Пираты Короля-Солнца - Алексеева Марина Никандровна (книги серии онлайн TXT) 📗
Но я вела себя, наверно, очень глупо, и, видимо, со стороны наша полемика походила на бой, когда один противник бегает со всех сторон, пытаясь зацепить другого, а тот небрежно, играючи, лениво так, еле отмахивается, как от назойливой мухи. Это я сейчас, поразмыслив, начинаю анализировать свое поведение и вспоминаю его насмешливые реплики и ужасный диалог, когда атаку моих восклицаний он парировал своей едкой шуткой, и я выглядела смешно, глупо, а он, злодей, торжествовал, хотя так явно не показывал свое превосходство, втихаря посмеивался, купая в вине свои ухоженные усики, а мне так и хотелось со зла дернуть его за эти усики, как в детстве я папу за усы дергала. Герцог ругался, хотя в шутку, смеялся и говорил: "Перестань, малышка, больно же!" Это, конечно, мысль от дьявола пришла в мою бестолковую голову — но когда я подумала, как этот спесивый красавчик заорал бы на всю кают — компанию, мне стало ужасно смешно / а я всегда была пустосмешкой, хохотушкой, всегда была готова рассмеяться в самый неподходящий момент, про меня даже говорили: 'Палец покажи — захохочет"/. Я и фыркнула, а виконт, не подозревая о моих сатанинских мыслях, как нарочно, погладил свои злосчастные усики и пробормотал: 'Молокосос' .
Тогда мне захотелось убежать и переодеться в платье цвета морской волны и надеть жемчужное ожерелье / жемчуг как раз в море добывают из раковин! /, вот даме он не посмел бы так нагло перечить! Никогда не думала, что притворяться мальчишкой так трудно! Никто, совершенно никто со мной не считается! Уже глубокая ночь, я сижу одна в адмиральской каюте, а все пьют — дым коромыслом. Отец со своими генералами на корме, то есть по-морскому, на юте, там такое логово им обустроили моряки, целый оркестр играет, а у грот-мачты, на шканцах, обосновалась пиратская шайка, народ помоложе, и у них веселье в разгаре. А про меня все забыли. Ролан, одержимый манией сочинительства, пишет свои мемуары, которые он намерен по окончании войны издать, получить кучу денег и сделаться знаменитым писателем.
Я же пишу для себя и для вас, Шевалье, ни за какие деньги, даже за все миллионы Фуке и сокровища Али-Бабы не соглашусь предать гласности эти страницы! С Роланом мы договорились встретиться завтра и осмотреть носовую часть 'Короны' , но сейчас ночь, и я боюсь высунуть нос из нашей каюты, да и не высуну, ни за что, потому что отец велел сидеть и не высовываться, и я обещала ему, что никуда не выйду. А еще меня ждет небольшая книга о Китае, которую любезный господин капитан разыскал в своей библиотеке — вот человек, просто душка, не то, что это синеглазое усатое чудовище — Б-р-ра-желон! Если бы только душка-капитан не преследовал дуэлянтов, он был бы просто совершенством.
Граф де Вентадорн любезно довел меня до самой каюты. Он в пирушке не участвует — давно уже спит, наверно. Капитан сказал, что он рано ложится и встает на рассвете. "Значит, вы жаворонок, капитан". — "Разве вы сова?" — спросил капитан. "Я ни то, ни другое, — ответила я капитану, — Когда у меня хорошее настроение, я жаворонок, когда плохое — сова". Но сейчас у меня ужасное настроение, спать я все равно не смогу, значит, я сейчас сова. Опять я дала волю эмоциям. Надо как-то успокоиться и привести мысли в порядок.
Говорят, что месть — это блюдо, которое подают холодным. Как бы похитрее отомстить виконту за все его насмешки? Пожалуй, я мыслю как какая-то иезуитка, но все-таки какое-нибудь коварство я придумаю. Нельзя же так нагло издеваться над несчастным Анри де Вандомом при всем честном народе? Что бы такое придумать? Но коварные планы мои отложим до лучших времен. Путешествие только началось, и какой-нибудь случай непременно должен представиться. Можно приладить ведро воды над его дверью… вымазать вареньем его физиономию, подсыпать табака, чтобы расчихался. Нет, все не то! Детские проказы в духе тех, что мы с подружками подстраивали друг другу во время моего обучения в монастыре, не сработают. Да, мы мазали друг друга вареньем по ночам, но не пойду же я ночью с банкой варенья мазать его, спящего! У папы был один вредный лакей, я ему пуговицы обрезала с ливреи и сложила в карман. И поделом — этот кошачий палач утопил котят нашей кухарки. К сожалению, я узнала про это зверство post factum, а то бы я не допустила гибели котят! Мими, бедняжка, все бегала, искала котят, так жалобно мяукала! Но Бражелон кошек не топил, такая месть не подходит. Мне и не добраться до его верхней одежды, и потом, только лишняя работа Гримо будет, не сам же он возьмется пришивать пуговицы, он, наверное, и не умеет, бьюсь об заклад! Можно стащить мел в биллиардной и измазать одежду. 'Сударь, у вас спина белая' . Нет, тоже тупо. Так шутят 1 апреля, в День Дураков. Надо придумать что-нибудь посерьезнее. Я пока не буду думать об этом. Вернусь-ка я лучше к исходной точке моего повествования.
