Мари Галант. Книга 1 - Гайяр (Гайар) Робер (версия книг TXT) 📗
Лавернад поднимался очень рано и неустанно трудился до самого вечера. Генерал-губернатор полностью ему доверял, хотя лейтенант был еще молод: ему едва перевалило за тридцать. Это был человек со вкусом, опрятный во всем. Носил тщательно причесанный парик, руки были всегда напудрены и надушены, как и лицо, что, впрочем, не скрывало темного загара, так как тропики успели наложить печать на этого весьма энергичного аристократа.
Лефор остановился перед кабинетом и постучал. Почти тотчас он услышал негромкий ответ и уверенно распахнул дверь.
– Лейтенант Лавернад! Имею честь почтительнейше вас приветствовать! – заговорил он и подошел к столу, за которым офицер разбирал документы.
Лавернад поднял голову и узнал флибустьера. Он с первой же встречи относился к Иву с нескрываемым уважением, а потому улыбнулся, и на его лице сейчас же появилось удивленное выражение. Он встал:
– Здравствуйте, капитан Лефор. Уже вернулись? Что происходит? Я думал, вы на Мари-Галанте?
Ив горделиво выпятил грудь. Одной рукой разгладил усы, другую положил на эфес шпаги.
– Да, лейтенант, – подал он голос, – я действительно отправился на Мари-Галант и прибыл туда. Я и мои люди не заметили, как очутились на острове: просто приятная прогулка! Но вот пришлось вернуться… Однако какое счастье, что по пути я не зашел в Сен-Пьер!
– Ах, Лефор, – улыбнулся Лавернад. – Под грубой оболочкой у вас скрывается мягкое сердце! Вы – сентиментальнейший человек из всех, кого мне доводилось знать! Вы не могли долго находиться вдали от Сент-Кристофера, как не могли долго не видеться со своими друзьями на Мартинике… Нахмурившись, он прибавил:
– К несчастью, вы застали бы там не всех, кто вам дорог!
– Знаю, – кивнул флибустьер. – Я уже слышал о смерти генерала Дюпарке.
– Мы узнали эту печальную весть от отца Фейе, который третьего дня прибыл к нам и ожидает, когда судно капитана Бельяра будет готово и отправится во Францию.
– И это мне известно, – с равнодушным видом произнес Ив. – На Мари-Галанте чего только не услышишь! Что ни говори, а этот остров не такой уж безлюдный, как полагают многие.
Лефор с удовлетворением отметил, как снова удивился офицер. Он продолжал:
– Я даже встретил там своего старого боевого товарища! Он во что бы то ни стало хотел забрать меня на Мартинику. Огромного труда мне стоило его образумить!
– Интересно, почему вы не приняли его предложения. Думаю, госпожа Дюпарке еще не оправилась от тяжелого удара и была бы рада с вами повидаться…
– Еще бы! – Лефор крякнул.
Лавернад не понял, что тот хотел этим сказать, но настаивать не стал. Ив несколько раз прошелся с небрежным видом по кабинету. Когда Лавернад снова сел, он подошел к столу и сказал:
– Да, я мог бы отправиться в Сен-Пьер. Почему не позволить себе приятную прогулку? Это всего день пути, учитывая, что ветер – попутный… Но вы же меня знаете, лейтенант. Я до смерти боюсь проявлений симпатии и милостей, которыми меня осыпают. Принципиально считаю, что почести – чистое надувательство!.. А на Мартинике помощник губернатора ничего лучше не придумал, как собрать все население, солдат и встретить меня барабанным боем и игрой на флейтах…
Лавернад не сдержал улыбки:
– Как видите, Лефор, вы стали знаменитостью! Скоро в Сен-Пьере повесят ваше изображение…
– Именно это и хотел сделать майор, – подхватил Лефор. – Вообразите: ему вздумалось соорудить помост перед потерной и принять меня там.
Лавернад насмешливо ухмыльнулся.
– Правда, на этом помосте, – не меняя интонации, продолжал флибустьер, – установлена виселица и болтается веревка!
Он схватил себя обеими руками за горло для наглядности. У лейтенанта вдруг округлились глаза.
– Что?! – вскричал он, забыв про смех. – О чем это вы? Вас – повесить, Лефор?! За что?
