Шестая жена короля Генриха VIII - Мюльбах Ф. (читать книги онлайн без сокращений txt) 📗
– А чего желает король?
Герцогиня положила голову на плечо брата и тихо шепнула:
– Чтобы семейства Говардов и Сеймуров наконец помирились, чтобы прочными, неразрывными узами любви рассеялась копившаяся столетиями ненависть!
– Ах, так вот чего желает король! – насмешливо воскликнул граф. – Ну, в самом деле, он сделал хорошее начало для укрепления этого примирения. Он опозорил меня пред лицом всей Европы, отставив меня от командования армией и передав Сеймуру, лорду Гертфорду, мой чин и полномочия, а теперь требует, чтобы я любил этого надменного графа, который украл у меня то, что мне принадлежало по праву, который столько времени ковал цепь интриг и осаждал королевский слух ложью и клеветою, пока не достиг своей цели и не оттер меня от командования армией!
– Да, правда, что король отозвал тебя от командования армией, но это случилось потому, что он хотел дать тебе одно из первых мест при дворе, назначив обер?камергером королевы!
Генри Говард вздрогнул и замолчал.
– Правда, – пробормотал он, – я обязан королю этим местом.
– А потом, – беззаботно продолжала герцогиня, – мне не думается, чтобы лорд Гертфорд был виноват в твоем отозвании. Чтобы доказать тебе это, он сделал мне и королю предложение, которое должно явить всему миру доказательство, насколько лорд Гертфорд ценит честь породниться с Говардами, а особенно – с тобой!
– Ах уж этот мне благородный, великодушный лорд! – с горьким смехом воскликнул Генри Говард. – Ему не повезло с лаврами, так он пробует счастье в миртах. Так как он не может выиграть ни одного сражения, то хочет устраивать браки… Ну?с, послушаем, сестра, что он предлагает?
– Двойной брак, Генри! Он просит моей руки для своего брата Томаса Сеймура при условии, что ты женишься на его сестре, леди Маргарите?
– Никогда! – воскликнул граф. – Никогда Генри Говард не протянет руки женщине из этого дома, никогда не опустится так низко, чтобы какую?нибудь Сеймур сделать своей женой!… Это достаточно хорошо для короля, но не для Говарда!
– Брат, ты оскорбляешь короля!
– Ну так что же? Да, я оскорбляю его! А он разве не оскорбил меня, придумав такой план?
– Брат, одумайся! Сеймуры могущественны и пользуются громадной милостью короля.
– Да, у короля они в большой милости, зато народ достаточно хорошо знает их гордый, жестокий и надменный нрав, и как народ, так и знать презирает их! За Сеймуров – король, а за Говардов – весь народ, а это стоит гораздо большего. Король может возвысить Сеймуров, потому что они стоят неизмеримо ниже его, а Говардов он возвысить не может, так как они равны ему! Он даже не может унизить их! Екатерина Говард умерла на эшафоте – ну что же, король только сделался палачом, наш же фамильный герб не запятнался этим!
– Это – гордые слова, Генри!
– Они горды, как и должны быть горды слова Норфолька, Розабелла! Посмотри только на этого маленького лорда Гертфорда, графа Сеймура! Ему хочется доставить сестре герцогскую корону, он хочет дать мне ее в жены, потому что стоит моему отцу умереть, как я буду носить его корону. Заносчивые выскочки! Сестре – мою корону, брату – твою корону в герб… Нет, говорю тебе, что этого никогда не будет!
Герцогиня побледнела, и дрожь пробежала по ее гордому стану. Ее глаза пылали, и злобное слово уже дрожало на устах, но она сдержалась и силой воли заставила себя одуматься и успокоиться.
– Подумай об этом еще раз, Генри! – сказала она. – Не решай этого сейчас и окончательно. Ты говоришь о нашем величии, но забываешь о могуществе Сеймуров! Еще раз говорю тебе, что они достаточно могущественны для того, чтобы растоптать нас во прах, несмотря на все наше величие. И они могущественны не только сейчас, они будут еще могущественнее и впредь, потому что всем отлично известно, в каком духе и направлении ведется воспитание Эдуарда, принца Уэльского. Король уже стар, слаб и немощен. Смерть уже стоит около его трона и скоро схватит его в свои объятия. Тогда Эдуард станет королем; с его воцарением победа будет за протестантской ересью, и как бы велика ни была наша партия, мы будем бессильны и побеждены; да! мы станем угнетаемыми и преследуемыми!
