Гладиаторы (СИ) - Андриенко Владимир Александрович (первая книга txt) 📗
Децебал посмотрел на город, утопавший в полосах тумана, и его сердце защемило. Неужели это его новая родина? Неужели он больше не увидит Дакии и умрет где-нибудь здесь на арене цирка? Но вместе с этим чувством где-то в глубине его души таилось восхищение и преклонение пред той новой жизнью, что ждала его впереди. Здесь не было той суровой простоты его родины и не было её строгих племенных законов.
Дакия, насколько Децебал сумел сравнить за долгие дни пути, жила совсем по-другому и не знала развлечений. Там был только труд и безрадостные серые будни, а здесь в Италии, он заметил, что люди умеют и хотят веселиться и наслаждаться жизнью.
Но в тот же момент как Децебал подумал об этом, на него дохнуло совсем другим запахом римской жизни. Как раз в это время они поравнялись с партией рабов-кандальников, которых пять стражников, в покрытых пылью доспехах, гнали из города на работы.
Децебал уставился на этих людей с ужасом. Он впервые видел так близко настоящих рабов, изможденных непосильным трудом и побоями. Ведь в караване Акциана таких не было. Он предлагал для продажи свежих рабов, еще не испытавших тяжелой участи двуногого скота.
Лязг цепей и стоны сливались в один протяжный и заунывный звук. Это был голос рабства.
– Что смотришь, дак? – спросил его грек. – Не видал настоящих рабов?
– Эти люди страшно худы. Словно скелеты и восставшие из могил покойники.
– Поработаешь ты в сельском эргастерии и станешь таким же вот за два года. Я знаю, что такое настоящее рабство. Так что нам с тобой еще повезло.
– Но как люди, в прошлом может быть свободные, могли дойти до такого? Разве смерть хуже такой жизни?
– Человек всегда живет надеждой, – сказал нубиец. – И надежда умирает последней.
– На что же могут еще надеяться эти живые трупы? – спросил дак.
– Кто знает?
В этот момент один из рабов споткнулся и упал на дорогу. Дак видел, что он пытается подняться, но ноги его не слушались. Раздалась грязная ругань, и к рабу подскочил надсмотрщик, что на ломаном греческом языке стал орать:
– Встать! Собака! Отдыхаль здесь? Да?
Он принялся колотить упавшего древком своего копья.
– Встать!
Но раб больше не двигался. Его лицо уткнулось в пыльную дорогу.
– Не поднимай его, а прикончи! Толку от него все равно уже нет! – посоветовал другой стражник, равнодушно проследовав мимо.
Воин снова заругался, и пригвоздил острием копья раба к дороге. Раздался отвратительный хруст позвоночника. Децебал вздронул при этом звуке.
– Ты словно девица, – усмехнулся Кирн. – Видел бы ты рабов на рудниках в Афинах, то подобное не вызвало бы у тебя удивления.
– У нас в Дакии тоже были рабы, но подобного обращения с ними я не видел, – четно признался он. – Там они также не свободны и пасут скот с нашими мужчинами, работают по дому, удирают стойла, носят воду. Но никогда они не умирали вот так.
– Рим, как и Греция высасывает из раба все. Там и изобрели жестокие рабовладельческие законы, дак. Наш Кирн хоть и грек, но сам стал говорящим орудием, – усмехнулся наивности дака нубиец. – Здесь тысячи рабов кончают свою жизнь вот так, как только что тот, на дороге. Это совсем не случайность.
Повозки остановилась у широких ворот вделанных в высокую серую каменную стену. За стеной располагались здания казарм для гладиаторов. По сигналу Акциана обитые медными листами ворота со скрипом отворились и рабов вогнали внутрь. Они увидели место, в котором им предстояло жить до конца дней своих.
Строения были добротными, но достаточно унылыми. Узкие окна напоминали бойницы, и были убраны заржавленными решетками. По серым стенам в некоторых местах смело поднимались вверх змейки зеленого плюща, что был единственным живым и красочным пятном на окружающем серо-унылом фоне.
Во дворе упражнялись несколько пар гладиаторов под руководством двух рутиариев. Гулко стучали деревянные мечи и раздавались бранные окрики:
– Сильнее бей, тетеря сонная! Разве это удар?
