Борель. Золото (сборник) - Петров Петр Поликарпович (читать книги регистрация txt) 📗
– Силенок пока не хватает, Нил, – успокаивающе ответил директор. – Бутов остановился и прикурил трубку. – Все надо подготовить. Видишь, трест упирается…
– А за тобой – две тысячи шахтеров и пятьсот коммунистов.
Гурьяну возражать было нечего. Словами старый шахтер вслух угадывал его мысли.
– Я подумаю, Нил… Подумай и ты… Скоро производственное совещание… Но главное, что ответит трест.
Бутов, шумя по гальке коваными сапогами, размашисто зашагал домой, а Гурьян, обогнув длинные постройки складов, внезапно остановился против трех освещенных окон соседней с лабораторией комнаты.
«Устроилась ли?» – подумал он.
К окну приблизилась Татьяна Александровна. Гурьян вздрогнул, хотел отойти, но любопытство приковало директора. «Инженерша», как назвали ее в конторе, поправила прическу и протянула между наличниками тонкий шнурок для занавески.
«Кто она такая?» – размышлял директор, рассматривая строгое лицо женщины. Она отбросила назад волосы и, глянув в окно, быстро задернула занавеску. Гурьян колебался. Ему хотелось узнать скорее, с какими настроениями она приехала на рудник. Но вспомнил, что дома ждет жена и семилетняя Ленка, а было уже поздно.
3
К новой квартире из трех комнат, беспорядочно заставленных старинной мебелью, привыкнуть еще не мог. Зато располневшая Варвара как будто всю жизнь вращалась в этой обстановке. Тряпка для обтирания мебели сделалась неразлучной спутницей двухнедельной директорши. Самодовольное, слегка расплывшееся лицо жены раздражало Гурьяна. Но он не мешал ей, как с давних пор перестал заниматься перевоспитанием неподатливой на этот счет Варвары. Сегодня же ему не нравилось даже белое одеяльце с кружевцами, под которым сладко посапывала Ленка.
Он, часто сравнивая жену с Катей Самохватовой и другими женщинами – активистками рудника, тревожно думал, что Варвара утратила способность выпорхнуть из нагретого гнезда. Не один раз он отправлял ее в школу ликбеза, пытался пристроить на общественную работу, но дело всегда кончалось ссорами. Женщин-активисток Варвара называла «трепохвостыми» и считала непреложным правилом ограждать от них Гурьяна. Так из молчаливой когда-то женщины она превратилась в болтливую, беспричинно-раздражительную, охочую до всяческих сплетен и безвкусных нарядов, ревнивую хозяйку дома.
– Ах, Гурьян, какие кофты привезли в распред, – встретила она на пороге, – Ты никогда не найдешь часу похлопотать в домашность. Гляди, в чем Ленка у нас ходит. А там такие расчудесные кустюмчики и как раз на ее ростик…
– Не кустюмчики, а костюмчики, – хмуро поправил директор.
Лицо Варвары сразу поблекло, искривилось обидой. Она не досказала всех новостей.
– Ладно… Мы необразованные…
И когда сели ужинать, снова продолжала:
– Какая-то смешная инженерша сюда приехала Я сама видела ее в распреде… Волосы наместо косы завивает и папироской пышет. Аж глядеть муторно. Тьфу! Здоровенная и гладкая.
– Ничего страшного в этом нет… Ты не брякни еще при людях какую-нибудь чушь… Эта инженерша была за границей, помни.
Наскоро допив чай, Гурьян прошел к письменному столу и взялся за карандаш. Варвара долго гремела посудой, торопливо досказывала происшествия минувшего дня. Незаметно для себя она быстро забывала обидные замечания мужа.
Гурьян сосредоточенно смотрел в окно. Предстоящие бои за существование рудника гнали сон, мысли липко осаждали мозг. Где-то за углом дома одиноко тявкала собака, чуя невидимо враждебное в темнеющей тайге.
4
Стукова, руководителя улентуйской парторганизации, Гурьян не узнал. В бликах солнечных лучей коренастая фигура секретаря двоилась. Гурьян тер слипающиеся спросонья глаза.
– Ты, Василий?
– А то ты, что ли. Долго тянешься, директор. Смотри, люди до второго пота доработались.
Гурьян отбросил вверх спутанные волосы. Подглазицы у него очертились синими полосками.
