В балканских ущельях - Май Карл Фридрих (читаем книги бесплатно TXT) 📗

— А можно узнать, кто ты собственно? Ведь эфенди так много.

— Я скажу тебе всего одно слово, и ты все поймешь: уста.

Моя уловка сработала безотказно. Мужчина сделал любезную мину и сказал:

— Этого достаточно. Больше можешь ничего не говорить.

— Ты поступаешь мудро: я не люблю лишних разговоров.

— Чем могу служить тебе?

— Скажи, проезжал ли здесь Манах эль-Барша?

— Он был здесь с двумя другими.

— Когда?

— Он провел тут ночь, а вчера после обеда уехал.

— Значит, он быстро скакал. Он побывал у твоего рёдственника киаджи из Бу-Кеи и поменял там лошадь.

— Ты был и у киаджи?

— Да, он передал тебе привет. Значит, Манах поехал в Мелник. Не знаешь зачем?

— Он оставил мне адрес, потому как мой брат тоже собирается в Мелник. Там живет богатый торговец фруктами по имени Глава. У него тот и остановится. Каждый подскажет тебе там, где он живет.

— Манах эль-Барша спрашивал о Жуте?

— Да, он к нему собирался заехать.

— Я тоже.

— Значит, поедете вместе.

— Наверное. Но пути Аллаха неисповедимы, и все быстро меняется под этим небом. Может статься, Манах выедет раньше, чем я приеду туда. Мне бы хорошо узнать, где находится Жут.

— Я скажу тебе. Если ты поедешь из Мелника в Ис-тиб и доберешься до Радовичей, то от этой деревни должен взять сразу на север. Тогда ты попадешь в Збиганцы. Они находятся между реками Брегалницей и Злетовской. Там живет мясник Чурак. У него спросишь о хижине в ущелье. Доберешься до хижины и все узнаешь от Жута. А чего тебе от него нужно — мне неведомо.

— Я думал, что встречу в Палаце торговца лошадьми Москлана, но не застал его там.

— Как, ты знаешь и Москлана?

— Я знаю всех этих людей. Он посланник Жута.

— Эфенди, я вижу, что ты очень осведомленный член союза, посвященный в его тайны. Ты оказал нам честь, остановившись здесь. Прикажи, и я выполню любое твое желание.

— Благодарю тебя, мне ничего не нужно, кроме спокойного отдыха.

— А когда ты поедешь?

— Завтра на рассвете. Нас можно не будить, мы встанем сами.

И, попрощавшись, мы разошлись.

— Сиди, — шепнул мне Халеф по дороге, — вот мы все и узнали. Он считает тебя самым главным разбойником, а меня — твоим другом и союзником. Есть люди, у которых вместо мозгов — вареные яйца. Знал бы он, что его братец сломал шею, а ты выбил Москлану зубы, — пожелал бы он нам спокойной ночки?!

— О дорогой Халеф, рано радоваться! Кто знает, что ждет нас еще этой ночью…

— Да защитит нас Аллах. Этот человек поверил нам.

— И все равно нужно быть начеку. Мы попали в логово гиен, и нам придется спать с ними бок о бок. Поглядим, может, и удастся выкрутиться.

Вопреки ожиданиям, сон мой никто не нарушил. Я проснулся и тут же услышал на дворе громкий голос Албани, напевавшего народную песенку. Ну что за легкомысленный и неосторожный человек? Забегая вперед, скажу: из этого путешествия он вернется целым и невредимым, но скоро найдет свою смерть во время купания в море.

Выйдя во двор, я заметил, что он разговаривает с братом хозяина об оплате. Сумма была действительно слишком высока, но все же нужно было заплатить по счету. Я тихо сказал об этом брату хозяина, и он так же тихо мне ответил:

— А что ты хочешь? То, что я делаю, вполне разумно. Он — неверный и должен заплатить за тех, кто носит копчу, потому что с вас я денег не возьму.

— Почему?

— Ты и твои спутники — мои гости, вы живете здесь бесплатно.

