Твердыня тысячи копий - Ричес Энтони (электронная книга .txt) 📗
– Оставить этих кавалеристов, даже не прикопав землицей… Только не думайте, что мне это далось легче, чем вам. Мы – солдаты, и с самого первого дня нас учили не бросать погибших на съедение зверью, но в том-то и дело, что в нашем конкретном случае забота о живых перевешивает нужды мертвых. Так что завтра – это я к тебе обращаюсь, тессерарий Тит! – завтра мы вновь двинемся в путь с рассветом, пусть даже коленки будут негнущимися как копейное ратовище!
– А преторианцы? Они ведь тоже сядут на коней да и растворятся среди холмов…
Дубн всем корпусом обернулся к начальнику караула.
– Хочешь сказать, что мы окажемся с носом, к тому же посреди вражеской территории? Мол, нас всего-то сорок человек, и мы тут как игрушка в руках неизвестно кого? Даже сами не знаем, что делать дальше?
Тит отмолчался, но центурион по его насупленному виду понял, что не ошибся в оценке тех мрачных дум, что глодали тессерария. Дубн улыбнулся.
– Ты прав, такой исход возможен. И все же, если есть шанс поймать преторианскую мразь и вызволить женщину моего друга, спасти ее от насилия и смерти, я не задумываясь пойду и на больший риск. А сейчас займись-ка людьми, они тащатся как сонные мухи. Поднажмем немного, а там уже и привал. Чем быстрее они завернутся в свои плащи, тем лучше будут себя чувствовать, когда я их подниму завтра на рассвете. Кстати, загляни ко мне перед сном, я давно хотел услышать, как ты обзавелся вот этими синячищами…
Дубн сидел возле костра в одной тунике, когда подошел Тит, освободившись после возни с расстановкой караулов. Тессерарий стянул шлем с головы и всей пятерней взъерошил мокрые от пота волосы. Повернувшись спиной к огню и наслаждаясь теплом, Тит бросил взгляд на своего нового командира. Когда он заговорил, черты его лица заострились от еле сдерживаемого гнева.
– Ты спросил, как я заработал эти отметины… Очень просто. Вскоре после той рубки по дороге в Моряцкий Городок на меня напал один гад. В темноте и со спины. Безо всякого предупреждения. Уронил первым же ударом. Пока я стоял на коленях, он надавал мне по голове, чтоб я не вздумал ответить. А когда я пахал носом землю, он решил, что я уже ничего не чую, нагнулся и прошептал на ухо несколько слов. И допустил ошибку. Может, у меня и правда в башке все вертелось, но голос-то его я узнал. Та еще сволочь. Из моей же центурии, зовут Максим. Я не раз и не два штрафовал его за всякие номера. Он, кстати, той же ночью еще кое с кем захотел свести счеты. Затеял пьяную драку и угодил в гарнизонный каземат по обвинению в убийстве. Я бы, может, и забыл всю эту историю, да вот закавыка: люди, которых мы преследуем, заглянули к арестантам и забрали Максима с собой, на замену того человека, которого потеряли по дороге в Шумную Лощину.
Дубн откинулся на спину и потянулся всем телом, внимательно прислушиваясь к тому, как ведет себя недавняя рана.
– Ясно. У тебя, стало быть, ничуть не меньше причин охотиться на этих подонков, чем у меня… Что, наконец, объясняет, отчего ты с таким воодушевлением взялся поддерживать наших людей, когда они решили стать героями.
Тит дернул плечом. Его лицо словно окаменело.
– Ты, центурион, можешь считать, что хочешь. Я же буду гнать ребят вперед ничуть не хуже тебя, лишь бы наконец поквитаться…
Следующим утром преторианцы покинули Три Вершины, едва забрезжил рассвет. Они шли по следам вениконов, чья дружина протоптала за собой изрядную дорожку, ведущую на север от разрушенного форта. Хищник выслал вперед пару верховых разведчиков с приказом вернуться, как только они увидят хоть какое-то движение, будь то римляне или варвары. Где-то после полудня дозорные прискакали обратно.
– На юг движется конный отряд, судя по всему, наш. С полдюжины человек.
Хищник спрятал Фелицию в лесу под приглядом сторожа, а людям скомандовал изображать из себя простых кавалеристов на привале. Когда чужие конники появились в виду, сразу стало ясно, что это уже не какие-то там нарочные, а всамделишная боевая кавалерия, привыкшая работать пиками. Спотыкаясь через шаг, за лошадьми тащилась парочка пойманных варваров. Командир отряда придержал своего скакуна возле гвардейцев, с прищуром оглядывая людей в незнакомом обмундировании.
