Заговор Важных - д'Айон Жан (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
Гигант также заметил их и узнал. Размахивая шляпой, он галопом помчался к ним, выкрикивая на ходу с ужасным баварским акцентом:
— Господин Фронсак! Господин де Тийи! Ах, как маркиз будет рад видеть вас!
— Бауэр! Слава Богу! Решительно он всегда вовремя, — пробормотал Фронсак.
Бауэр, бывший наемник, был ординарцем, денщиком, телохранителем и другом маркиза де Пизани. В прошлом он оказал Луи важную услугу.
Офицер в шляпе с перьями повернулся к новоприбывшему: судя по его лицу, он прекрасно знал Бауэра. Впрочем, тот, кто хотя бы раз видел немца, вряд ли мог его забыть.
— Господин Бауэр, вы знаете этих людей? — спросил офицер усталым голосом, чувствуя, что теряет контроль над происходящим.
— Знаю ли я их? Господин де Тийи — мой бывший командир, а господин шевалье де Фронсак — друг монсеньора Мазарини. И оба они близкие друзья маркиза де Пизани. А герцог Энгиенский почитает их как родных. Король лично пожаловал господину Фронсаку орден Святого Людовика.
Надменность офицера как рукой сняло. Друзья герцога… монсеньора Мазарини… короля… не ошибиться бы… — забеспокоился он.
— Гм… мм… хорошо… Конечно, я не сомневался в их благородном происхождении, но в настоящих условиях… вы можете позаботиться о них? Я предупрежу герцога, а вы их проводите.
Тон офицера изменился, не без труда, но он все-таки совладал со своим голосом, и, не ожидая ответа, офицер отдал честь Луи и Гастону и рысью удалился, сопровождаемый своим маленьким отрядом.
— Бауэр, — прерывающимся от волнения, почти умоляющим голосом обратился к нему Луи, — не можешь ли ты не медленно провести нас к герцогу Энгиенскому?
Великан согласился, и они тронулись в путь.
Они опять миновали несколько пролесков и полян. Казалось, армейским бивуакам и расположениям нет ни конца и ни края. Повсюду виднелись кучки людей, чаще всего в лохмотьях, реже в мундирах, но и те и другие явно были готовы вступить в бой и в случае победы с удовольствием заняться грабежом. Они знали, что армию неприятеля сопровождали сотни телег с добычей, награбленной испанцами на севере страны и во Фландрии.
— Правда ли, что скоро сражение? — спросил Гастон, ехавший рядом с Бауэром.
Немец утвердительно кивнул.
— Сражения не избежать, — без энтузиазма произнес он. — Враг уже здесь. Мы будем продвигаться вперед завтра и, быть может, еще послезавтра, чтобы подойти к Рокруа. Мы не готовы к битве, а испанцы ждут подкреплений. Мне кажется, сражение начнется двадцатого мая. Но, — и он понизил голос, — испанцев гораздо больше, чем нас, они лучше вооружены и у них более опытные солдаты.
Они проезжали через бивуаки регулярных полков, привыкших подчиняться дисциплине.
Это были аркебузиры с их аркебузами и короткими шпагами. Кое-кто сидел, проверял запасы пороха и пуль, другие смотрели на проезжавших отсутствующим взглядом людей, идущих на смерть. Вокруг хлопотали денщики.
Гастон объяснил Луи, что на последних возлагалась задача нести оружие солдат и в бой они вступали только в крайнем случае.
Далее раскинулся бивуак мушкетеров и копейщиков, их мушкеты и копья, по восемь единиц в пирамиде, аккуратно выстроились на земле. За копейщиками расположились кавалеристы, о чем издалека извещал острый запах мочи и навоза.
Внезапно глазам путешественников открылась поляна с яркими, пестрыми шатрами, между которыми сновали офицеры, мушкетеры и гвардейцы в ослепительных мундирах; всюду царили порядок и дисциплина.
Бауэр поскакал вперед, к группе офицеров, среди которых он увидел Пизани.
— Господин маркиз, — издалека закричал баварец, — к нам гости!
Пизани обернулся, следом за ним его товарищи, и у всех во взглядах отразилось изумление.
— Фронсак? Тийи? Вы прибыли поддержать нас? — пошутил Пизани. — Благодарю! Нам так нужно подкрепление!
— Нет, маркиз, увы, мы приехали всего лишь поговорить с герцогом Энгиенским, и это очень срочно.
