Джура - Тушкан Георгий Павлович (мир бесплатных книг TXT) 📗
— Слушай! — сказал ему Безносый. — Зейнеб — жена нашего курбаши Тагая. Она с радостью поехала с ним в Кашгарию. «Возьми мой браслет, — сказала она мне, — пойди к охотнику Джуре, и пусть он вам отдаст остальное золото». Если ты отдашь нам золото, мы пощадим твою жизнь.
— У меня нет золота, — сказал Джура.
— Но нам сказала Зейнеб. Если бы она тебя любила, разве она сказала бы о твоем богатстве?
Джура молчал, силясь разорвать ремни.
— Вот это блюдо серебряное, и эта чаша тоже из чистого серебра, но Зейнеб сказала, что у вас есть и золото, — продолжал Безносый.
Кучак сидел у костра и, спрятав голову между коленями, твердил, тяжело дыша:
— Нет у нас золота, нет…
Басмачи положили в мешок серебряное блюдо и чашу. — Ну, а где остальное? — спросил Чернобородый. — Ищите сами, — хрипло ответил Джура, — я не боюсь вас. — Нет у нас золота, Зейнеб наврала. Кто верит женщине, тот осел, — уверял Кучак.
Старший приказал связать его ремнями.
— Ну? — Старший подскочил к Кучаку и ударил его кулаком. Кучак упал на землю. Его долго били, но он стонал и клялся, что ничего не знает о золоте. Слезы катились по его щекам. Басмачи принялись пытать Джуру. Связанный, он отбивался от них головой и ногами. Они кололи его ножами, выпуская кровь по капле. Они ждали признания, так как боль была невыносимой и мало кто выдерживал эту страшную пытку. Вдруг они услышали странный, скрипучий смех.
Джура смеялся. Им ли сломить его дух!
Они могли колоть его не только кончиками своих ножей, но отрезать руки, ноги и вынуть сердце — все равно он ничего не скажет. И вовсе не потому, что золото имеет для него цену, — своего пса он кормил из серебряной чаши и держал его на золотой цепочке. Просто он мстил как мог басмачам за Зейнеб, приводя их своим молчанием в неистовство. Это давало ему некоторое удовлетворение. Он ненавидел басмачей за ложь и не верил в предательство Зейнеб. Он не верил, что она ушла добровольно. Он был убежден, что враги похитили её. Юноша ненавидел их за свою боль, но больше всего — за свой позор. Не было такого человека, который был бы сейчас худшего мнения о Джуре, чем он сам. — Ты храбрый джигит! — сказал с уважением Безносый, удивляясь его упорству. — Разве золото тебе дороже жизни? Я оставлю тебе жизнь, но скажи: где золото? Я говорю честно. Твоя жена — плохая жена. Забудь её. Есть много женщин лучше!
Джура молчал.
А Кучак все время кричал:
— Нет золота, нет!..
Безносый рассердился:
— Что ты каркаешь, старый ворон? У меня нет охоты сидеть в этой вонючей пещере и возиться с тобой, грязный хорек! Прижгите его.
Чирь, которого Кучак нечаянно ударил ногой в живот, решил испробовать на нем самый верный способ, который он нередко применял. Он вынул из винтовки шомпол и раскалил его на огне. Потом начал им жечь Кучака.
Кучаку казалось, что у него горят внутренности. Он громко кричал:
— Я все скажу, все!..
Кучак не выдержал боли и показал, где спрятано его сокровище. Басмачи жадными руками выхватывали из ямы золотые вещи. Кучак лежал, закатив глаза, и дыхание со свистом вылетало сквозь его стиснутые зубы.
Кто-то из басмачей вылил ему на голову бурдюк воды. Кучак открыл глаза.
— Откуда твое золото? — спросил Безносый.
Кучак молчал.
— Где золото нашли? — снова спросил Безносый. — На леднике… У Чертова Гроба… в трещине… возле неё лежат дрова и веревка… Там много… еще… — на всякий случай соврал Кучак. Чернобородый вынул нож, но Безносый схватил его за руку. — Ведь если там ничего нет, кто нам расскажет правду? Пусть они пока живут.
И, завалив камнями узкий вход в пещеру, басмачи пошли к леднику.
II
Вскоре после ухода басмачей к пещере прибежал Тэке. — Тэке, сюда! Тэке! — чуть доносился из пещеры голос Джуры. Тэке бросился к заваленному входу. Он прыгал перед камнями, визжал от нетерпения, ожидая появления хозяина. Он слышал его приглушенный, но настойчивый зов. Пес умчался вверх, влез на скалу и заглянул в пещеру через дымоход.
