Капитан Мак - дю Террайль Понсон (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗
— Это ты должен просить у Бога прощения за свои преступления, презренный! — ответил Мак.
— Тогда умри, — произнес испанец.
И он вытянул руку и прицелился.
Но прежде чем успел прозвучать выстрел, от которого Мак, как мог, пытался прикрыться столом, на верхней площадке лестницы раздался голос:
— Остановитесь, дон Хиль, остановитесь! — произнес он.
Дон Хиль отпустил пистолет и взглянул наверх.
По ступеням лестницы медленно спускался какой-то человек.
Это был дон Фелипе д'Абадиос.
Глава 29. Реванш
Подняв голову и увидев дона Фелипе, Мак тоже настолько удивился, что уронил стол.
— Ну, — подумал он, — значит я его поразил не насмерть.
Дон Фелипе д'Абадиос спустился по лестнице. Испанцы переглядывались с вполне понятным изумлением.
Они не понимали, почему дон Фелипе хотел сохранить жизнь человеку, который, с их точки зрения, был предателем.
Дон Фелипе продолжал.
— Назад, дон Хиль! Господа, шпаги в ножны. Капитан Мак должен иметь дело со мной, потому что это не дон Руис, как вы подумали.
— Он хочет взять реванш, — прошептал капитан.
Дон Фелипе, обращаясь к заговорщикам, заговорил снова:
— Господа, — сказал он, — моя шпага уже познакомилась со шпагой этого человека, и мы разберемся, с вашего позволения, в наших спорных вопросах сами. Здесь твой пистолет лишний, дон Хиль. Мы ведь находимся в подземелье, своды которого могут рухнуть от любого толчка. Выстрела из пистолета, может быть, будет достаточно, чтобы они обрушились и погребли нас всех.
При последних словах дона Фелипе заговорщики в ужасе переглянулись.
— Выйдете, господа, — сказал дон Фелипе. — У каждого из нас есть свой долг, который он должен выполнить. А мне нужно побеседовать с капитаном Маком.
И дон Фелипе сделал повелительный жест, не допускавший возражений.
Дон Хиль и его товарищи в полном молчании подошли к лестнице и поднялись по ней. Капитан, следивший за ними глазами, увидел, как они один за одним исчезают в темном проходе. Оставшись с доном Фелипе один на один, он воскликнул:
— Честью клянусь, дорогой кузен, я полагал, что продырявил вас насквозь.
— Хм! — усмехнулся дон Фелипе, — я, конечно, мог ответить вам, что вернулся специально с того света, чтобы оказать вам небольшую услугу, но предпочитаю признаться, что ваша шпага скользнула вдоль моего ребра.
— Это доказывает, что шпага у меня добрая, а ребра у вас крепкие, кузен.
— А потом, — все также насмешливо продолжал дон Фелипе, — нашлась добрая душа, которая пришла мне на помощь.
— Плохо она распорядилась свои добротой, эта душа!
— Славный малый позаботился обо мне, привел меня в чувство.
— О, в самом деле?
— Он отвел меня в трактир, где перевязали рану, которая, к тому же, оказалась просто царапиной, и совершенно неопасной.
— И кто же этот милосердный человек? — спросил Мак также насмешливо, как дон Фелипе.
— Да ваш лакей, дорогой кузен!
— Сидуан?!
— Он самый.
— Вот дурак, каких мало! — прошептал Мак.
— Но я нахожу, кузен, — продолжал дон Фелипе, — что вы несколько неблагодарны.
— Я?!
— Да, вы. Стоит принять во внимание, что если бы ваш лакей Сидуан обо мне не позаботился, то я и по сию пору валялся бы без чувств наверху.
— И что же?
— И не смог бы появиться здесь вовремя, чтобы спасти вас.
— Ну… — протянул Мак, — сомневаюсь, чтоб у дона Хиля была уж такая меткая рука… А потом, вы же сами сказали: при малейшем сотрясении своды бы рухнули.
— И вы были бы погребены заживо.
— Да, но со мной вместе все эти изменники, которые хотят предать Францию Испании.
Дон Фелипе засмеялся:
— Вот уж и в самом деле, рыцарские чувства!
— Вы находите?
— Они делают вам честь, капитан. Примите мои комплименты… и до свидания!
И дон Фелипе направился к лестнице.
— Что это? — спросил Мак. — Куда это вы идете?