– Так мы будем тогда бороться, а если понадобится – сумеем и умереть! – воскликнул граф. – Гораздо почетнее умереть на поле битвы, чем покупать жизнь ценою унижения!
– Да, очень почетно умереть на поле битвы, но, Генри, большой позор окончить свои дни на эшафоте. А это будет твоей участью, если ты на этот раз не смиришь своей гордыни и не примешь руки примирения, которую протягивает тебе лорд Гертфорд. Ведь ты оскорбишь его таким образом насмерть. Он отплатит тебе за это кровавой местью, как только очутится у власти!
– Пусть сделает так, если сможет! Моя жизнь в руке Господа. Моя голова принадлежит королю, но сердце – только мне самому, и я не хочу унизить его до степени товара, за который могу приобрести немножко безопасности и королевского благоволения.
– Брат, заклинаю тебя, подумай! – воскликнула герцогиня, не чувствуя более в силах сдержать свою страстную натуру и отдаваясь дикому бешенству. – Смотри, берегись разбивать также и мою будущность в своем гордом высокомерии! Умирай на эшафоте, если хочешь, я же хочу быть счастливой, хочу наконец после долгих лет горя и позора тоже получить свою долю в общей радости жизни. Я имею право на это и не откажусь от своего счастья, а ты не смеешь вырывать его у меня! Знай же, брат, я люблю Томаса Сеймура; вся моя страсть, все мои надежды устремлены к нему, и я не хочу вырывать эту любовь из своего сердца, не хочу отказываться от своего счастья!
– Ну что же, если ты любишь его, так выходи за него замуж! – воскликнул граф. – Стань женой Томаса Сеймура! Попроси нашего отца дать тебе согласие на этот брак, и я уверен, что он не откажет тебе. Он достаточно умен и рассудителен, чтобы лучше меня оценить выгоды, которые могут произойти благодаря нашему союзу с Сеймурами. Сделай так, сестра, выходи замуж за своего возлюбленного, я тебе не мешаю!
– Нет, ты мешаешь мне, и только ты один! – воскликнула герцогиня, разражаясь диким бешенством. – Ты отказываешься от руки Маргариты, ты хочешь насмерть оскорбить Сеймуров! Этим ты делаешь невозможным также и мой брак с Томасом Сеймуром. В гордом эгоизме своего высокомерия ты не замечаешь, что разбиваешь мое счастье. Ты только и думаешь о том, как бы оскорбить Сеймуров, я же говорю тебе: я люблю Томаса Сеймура; да, да, обожаю его, он – мое счастье, моя будущность и мое блаженство. Так сжалься же надо мной, Генри! Дай мне это счастье, которого я молю у тебя, словно благословения небес! Докажи, что ты любишь меня и готов принести мне такую жертву. Генри, я умоляю тебя на коленях! Дай мне мужа, которого я люблю! Склони свою гордую голову, стань мужем Маргариты Сеймур, чтобы Томас Сеймур мог стать моим!
Она и на самом деле встала пред братом на колени и умоляюще глядела на него, обливаясь слезами, сказочно прекрасная в своем страстном возбуждении.
Но граф не поднял ее, а, улыбаясь, отступил на шаг назад.
– Давно ли, герцогиня, – насмешливо сказал он, – вы клялись, что ваш секретарь Вильфорд является тем человеком, которого вы любите? Право же, тогда я поверил вам и верил до тех пор, пока однажды не застал вас в объятиях пажа. И в тот день я дал себе клятву никогда не верить вам, какими бы священными клятвами ни клялись вы мне, что любите кого?нибудь. Ну да, вы любите мужчину, но кого именно – это для вас все равно. Сегодня его зовут Томасом, завтра Арчибальдом или Эдуардом – как вам будет угодно!
В первый раз граф скинул маску и высказал сестре все презрение и гнев, который вызывало в нем ее поведение.
Герцогиня почувствовала себя при его словах так, будто ее ранили раскаленным железом. Она вскочила с колен и встала пред братом, задыхаясь, ее глаза метали бешеные взоры, ее лицо трепетало каждым мускулом и жилкой.
Теперь она была уже не женщиной, а львицей, которая готова без сожаления растерзать того, кто осмелился раздразнить ее.