— Тэке, сюда! — закричал Джура, заметив его тень. Тэке опять сбежал вниз. Он метался перед входом и наконец примчался к тому месту пещеры, где был разрытый крысиный ход. Когда-то будучи ещё щенком, он пролезал по нему из пещеры, привлекаемый дневным светом. Остановившись у норы, Тэке понюхал её и принялся разрывать землю. Мерзлые комья летели из-под его когтей. Он порезал лапы, но продолжал упорно рыть. Голос Джуры настойчиво звал:
— Тэке! Тэке! Сюда!..
Тэке взвизгивал и рыл ещё быстрее.
Прошло много времени. Джура потерял надежду на освобождение. Он пробовал разорвать путы, но ремни ещё крепче впивались в его кожу. Он хотел подползти к Кучаку, но тело болело от малейшего движения.
«Не сможем освободиться, — думал он. — Вернутся басмачи и убьют нас».
А Кучак все стонал, закрыв глаза.
Вдруг Джура почувствовал, что Тэке лижет его лицо. «Как объяснить Тэке, что надо перегрызть ремень?» — подумал Джура. Приподняв руки, связанные за спиной, он крикнул Тэке: — Возьми, возьми!
Тэке, недоумевая, обнюхал руки и лизнул ему пальцы. Потом понюхал ремни и снова лизнул.
Джура волновался и тыкал в морду Тэке связанные руки. Тэке пятился.
Джура понял, что таким путем он ничего не достигнет. Он подозвал Тэке и посмотрел ему в глаза. Волнение Джуры передалось собаке: Тэке вскочил, потом снова сел. Он пытливо смотрел в глаза Джуры.
— Тэке, Тэке! Грызи ремни, гры-зи, гры-зи! — повторял Джура, впиваясь взглядом в глаза Тэке. Пес не понимал и отворачивался. — Перегрызи! — повторял Джура, подставляя Тэке связанные на спине руки.
Тэке, играя, схватил зубами ремень и начал грызть, но немало времени прошло, пока пес понял, чего от него хотят, и перегрыз ремень, связывавший руки Джуры. Онемевшими пальцами Джура схватил голову пса и радостно прижал её к своей груди. Перерезав на ногах ремни, Джура освободил от ремней Кучака.
Собрав последние силы, Джура разбросал камни, вышел из пещеры и влез на ближайшую скалу. Басмачи уже возвращались. Они были далеко, но надо было спешить. Кучак, почувствовав свободу, бросился было бежать, но Джура заставил его взять немного вяленого мяса, а сам захватил с собой карамультук, боеприпасы, шкуры, шило и казан.
Они пошли на восток, в горы, где весной им в капкан попался барс.
Тэке, весело помахивая хвостом, бежал впереди. Они нашли нору барса и через узкий ход пролезли в нее. Джура все время думал о мести врагам.
Вернувшись в пещеру, басмачи увидели развороченные камни. Пленников в пещере не было.
— Лжецов найти и убить! — сказал Чирь.
— Идите ищите, я подожду вас здесь, — предложил Безносый, державший курджум с золотом, захваченным в пещере. — Нет, иди ты, а я постерегу золото, — возразил ему Чирь. Басмачи с подозрением смотрели друг на друга. — А ты не растерял по дороге золото? — вдруг спросил у Безносого Чернобородый. — А ну, покажи.
— Покажи, покажи! — закричали остальные.
Они уселись в кружок и жадно смотрели на золотые вещи. — Я возьму этот кубок для Тагая, — сказал Чирь и протянул руку к золотому кубку.
— Отдай! — сердито выкрикнул Безносый и бросился на Чиря. Чернобородый схватил винтовку и выстрелил вверх. Басмачи положили золото обратно.
— Давайте поделим всё на равные части. Почему только Старший да Безносый хранят золото? — злобно спросил Чернобородый. — Правильно! Дели поровну! — закричали все и тоже схватились за ружья.
Щелкнули затворы, и четыре дула уперлись в грудь Безносого. — Хорошо, будем делить, — сказал он.
Долго спорили они, угрожая друг другу, и наконец кое-как сговорились, разделив золото на пять частей. Тщательно запрятав его в платки, они опоясались ими и пошли в разные стороны искать Джуру и Кучака. Все они поклялись к вечеру возвратиться в пещеру. Они расходились хмурые и недоверчиво оглядывали друг друга, сжимая в руках ружья.
Безносый пошел со Старшим. У Старшего была золотая доска длиной с локоть, и он не захотел её делить.