– Что ж, приветствую, кем бы вы ни были. А вот мы из петрианского крыла, с приказом зачищать местность от вениконов, которые отбились от своей дружины. Завтра снова в бой, так что пленники придутся кстати: на их примере покажем синеносым, что тех ждет. А вам по дороге много встретилось этой дряни?
Хищник шагнул вперед. Его физиономия выглядела ничуть не менее жесткой и бесстрастной.
– Рапакс. Центурион. Преторианская гвардия. Нет, после засады на пути в Шумную Лощину, когда мы потеряли двоих, никого из этих зверей больше не видели.
Офицеры помолчали, меряя друг друга взглядами. Наконец, кавалерист вновь взял слово, и на этот раз его тон был не столь суровым.
– Мне приказано заниматься зачисткой вплоть до Трех Вершин. От развилки тракта до этого места нам встретилась лишь вот эта парочка, так что путь на север вполне безопасен даже для небольших групп вроде вашей. Впрочем, если хотите, оставайтесь пока здесь, а когда мы вернемся, прихватим вас с собой.
К Хищнику присоединился фрументарий. Покачивая головой и скупо улыбаясь, он сказал:
– Спасибо, декурион, но не стоит за нас беспокоиться. Моего эскорта будет вполне достаточно, тем более что вы любезно расчистили нам путь.
У декуриона вновь прищурились глаза при виде белой туники и синего офицерского плаща Эксцинга.
– Что же, в таком случае пожелаю вам…
Фрументарий вскинул ладонь.
– Секунду. Ты упомянул какую-то развилку. Далеко она?
– Миль через пять. Ведет на восток от главного северного тракта.
– И сколько оттуда до некой Копейной крепости?
Помрачнев, декурион покачал головой.
– Миль тридцать, только я не советовал бы совать нос дальше опушки леса. Оттуда до крепости не больше двадцати миль, зато полно варваров, так и кишат. На вашем месте я бы заночевал в лесу, чтобы они не заметили, а уж завтра – или, скорее всего, послезавтра – мы дадим им жару. Ну а дальше будет видно: или мы их разгоним, или нас положат, и тогда вам только и останется, что возвращаться откуда пришли.
Эксцинг благодарно кивнул и обернулся было к Хищнику, но тут кавалерист заговорил вновь:
– Центурион?
Фрументарий вскинул бровь, заранее зная, что именно услышит.
– Могу я спросить, что за немыслимая нужда гонит тебя в зону пограничных боев под охраной жалкой горстки солдат? Конечно, это не мое дело, но…
Эксцинг вскинул ладонь, останавливая извиняющегося офицера на полуслове.
– Нет-нет, декурион, ты в полном праве задавать подобные вопросы. Мало того, ты вполне можешь оказаться нам полезен. Видишь ли, подобно тебе, мы тоже охотимся на врагов империи. Единственное отличие в том, что твоя дичь – варвары, а наша – римляне…
– Тит, надо идти быстрее. При текущем темпе каждый час отдаляет их еще миль на пять.
Начальник караула понимающим кивком встретил хмурый взгляд центуриона, однако и сам был озабочен не меньше. Понизив голос под стать своему командиру, чтобы слова не донеслись до людей, маршировавших в дюжине шагов позади, он поделился невеселыми думами:
– Я не спорю, но ты только взгляни, в каком они состоянии. Даже ты, центурион, выглядишь так, будто тебя выжали, а уж их-то с тобой не сравнить… После вчерашнего перехода кое-кто едва поддерживает такой темп. Прикажи форсировать шаг, и они повалятся. Пусть просто идут, и все. Хотя бы до Трех Вершин сохраним и строй и порядок…
Дубн неохотно кивнул.
– Да знаю я… Но ты тоже пойми: ведь прямо из рук выскальзывают!
Он обеспокоено замолчал, пока центурия продолжала плестись на север. Настроение Дубна немножко улучшилось к середине дня, когда в виду показались Три Вершины. Отряд, ковыляя, спустился по пологому склону к закопченным стенам и даже слегка ускорил шаг при мысли, что разоренный форт обещает хоть какую-то передышку в безжалостном походе. От авангардной части колонны до разбитых западных ворот оставалась едва ли пара сотен шагов, когда Дубн заприметил там какое-то движение.
