Камень духов - Кердан Александр Борисович (электронные книги бесплатно .txt) 📗
Маршрут, которым надо пройти маленькому отряду Климовского, напоминает путь армады Александра Баранова, когда он направлялся к Ситке для ее повторного покорения в 1804 году. Только лежит он в обратную сторону. Разведчики должны обогнуть остров Ситку с юга и пройти по проливам до трех других островов, где находятся индейские куаны Кейк, Кую и Хуцнову. Особенно интересовали пославшего разведчиков Хлебникова настроения хуцновских дешитан. После заключения перемирия с ситкинскими киксади во главе с Котлеаном дешитане оставались самыми воинственными из тлинкитских племен. Они не шли ни на какие переговоры с русскими.
Климовский, в жилах которого индейская кровь, хорошо понимал причины этой вражды. Тлинкиты отстаивают то, что считают своей собственностью, – землю и море, где жили и охотились их предки. Русские пытаются навязать им свои порядки. Истребляют морских котов, мешают торговать с бостонцами и англичанами, которые, к слову, продают котлы, одеяла и бисер гораздо дешевле, чем русские. Понятно, что россиянам приходится доставлять свои товары через всю Сибирь и даже вокруг света. Но колошам-то какое до этого дело… Кроме того, у американских и английских моряков нет запрета на продажу тлинкитам пороха и ружей. Для россиян же это – табу: нельзя вооружать своих противников!
Однако сам Климовский тлинкитов врагами никогда не считал. Конечно, ему приходилось участвовать в стычках с ними. Но и, стреляя в воинов в резных деревянных шлемах, идущих на приступ русского заселения или атакующих промысловую партию, не чувствовал он к ним никакой ненависти. Наверное, это и называется голосом крови. Когда же слева от байдарки показались устье речки Колошенки и каменистый берег с остатками индейской крепости, захваченной Барановым более двадцати лет назад, сердце у Андрея Климовского екнуло. Так екает оно, когда человек видит место, где он родился.
Поговорка «родился в рубашке» – для креола Климовского не просто слова. Крестный отец Андрея – главный правитель российских колоний в Новом Свете Александр Андреевич Баранов – рассказывал ему, что при штурме индейской крепости Молодого Деревца полуторагодовалого малыша нашли завернутым в рубаху, на коей крестиком вышиты были две буквы кириллицы: «како» и «хер». Предположили, коли рубаха мужская и русского кроя, а буквы на ней русского же алфавита, то, вероятнее всего, принадлежит она отцу мальчика – кому-то из промышленных, убитых индейцами во время нападения на поселение Святого архистратига Михаила в 1802 году. Перебрали всех погибших по именам, однако с инициалами «К» и «Х» никого не нашли. И все же найденыш, несомненно, имел русские корни. На это указывали и его светлая кожа, и такие же светлые волосы с рыжеватым отливом. Как нельзя кстати пришлась и поговорка о счастливой рубахе: мальчик оказался единственным младенцем, которого воины Котлеана почему-то пощадили, покидая осажденную крепость. Другим детям до семи лет они перерезали горло, не желая, чтобы те своим плачем выдали их отступление русским. Имя малышу дал Баранов, назвав его Андреем в честь покровителя российского флота Андрея Первозванного, Климовским же нарекли по фамилии одного из промышленных, с кем Александр Андреевич когда-то прибыл на Кадьяк. Тот Климовский был Баранову другом, но не пережил первую зимовку, умер от скорбута.
Маленького креола сначала воспитывала жена Ивана Кускова – индианка из племени цимшиан, в крещении Екатерина Дмитриевна. От нее Климовский выучился языку тлинкитов. Русскому же его учил иеромонах Гедеон, в школу которого на Кадьяке определил подросшего крестника главный правитель. Потом обучение Андрея продолжил Филипп Кашеваров, опытный штурман и передовщик компании. С пятнадцати лет Климовский уже ходил в экспедиции по изучению матерой земли, прилегающей к землям тлинкитов, эяков и индейцев-медновцев, живущих по берегам реки Медной. Первый самостоятельный поход к истокам этой бурной и неизведанной реки, составление карты ее притоков и открытие залежей меди на ее берегах принесли Климовскому славу первопроходца. К сожалению, Баранов не дожил до этого дня. Смещенный с должности и оклеветанный, он убыл в Россию, до которой так и не добрался, скончавшись по дороге. Правда, старик перед отплытием с Ситки поручил заботы о судьбе крестника новому начальнику Новоархангельской конторы Кириллу Тимофеевичу Хлебникову. Хлебников наказ Баранова воспринял по-своему: хоть и держит Климовского на виду, но не делает ему никаких послаблений. Напротив, посылает в самые опасные места.
