Тень мечей - Паша Камран (читаем книги бесплатно .txt) 📗
Это пугало и одновременно вызывало отвращение, всколыхнув ужасные черные воспоминания, о которых она с детства пыталась забыть. У Мириам сжалось горло, и ей стало трудно дышать. Лоб взмок, а сердце яростно заколотилось. Когда ее со всех сторон окружили ужасные звуки вражеского лагеря, Мириам отчаянно захотелось вернуться домой. Поездка сюда была чудовищной ошибкой. Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. На самом деле гордая Мириам не была такой храброй и неукротимой, какой хотела казаться за надежными стенами дядиного дома. Сейчас, в очередной раз столкнувшись с настоящей опасностью, она опять превратилась в испуганного ребенка, в ту несчастную маленькую девочку, которая беспомощно смотрела, как безумный франк набрасывается на ее маму. Его мерзкий член, словно кинжал, выглядывает из-под кольчужной юбки, когда он спускает до колен штаны. В тот день она увидела… Нет, она не могла больше сдерживаться.
Нет!
Мириам резко и бесповоротно остановила ход своих мыслей, словно Пандора, захлопнувшая ящик с несчастьями, пока они не разрушили мир. Невероятным усилием воли она взяла себя в руки. Прошлого нет. Никакого насилия, никаких мучений, никакой смерти. Существует только СЕЙЧАС. А сейчас ее пожилому дяде нужен смелый, умный защитник, а не хнычущая девочка, которая предается воспоминаниям давно минувших дней.
Мириам отмела все лишние мысли и подавила неожиданно нахлынувшие чувства. Беспорядочный армейский лагерь, его грязные обитатели, звуки и запахи — все исчезло. Она сосредоточилась исключительно на их миссии, подобно линзе, вбирающей рассеянный солнечный свет в один непреодолимый луч света. Девушка смотрела прямо перед собой, крепко ухватившись за руку своего дяди, когда рыцарь-опекун Уильям проводил их к большому малиновому шатру. Шатер был массивным, очень высоким, но его драпировки были грязными и выцветшими. У главного входа она увидела двух мрачных стражей с обнаженными мечами в правой и длинными копьями в левой руке. Она заметила, что на них, в отличие от Уильяма и остальных, вновь прибывших из Европы солдат в блестящих нагрудниках, надеты поношенные кожаные кирасы, которые обычно носят местные франки.
Мириам сделала вывод, что эти мужчины — часть личного состава, засевшего в Акре, и они, скорее всего, верноподданные человека, которого Уильям во время их долгой поездки называл Конрадом. Из обрывков осторожных разговоров между Уильямом и Таки-ад-дином Мириам уловила, что Конрад пока еще не признал Ричарда Львиное Сердце полноправным полководцем двух, восточной и западной, армий. Но если эти солдаты служат Конраду, то маловероятно, что они согласились бы с уловкой, к которой прибегнул Уильям.
Мириам не ошиблась. Повисла долгая неловкая пауза, пока стражи, в темных глазах которых сквозило подозрение, разглядывали нежданных гостей. Они явно не боялись и не преклонялись перед Уильямом, который — по меньшей мере теоретически, как она поняла, — занимал более высокое социальное положение.
— Посторонись, — наконец велел Уильям, когда стало очевидно, что они не собираются их впускать.
Один из стражей, высокий итальянец с бронзовой кожей и длинными закрученными усами, шагнул вперед. Он стал лицом к лицу с Уильямом и вперил свои карие глаза в лицо рыцаря. Его товарищ, мужчина пониже, с бледным лицом и черной кудрявой бородой, не сводил холодного взгляда с гостей Уильяма.
— Зачем ты привел безбожников в пристанище воинов Христовых? — тихо спросил солдат, но в его голосе слышался звериный рык.
Уильям, на лице которого не было и тени страха, пристально посмотрел в глаза итальянцу, и Мириам заметила, как рука рыцаря легла на рукоять меча.
— Они лекари, — ответил Уильям, отчетливо произнося каждый слог, как будто разговаривал со слабоумными. — Я привел их, чтобы вылечить короля.