– Три ночи плохо спал, а сегодня захлестнуло, – вступилась Варвара.
Стуков шеркнул по полу коваными сапогами и вскинул на руках смуглолицую, похожую на отца, Ленку.
– Ой, куклу поломаю, – засмеялась девочка прижимая к худенькой грудке игрушку.
Секретарь повернул Ленку на ладони и поставил на пол.
– Иди, жучок, в детский сад, а то увязнешь в кухне, как мама, – подмигнул он Гурьяну.
Варвара выпрямилась и, как ружье, отставила в сторону ухват. Полные щеки директорши задрожали.
– Не подковыривай, Вася. Жир-от не ты на меня надел.
– Мелешь, баба! – раскатисто рассмеялся секретарь. – Скажешь, не за этим вот мужиком ты нетелью отгулялась? Ну, говори?
Варвара сгоряча выхватила руками шипящую сковороду с пирогами.
– А, черт, заводило! – Она влажными, блестевшими от масла губами начала дуть на обожженные пальцы. – Просмешник.
Как заявится, так и грех от него. За своей-то бабой посмотрел бы… Ведь выбегалась она у тебя по собраниям, как дранощепина сухая. – Варвара, радуясь своему удачному выражению, беззлобно улыбнулась. На Стукова она не сердилась. К его необидным шуткам привыкла, еще когда секретарь вместе с Гурьяном работал в шахте. Знала, что в трудных случаях семейных размолвок он придет без шуток и поможет, по-хорошему, по-свойски.
– Садись пироги есть, пока не остыли, – пригласила она.
Стуков ел торопливо и на ходу просматривал написанные Гурьяном предложения. Сегодня на производственном совещании предстоял первый бой с инженером Клыковым и его сторонниками.
Бутова они встретили на крыльце клуба.
Забойщик сверкнул белками глаз и сердито спросил:
– Почему днем назначили?
– Потому, что вечером общее партсобрание, – ответил Стуков, дернув шахтера за могучую бороду.
– У меня выходной, а вы, черти, дрыхнуть не дали.
– Выспишься, Нилушка, на том свете, – пошутил рыжий старик, завшахтой «Пятилетка».
В клубе громкий разговор. Гурьян прошел на сцену, где был приготовлен стол, накрытый красным сукном, и оглянул собравшихся.
– Вандаловская не приходила? – спросил он у Кати Самохватовой.
– Не видела, Гурьян Минеич.
– А повестку ей послали?
Девушка утвердительно кивнула головой.
Совещание открыл Яцков. Ответработники рудника заняли передние места. Сзади, от порога, густо напирали шахтеры. Они пришли послушать доклад главного инженера. Сотни глаз провожали на сцену седеющего колючего старика, немного сгорбившегося, но еще бодрого.
Портфель инженера беззвучно лег на стол рядом с облокотившимся Гурьяном. Клыков неторопливо протер очки и близоруко оглянул приискателей. В руке у него затрепыхался блокнот с синими корочками. В зале перестали разговаривать.
Твердым голосом инженер начал, подняв глаза на собравшихся:
– Проблема Улентуя, собственно говоря, модная. Но все же многие специалисты, с мировым именем ученых, склонны рассматривать ее только, как красивую проблему, и не больше. К этому же мнению присоединяется и ваш покорный слуга. – Докладчик двинул сивыми бровями, заметив насмешливый взгляд Бутова. Стуков наклонил бритую голову к Гурьяну, усмехнулся.
– Три года одна песня…
– Слушай, – остановил тот.
– Есть, конечно, и другое мнение, – повысил голос инженер. – Наши молодые геологи-энтузиасты, как известно, не соглашаются с опытом стариков и с голосом цифр. Но цифры, нам кажется, должны быть взяты за основной критерий в разрешении столь спорного вопроса. А цифры говорят, что месторождения здешнего рудника – пока гипотеза… Даже, если хотите, не гипотеза, а простое предположение, не научное утверждение. Никто не спорит, что Улентуй имеет золото с богатым содержанием, однако никто не знает его запасов золотосодержащих песков и руд. Три новые шахты оказались пустыми… В настоящее время мы имеем ничтожную сотню тонн руды на «Гора». Это предопределило провал трех кварталов. И разве не это же предопределяет дальнейшую судьбу рудника? А отсюда вывод, что производить на Улентуе генеральные постройки пока рискованно…