– Меня или еще кого, – отозвался Ив. – Шевалье де Граммона, Лашапеля, другого какого-нибудь флибустьера… А как же? Эти люди скучают на своем острове и готовы на все, лишь бы поразвлечься. Придумывают игры, ну чисто дети! Захотели повесить флибустьеров под тем предлогом, что это приказ короля… Но как и детям, играющим в опасные игры, им случается расквасить себе нос!
– Объяснитесь-ка яснее, Лефор! – приказал Лавернад. – Что все это значит?
– Я бы и сам не прочь узнать, лейтенант. Я так торопился это сделать, что поскорее направился в Сент-Кристофер… Произошло следующее. Мы запекли в заливе Железных Зубов такого пекари, какого вы, простите, никогда в жизни не видали. Отец Фовель самолично занялся стряпней и превзошел себя!.. Короче, все было прекрасно, как вдруг на нас идет французский фрегат. Им командовал мой старый друг Байярдель, да вы его знаете! Оказывается, Байярдель, как капитан береговой охраны, получил приказ истребить флибустьеров, укрывшихся на Мари-Галанте, потому что они якобы представляют угрозу для Мартиники!
– Это безумие!
– Возможно. Так порешили губернаторша Мартиники и вдова генерала госпожа Дюпарке, а также майор Мерри Рулз. Говорят, они руководствовались ордонансом его величества, который желает, чтобы все морские пираты были схвачены и доставлены в ближайший форт, а там преданы суду… А после суда – повешены, разумеется!
– Это ошибка! – просветлев лицом, воскликнул Лавернад. – Нам известен этот ордонанс. Он направлен лишь против разбойников, пиратов. А наши флибустьеры имеют охранное разрешение!
– Майор Мерри Рулз придерживается другого мнения. Вот почему, повторяю, я спешно вернулся и хочу сообщить командору об этом деле. Капитан Лашапель тоже со мной и может подтвердить мои слова. Лашапель, кстати, серьезно повредил один из кораблей с Мартиники… Не вмешайся я вовремя, он перерезал бы всю команду!
Лавернад в задумчивости потер подбородок.
– Вы правильно сделали, что вернулись, – в конце концов промолвил он. – Необходимо доложить командору обо всем, и как можно скорее. Не знаю, на что он решится, но почти убежден: ему это не понравится! В некотором смысле этот майор пренебрег его подписью…
– Совершенно верно!
– Надо бы отправить в Сен-Пьер посланца и потребовать у губернаторши объяснений…
– Негодяи в форте Сен-Пьер вздернут вашего посланца! Однако позвольте мне, лейтенант, сделать предложение. Пошлите туда меня! Я не прочь рискнуть жизнью, наведавшись в Сен-Пьер на «Пресвятой Троице» с ее шестьюдесятью четырьмя пушками!
Лавернад не удержался и снова бросил на флибустьера изумленный взгляд, но все-таки остановил сильно занимавшую его тему и спросил:
– «Пресвятая Троица»? А как же «Атланта»? Что с нею?
– Да знаете, лейтенант, – смутился Лефор, – тропическое солнце пагубно влияет на зрение… Из-за этого мы зачастую совершаем ошибки… Так уж случилось, что мы приняли за испанский корабль одно нахальное голландское судно, которое не пожелало ответить на наш предупредительный выстрел… И мы его потопили. И тогда я счел за благо переименовать «Атланту»…
– Подвиги такого рода приведут вас на виселицу, Лефор, уж будьте уверены! Предупреждаю вас! Если командор об этом узнает, он, пожалуй, лишит вас патента!
– И будет неправ, – не смущаясь, заявил Лефор. – Ведь если мы еще не воюем с Голландией, то этот мир недолговечен. Война непременно будет, не с Голландией – так с Англией. В конечном счете я только опередил события. А этот фрегат, который мы потопили… Что же, можно быть уверенным, что он не возникнет перед нами в решающий момент, только и всего… Как говорит Лашапель: мертвый кот не мяукает!..
Лавернад с недовольной миной пожал плечами:
– Послушайте, Лефор, я сейчас иду к командору и изложу ему факты. Возвращайтесь после полудня. Может быть, он пожелает с вами встретиться и узнать подробности о стычке на Мари-Галанте. Скажите Лашапелю, чтобы он не покидал Бас-Теру без моего приказания. Он тоже может понадобиться в качестве свидетеля…
– Отлично, лейтенант. Только не забудьте, что никто лучше меня не знает дорогу в Сен-Пьер… А поскольку там все готово к моему приему…