— Ричарду Львиное Сердце уже не поможешь, — сказал страж, в тоне которого звучало явное безразличие к судьбе короля. Он с отвращением взглянул на Халиля, чернокожего переводчика, потом вновь повернулся к Уильяму: — Король Конрад приказал никого не впускать, за исключением священника, которому предстоит соборовать короля перед смертью.
— Королю нет нужды собороваться, друг мой, — тихим, но суровым голосом пригрозил Уильям. — А вот тебе священник понадобится, если будешь продолжать стоять у меня на пути.
Мириам побледнела. Ей совсем не нравилось, как развиваются события.
Но итальянец высокомерно рассмеялся.
— Вы забываетесь, сэр Уильям, — заявил смуглый воин, с насмешкой упомянув титул дворянина. — Вам тут не роскошные дворцы Лондона или Тира, где ваше слово перед избалованными анжуйскими рыцарями все равно что Святое Писание. Здесь вы гость короля Конрада. Если будешь угрожать его воинам — быстро упокоишься в песках Акры.
Итальянец, ища поддержки, взглянул на своего бородатого товарища. Тот, не сводя глаз с Мириам, лишь кивнул в знак согласия.
Уильям долго размышлял над словами стража, потом медленно отступил. Низко поклонившись, как будто извиняясь за досадную бестактность на званом обеде, он повернулся к своим подопечным евреям, стоящим за его спиной.
— Прошу прощения, — прошептал он Мириам. Прежде чем она успела понять, что он сказал, рыцарь подался вперед и сорвал с ее лица платок. Ее длинные кудри цвета воронова крыла стали развеваться на ветру, черты мертвенно-бледного от страха и замешательства лица, казалось, еще больше заострились в неярком свете луны.
Страж непроизвольно загляделся на прекрасное лицо Мириам и всего на лишнюю долю секунды задержал взгляд на потрясающих изумрудных глазах девушки. Это было его ошибкой. Уильям молниеносно выхватил из ножен меч.
И прежде чем страж или его товарищ успели отреагировать, Уильям одним плавным движением разрубил копье охранника словно листок, плывущий по течению спокойного ручейка. И этим же ударом он рассек правую латную рукавицу стража, разрубая надвое руку в области запястья. Солдат взвыл, как дикий зверь, попавший в ловушку жестокого охотника. Когда итальянец упал, его бородатый соотечественник бросился с мечом на Уильяма. Рыцарь резко отшатнулся — лезвие меча, которым его хотели обезглавить, прошло совсем близко от его шеи.
Высокий йеменец, заметив, что хозяину угрожает опасность, бросился ему на помощь. Будучи безоружным, он собственным телом хотел защитить Уильяма. Халиль резко ударил бородача по колену, тот упал на зад, а йеменец тут же подхватил у падающего стража копье. Халиль, соблюдая запрет на ношение рабами оружия, сразу передал длинное копье Уильяму. Бородач попытался вновь замахнуться мечом, но Уильям проткнул его руку смертельным острием копья.
Мириам оттеснила Маймонида назад, подальше от дерущихся христиан. И этих людей называют союзниками? Они все безумцы! Во время их поездки, дивясь благородному поведению Уильяма, она позволила себе забыться и даже начала подумывать о том, что, вероятно, недооценила франков. Возможно, среди них встречаются умные и миролюбивые люди. Но сейчас, глядя на то, как этот «очаровательный» рыцарь безжалостно лишает жизни своих противников, она поняла, что эти люди мазаны одним миром, — просто некоторые из них лучше остальных скрывают свою истинную сущность. Крестоносцы — настоящие животные.
Мириам захотелось убежать из этого логова безумцев, скрыться где-нибудь. Уж лучше находиться в темных, кишащих пумами горах, которые окружают лагерь, чем провести еще хоть одну минуту в логове этих демонов. Но когда она обернулась и потянула за руку дядю, то увидела, что их окружили. Сотни крестоносцев вывалились из палаток, заслышав шум, возникший из-за суматохи возле командного шатра. А она стояла перед ними с непокрытой головой. По всем понятиям, во всех значениях — практически голой.
Мужчины приближались к Мириам, их грязные руки тянулись к ней, словно джинны из ее детских кошмаров, словно безликие чудовища, которые прятались у нее под кроватью и ждали, когда она провалится под землю в геенну огненную в день Страшного суда, чтобы заключить ее в удушающие объятия.