Итак, засыпая в адмиральской каюте, я думала о вас, мой милый, далекий путешественник, Шевалье де Сен-Дени — о вас и о Китае. Я мечтала о том, что мы с вами пьем чай из китайского фарфора на борту китайской лодки джонки и была уверена, что мне это приснится во сне. Вы, чай, Китай и джонка. Но мы не властны над своими снами. А ведь я, засыпая, даже молила Бога, чтобы он послал мне сон с моим любимым. О Шевалье, Шевалье! Думаете, я вас увидела во сне? Как бы не так! Закон подлости или злой рок — называйте как хотите, но я увидела во сне не вас, а… господина де Бражелона.
Мне снилось подземелье на Монмартре, под той самой горой, где Святому Дионисию, вашему патрону, Шевалье де Сен-Дени, в старину голову отрубили. И вроде бы из этого подземелья вел подземный ход прямо в резиденцию Черного Папы — Генерала Ордена. Мы пробирались по узким темным коридорам, то и дело мимо нас порхали летучие мыши, а под ногами шныряли огромные крысы. Все это было так ужасно! Мы проникли в тайное логово иезуитов, нас пропустили люди в черных капюшонах, за нами закрылись решетки и железные двери. Виконт держал в руке факел и вел меня за руку. Откуда он знал дорогу? Но мне снилось, что он шел прямо по этому подземному лабиринту, а под ногами хлюпала вода, и я очень боялась, что мы заблудимся в этом подземелье. Но мы же должны были дойти до резиденции Генерала Ордена! Вот в каком 'милом обществе' я оказалась, дорогой Шевалье! Где-то в глубоком подземелье, даже под руслом Сены: говорят, в Париже есть какие-то подземные коммуникации, еще при тамплиерах прорытые, но я по таким ужасным лабиринтам в реальном мире не шастала. Милое общество — летучие мыши, крысы и мой подземный телохранитель, г-н де Бражелон. Правда, в его обществе я все-таки чувствовала себя защищенной. Он велел мне в случае опасности взять у него факел, а он, мол, тогда будет драться."Вы полагаете, сударь, иезуиты могут организовать покушение на нас?" — спросила я. "Эти милые ребята на все способны, герцогиня", — ответил виконт. Вот какая глупость мне снилась! Но это еще не предел моей глупости!
В детстве мне рассказывали разные страшилки про камеры-ублиетты, приводимые в действие не то кнопкой, не то рычагом. Вроде бы такие ублиетты есть в Лувре, в Анжерском замке, и злая королева Екатерина Медичи широко применяла их в своей практике. Я вовсе не думала о Екатерине Медичи, ни об этих подземных камерах, сама удивляюсь, с чего мне приснилась такая дикая глупость! Но, видимо, детские ужастики как-то отпечатались в моем сознании…
Словом… страшная черная рука в черной-черной перчатке нажала на рычаг…и… перед нами распахнулась бездна, черная дыра!
Мой сопровождающий оттолкнул меня — во сне-то он вел себя по-рыцарски, не то, что наяву, а сам, бедняга,… провалился в эту ублиетту!
Вообще-то, насколько я помню страшилки, люк сразу захлопывается, но дыра так и осталась, и я — у самого края этого люка. Я очень испугалась, и еще мне стало очень жаль виконта, я подумала, что он, наверно, разбился при падении. Но, к счастью, мой спутник остался невредим. Я подобралась к самому краю колодца, шахты, дыры этой и окликнула: 'Виконт, вы живы? Как вы там?" — "Нормально! — "Вы себе ничего не повредили?" — "Целехонек! Спокойно, принцесса, будем выбираться!" Голос шел из глубины, и меня охватила дрожь, потому что я была одна-одинешенька в этом подземелье, и мой единственный защитник провалился в ублиетту.
