все случившееся лежит целиком на ней. Эдмон попробовал утешить и успокоить ее, и ему удалось по крайней мере вызвать у нее слезы, которые, похоже, принесли ей некоторое облегчение.
Осажденные договорились, что первый, кто заметит что-либо подозрительное, подаст сигнал выстрелом из револьвера. И вот такой выстрел прозвучал. Эдмон оставил Инес и поспешил на свой пост. Ему была поручена оборона первой хижины; на крыше второй, в которой находилась Инес, командовал Альфонсо, на крыше третьей — мистер Коннингэм. Дон Лотарио с дочерью оставались в средней хижине.
Заняв свой пост, Эдмон тотчас понял, в чем дело. Индейцы готовились повторить нападение, причем, прекрасно сознавая силу сопротивления бледнолицых, принимали меры предосторожности, что уже само по себе разительно отличалось от их обычной манеры бросаться в атаку очертя голову. Переплетая хворостом прутья решетки из тонких древесных стволов, они изготавливали нечто вроде прямоугольных щитов, достаточно больших, чтобы за ними могли укрыться примерно десять воинов. Таких конструкций Эдмон насчитал семь. Следовательно, около семи десятков индейцев могли приблизиться к бастиону белых без особых потерь. В результате превосходство осажденных в огнестрельном оружии сводилось почти к нулю. Эдмон, Альфонсо и мистер Коннингэм стали совещаться, не лучше ли прямо сейчас опередить краснокожих, открыв огонь. Однако это вынудило бы индейцев заканчивать свои приготовления где-нибудь в другом месте и только ожесточило бы их. Поэтому было выдвинуто другое предложение, с которым все согласились. Каждый белый пожертвовал часть своих запасов пороха. Весь собранный порох был плотно утрамбован в бочонке, отыскавшемся в хижине. Изготовленную мину заложили в основание бастиона перед хижинами, подведя к одной из них пороховую дорожку. Когда нападавшие будут преодолевать бастион, обороняющиеся взорвут мину.