— А вам какое дело?
— А реванш? — продолжал капитан, крайне удивленный тем, что дон Фелипе не торопится обнажать шпагу.
— Терпение! — ответил дон Фелипе. — Я возьму реванш.
— В час добрый! — воскликнул Мак. — Мы начали эту партию, но мне кажется, что на ничью мы не согласимся.
— Мне тоже так кажется, — усмехнулся дон Фелипе.
И он поднялся еще на десять ступенек.
— Послушайте, — окликнул его Мак, — что вы делаете? Вы хотите драться на лестнице? Это оригинально, но не слишком удобно.
— Дело в том, что я хотел вам сказать пару слов, милый кузен.
— Да?
— Хочу предложить вам сделку.
— Договор, вы хотите сказать? По-моему, с чертом подписывают договор.
— Пусть так… Моя сестра, донья Манча, любит вас.
— Хорошо, — сказал Мак, — и что же дальше?
— А я люблю Сару Лоредан.
— Презренный!
— Поклянитесь, что вы не станете вмешиваться в мои дела.
Мак оперся на свою шпагу, как на трость.
— Продолжайте, — сказал он, — у меня терпения хватит.
Дон Фелипе поднялся еще на две ступеньки.
— Позвольте мне похитить Сару, — окончил он свою мысль, — и я закрою глаза на вашу любовь с доньей Манчей.
— Смерть Христова! — прорычал Мак, — ты всей своей кровью смоешь низости, которые ты тут наговорил.
Дон Фелипе продолжал подниматься.
— Спускайся, негодяй, спускайся! — в ярости закричал Мак.
— Еще рано, — ответил дон Фелипе, — я еще не все сказал. Вы сегодня заходили к кардиналу, капитан.
— Спустишься ты наконец, негодяй!
В это мгновение дон Фелипе уже стоял в галерее под самыми сводами.
Внезапно он выхватил из-за пояса пистолет, и, направив его в выбоину в одной из ступеней, нажал на курок.
Раздался выстрел, и а то же мгновение лестница рухнула и распалась в пыль.
— Ну, а теперь иди за мной! — крикнул испанец Маку, вокруг которого градом падали камни.
Свод начал проседать.
Дон Фелипе был спасен, потому что он уже стоял в верхней галерее.
Мак же должен был погибнуть, потому что камни продолжали валиться, и, следовательно его должно было ими завалить под обрушившимися сводами, или ему предстояло умереть от голода в каменной гробнице.
Глава 30. В которой Сидуан становится другим человеком
Но брат доньи Манчи к колодцу подошел не один, как он думал.
Когда Сидуан и трактирщик привели его в порядок, он подумал, что, если он по царски вознаградит его, то Сидуан оставит его в покое.
— Подайте нам все, что у вас есть самого лучшего, — сказал он трактирщику.
И добавил:
— Садись за стол, дорогой Сидуан. Кошелек, который я тебе только что дал, должно быть, поспособствовал тому, чтобы у тебя разыгрался аппетит. Пей и ешь в свое удовольствие. И жди меня. Я дам тебе еще один кошелек, не тоньше этого, если найду тебя здесь. Я вернусь через час.
С этими словами дон Фелипе удалился, повторив еще раз на прощание: «Никуда отсюда не уходи», и затворил за собой дверь.
— Ну и ну, — подумал Сидуан, — как он торопился от меня отделаться… А деньги с ним легко заработать… Вот как подумаю, ведь капитан Мак такой порядочный человек, а ничего мне не дал… Даже в долг у меня брал…
Что происходило в душе бедного малого? Факт тот, что он вдруг поднялся, бросил салфетку на стол и, даже не подумав подобрать — неслыханное дело! — полный экю кошелек, выскочил из трактира.
Он поднялся на косогор и внимательно осмотрел низину. В ночной темноте он разглядел еще более темную тень движущегося человека, по-видимому, с трудом находившего дорогу.
— Это он и есть, — подумал Сидуан. — Ей-ей, я все же капитана знаю дольше, чем его. Мне эти испанцы показались славными людьми, но я ведь, в конце концов, могу и ошибаться, а в моем Маке я уверен. Узнаю-ка я, куда идет дон Фелипе…
Он лег ничком на землю и пополз, стараясь остаться непримеченным и не теряя из виду испанца; тот время от времени оборачивался, но Сидуана так и не увидел.