– Верно! Четче выпад! Заставляй своего соперника открыться!
Акциан прекратил поединок и приказал всем молчать. Двор казармы затих словно по мановению волшебно палочки.
– Уберите всех лишних со двора! Гладиаторов в казармы! Я стану говорить с новичками!
Рутиарии быстро исполнили приказ нового хозяина. Они до этого никогда не сталкивались с Акцианом, но много слышали о нем от агентов, через которых он осуществил покупку школы.
– Что за сброд мне достался под видом бойцов, – громко произнес он. – Я не удивляюсь теперь, почему эта школа приносила только убытки своему прежнему хозяину. Рутиарий!
Один из преподавателей фехтования подбежал к новому хозяину. Это был невысокого роста коренастый человек с лысой головой и уродливыми шрамами на руке.
– Что это здесь происходило? Бой? – с усмешкой спросил новый хозяин школы.
– Тренировка, господин! – ответил тот.
– Тренировка? Этот ты назвал тренировкой боя? Ты кем был раньше, до того как стать рутиарием?
– Солдатом преторианской когорты, господин! – четко ответил тот.
– Преторианец? И это ты называешь полноценной тренировкой?
– Но старый хозяин покупал в гладиаторы совсем никудышный товар, господин. Что можно сделать с такими? Мечи держат словно палки!
– Я знал, что так и будет. И потому привез с собой настоящий товар! Это прирожденные бойцы. Эй, вы! – он повернулся к вновь прибывшим рабам. – Строиться! Вот здесь! В ряд!
Гладиаторы исполнили приказ.
– Вот эти ворота, – Акциан указал на вход в казарму, – отделяют вас от города Помпеи. Это казармы гладиаторов. Здесь вы будете обучаться искусству боя! Отныне ваша удача в ваших руках. Ибо выйти отсюда вы сможете только на арену цирка! А, снискав лавры победителя, сможете получить относительную свободу и получать увольнения в город. Не научитесь сражаться хорошо – вас ждет смерть. А мне выгодно чтобы вы жили. И жили как можно дольше, увеличивая мое достояние своим мужеством и искусством. Так, что наши цели совпадают. Вы принесете мне победы – я вам сытную пищу, сладкое вино и красивых девок. Ваша обязанность слушаться рутиариев и беспрекословно выполнять все их команды. За леность и строптивость вас ждет наказание. За побег или бунт – смерть. Это ясно?
Двадцать пять рабов угрюмо молчали. Для них начиналась совсем новая жизнь, о начале которой призывно возвестили заскрипевшие ворота…
Децебал помылся в бане и ему коротко остригли волосы. Он получил серую накидку, которая пахла старым сукном, как и у других гладиаторов школы Акциана.
Молодой дак выглядел настоящим Гераклом, высокий, плечистый с толстой шеей, грудь двумя мощными выступами выпячивалась вперед. Теперь он совсем не походил на дикого варвара, а напоминал цивилизованного грека.
Затем их отвели в трапезную, где они получили по глиняной чашке с пшенной кашей и по лепешке. Децебал посмотрел на товарищей и сам сделал как они, свернул лепешку совком и стал выгребать ей кашу. Затем, разделавшись с кашей, он быстро проглотил лепешку.
После приема пищи и получасового отдыха прозвучала команда:
– Всем строиться во дворе! Даром жрать кашу никому не дано хозяином нашим и богами Рима! Сейчас на вас посмотрят рутиарии и распределят по группам!
Гладиаторам дали деревянные мечи и разбили по парам, заставив сражаться.
Лысый рутиарий бывший некогда преторианцем взял в руки деревянный меч.
– Берите оружие, – он указал на вываленную на землю груду таких же клинков. – И по одному нападайте на меня. А вы, будете ставить краской знаки у них на хламидах!
Последние слова относились к двум рабам принесшими ведра с краской.
– Вот ты будешь первым! – рутиарий обратился к нубийцу. – В тебе чернокожий, я могу сразу узнать опытного солдата римской пехоты. В каком легионе служил?
– В нумидийском, господин!
– 28-й? Отличный легион. Я знаю, что там умеют сражаться. За что же ты попал в гладиаторы?
– За убийство!