— Он здесь! Я вас провожу, — произнес Пизани, ошеломленный ответом Луи. Лицо его помрачнело.
— Будьте осторожны! — сочувственно добавил он, — Герцог в отвратительном настроении.
Следом за маркизом друзья направились к просторной палатке. Гофреди остался охранять коней.
Герцог Энгиенский стоял перед огромным столом-маркетри, заваленном картами. Герцог был в белом костюме, но Гастон заметил, что костюм заляпан грязью, а сам герцог не брит, давно не стриженные волосы падали на темный от пота воротник сорочки. Вокруг него толпились Лопиталь, Гассион и другие офицеры; лица у всех были сосредоточенные и утомленные.
Узнав Фронсака и Тийи, Энгиен прервал беседу и насмешливо спросил:
— Господа… чем обязан вашему визиту? Увы, но у меня совершенно нет времени уделить вам внимание.
Тон герцога был сухим, насмешливым, даже угрожающим.
Отвесив низкий поклон, Луи, встревоженный холодным приемом, молча протянул письмо, составленное Мишелем Летелье.
Энгиен взял письмо, рассмотрел печать, сломал ее и прочел. Губы его искривились в плотоядной усмешке, а в глазах зажегся огонек любопытства.
— Господин Летелье просит меня оказать вам содействие. Он уточняет, что речь идет о жизни короля. Значит, — обернулся он к офицерам, — господин Фронсак не в курсе последних новостей.
И он саркастически усмехнулся.
Гастон и Луи переглядывались, не понимая, что означают намеки и странные взгляды герцога. Наконец ледяным тоном Луи де Бурбон отчеканил:
— Три дня назад на трон взошел Людовик Четырнадцатый. Да, именно, господа! Король умер, да здравствует король! Кажется, так говорят в подобных случаях, не правда ли?
Король умер! Энгиен узнал эту новость четырнадцатого мая. Страдания Людовика XIII завершились.
Итак, мы потерпели поражение, в отчаянии подумал Луи, глядя на Энгиена, которого смерть Людовика XIII нисколько не опечалила и не удручила.
В конце концов, этого следовало ожидать, сказал себе бывший нотариус. Людовик Справедливый был для Энгиена не более чем препятствием, теперь между ним и троном стоят всего трое: Принц и двое маленьких детей.
Смертельно усталый, измотанный дорогой, Луи почувствовал, как силы покидают его.
Последние три дня они почти ничего не ели и очень мало спали, не желая лишний раз слезать с седла.
Чувствуя, что ноги у него подкашиваются, Луи поискал глазами стул, но стульев в палатке не было. Побледневший Гастон сжимал кулаки, стараясь заглушить охватившую его ярость: он злился и на отравителя, и на герцога, не оценившего их усилий.
Наконец Энгиен, гораздо более умный, чем обычно считали окружающие его люди, сообразил, что оба его гостя вот-вот упадут от усталости. А ведь они проделали немалый и нелегкий путь исключительно из преданности своему королю! А преданность королю означала верность также и ему, принцу королевской крови!
Внезапно поведение герцога резко изменилось, что, впрочем, случалось с ним часто. Обратившись к державшейся поодаль группе ординарцев, он приказал:
— Принесите нашим друзьям мяса и вина и поставьте стулья. — И уже гораздо более любезно произнес: — Полагаю, субъект, которого вы разыскиваете, должен быть арестован.
Повернувшись к офицерам, он объяснил:
— У этих господ приказ найти преступника, скрывшегося в нашей армии…
И он снова обратился к Луи:
— Пизани окажет вам содействие. Если ваш преступник здесь, он его отыщет. Но сражение скоро начнется, и вам осталось, возможно, всего несколько часов, чтобы взять его живым. А потом…
И, неопределенно взмахнув рукой, он повернулся к своим офицерам и продолжил разговор.
Аудиенция окончилась.
Гастон и Луи вышли, следом за ними вышел Пизани; ординарцы накрыли перед палаткой стол и принесли складные стулья.
— Вы устали, — произнес Пизани. — Ешьте и идите отдыхать. Видите, вон там небольшая голубая палатка? Это моя палатка, и она в вашем распоряжении. А я пойду предупредить интендантов и военных комиссаров. Его зовут Пикар, вы говорите? А его имя? Эварист? Отлично, если узнаю что-то новое, не медленно сообщу.