Вот и эта разведка – не подарок. Из нее можно и не воротиться назад. Хотя если уж говорить об опасности, так вся жизнь поселенцев здесь, на архипелаге, из нее и состоит: сегодня ты есть, а завтра, может статься, твой скальп украсит барабору какого-то тлинкита или, в лучшем случае, ты попадешь в плен и будет ждать тебя доля раба, а там одному Богу известно, обретешь ли ты когда-нибудь свободу или проживешь остаток дней, как собака, и будешь убит на каком-нибудь индейском празднике – потлаче, чтобы умилостивить духа язычников.
Потому и остается Климовскому и его спутникам надеяться только на удачу и на собственную осторожность. Понимая это, разведчики держат ухо востро. Байдарки двигаются одна за другой на расстоянии ружейного выстрела так, чтобы в случае опасности находящиеся в них могли прийти друг другу на помощь или же успеть скрыться, если помочь не будет возможности. Идущий впереди Климовский держит курс, стараясь повторять контур береговой линии, саженях в тридцати от нее. Это позволит при необходимости юркнуть в какую-нибудь бухточку, если опасность появится со стороны океана, или же вовремя удалиться от берега, когда там появится враг.
В первые сутки креол и алеуты никого не встретили. Они обогнули Ситку и пошли на норд. Островки на пути казались вымершими. На ночевку остановились на одном из них. Огонь, несмотря на промозглую погоду, не разводили. Каюры соорудили шалаш. Вытащив на берег байдарку, положили ее на ребро. Перед ней в четырех-пяти футах вколотили два шеста с поперечной жердью. Укрепив нехитрую конструкцию веслами, сверху набросали тюленьи кожи. Внутри шалаша настелили лапник, и – временное жилище готово. Конечно, без костра в таком жиле не очень уютно, но от ветра и дождя шалаш защищает надежно. Перекусили юколой и горсткой пшена, запив скудный ужин ледяной водой из ручья. Разговоров между собой не вели, стараясь общаться знаками: – звук голоса в лесу и на воде слышен издалека. Улеглись, прижавшись друг к другу. Спали чутко. Наутро, перекусив, снова двинулись в путь.
К исходу следующего дождливого дня без приключений добрались до пролива Фредерик, печально известного истреблением здесь тлинкитами партии Урбанова в 1802 году. Пролив разделял владения двух колошенских кланов: хуцновских дешитан и индейцев кейк-кую. Климовский приказал держаться ближе к хуцновскому берегу. Уже в кромешной темноте, насквозь промокшие, они причалили к прибрежному островку и, забравшись под байдарки, скоротали ночь. Едва небо просветлело, спустили байдарки на воду. Теперь двигались еще осторожней. И все-таки чуть не столкнулись с батом дешитан, вынырнувшим навстречу из тумана. До того как тлинкиты могли их заметить, байдарки скрылись за уступом прибрежной скалы, и боевое каноэ с двенадцатью индейцами проплыло мимо.
Климовский решил больше не испытывать судьбу, и дальше двинулись по берегу. Оставив двоих алеутов караулить замаскированные байдарки, Андрей вместе с молодым каюром по имени Еремей стал пробираться по лесу вдоль берега, полагая, что где-то поблизости находится поселение индейцев, с которыми они едва разминулись только что. И верно, вскоре потянуло дымком и между стволами показался частокол. Проваливаясь по щиколотку в сыром мху, разведчики осторожно приблизились к нему. Частокол был новым – бревна не успели потемнеть. Наклоненные во внешнюю сторону, они были так высоки и так тесно подогнаны друг к другу, что не давали возможности посмотреть внутрь. Климовский знал, что обычно крепости колошей представляют четырехугольник неправильной формы с несколькими воротами в сторону моря и леса. Он решил обойти поселение со всех сторон, надеясь обнаружить какую-нибудь возвышенность, с которой можно будет увидеть, что там внутри.