В глубине души мне было противно принимать гостеприимство от врага, но это было необходимо сделать.

Я прошел с Халефом, Оско и Омаром в кофейню, мы позавтракали, оседлали лошадей и отправились в путь, попрощавшись с хозяином.

Глава 5

НА ГОЛУБЯТНЕ

Мы ехали по берегу Арды. Проводник Албани, как я заметил, выбрал для себя лучшего мула и сидел в хорошем турецком седле. Немцу же выделил сомнительное животное, а от вида его седла меня разобрал смех. Это было грубо сработанное деревянное седло и настолько широкое, что ноги всадника свисали как макароны до половины ноги животного. Всадник явно испытывал от этого неудобства, если только не подтягивал колени кверху. Ни поводьев, ни уздечек в нашем понимании этих слов не было. Все заменяли веревочки с бесконечными узелками, выбранные по принципу дешевизны, а не удобства.

Едва мы проехали город, нам навстречу попался мужчина с собакой. Кобель немедленно облаял нас, и мул Албани тут же стал выделывать задними ногами в воздухе всевозможные кренделя. Было видно, что животное давно натренировалось в этих движениях и делало это мастерски, со вкусом.

— А! О! — закричал всадник. — Опять за старое, зараза!

Он попытался удержаться в седле, но вылетел из него через голову мула и шлепнулся на землю прежде, чем копыта коснулись почвы. Он тут же вскочил и наградил глупое животное увесистым тумаком между ушей.

Тут владелец вступился за свою собственность:

— Зачем ты его бьешь? Он твой или мой? Какое ты имеешь право мучить чужое животное?

— А какое у него право сбрасывать чужих людей? — спросил Албани.

— Сбрасывать? Он что, тебя сбросил? Он лишь очень медленно и аккуратно перевернул тебя, чтобы не причинить тебе вреда. Ты должен сказать ему спасибо, а ты вместо этого бьешь его.

— Я нанял его, чтобы на нем ехать, а не чтобы меня сбрасывали. Он должен повиноваться, я плачу за это, значит, сейчас он мой. А если он не слушается, я его наказываю.

— Ага. Если ты его еще раз ударишь, я тебя оставлю сидеть здесь. Залезай на лошадь!

Албани снова вскарабкался на мула, но тот не пожелал двигаться с места. Всадник ругался, пинал его пятками, но животное, похоже, было только радо новому развлечению. Мул поводил ушами и помахивал хвостом. Но с места не двигался. Албани уже не решался снова бить его. Он потребовал от владельца, чтобы тот заставил лошадь тронуться, но тот ответил:

— Оставь его в покое: должен же он хоть немного постоять! Сейчас он сам побежит.

Так оно и случилось. На повороте дороги я обернулся: упрямое создание все еще стояло и хлопало ушами. Едва мы скрылись за изгибом дороги и мул потерял нас из виду, он припустил за нами с такой скоростью и таким галопом, что седло, на котором до этого восседал Албани, треща по швам, полностью развалилось. Он промчался мимо нас со скоростью локомотива и рванул дальше, не обращая на нас никакого внимания — все быстрее и быстрее. Все это оказало волшебное действие на грузового мула, которого его владелец вел на поводу. Он неожиданно сорвался с места и устремился вслед за лидером; мы — за ним. Но скоро вынуждены были остановиться, чтобы подобрать предметы, что выпали из походных сумок со спины вьючного мула.

Когда мы догнали Албани, он снова сидел на земле и осматривал ту часть своего тела, которая еще совсем недавно соприкасалась с седлом. Оба мула стояли тут же, помахивая хвостами, хлопая ушами и скаля зубы. Можно было подумать, что они издевательски ухмыляются, любуясь на содеянное.

Сброшенные вещи были водружены на место. Албани залез в седло, и мы снова тронулись в путь. Не прошло и часа, как его любимое создание снова встало как вкопанное.

— Поехали дальше, — сказал владелец.

Но мне это уже стало надоедать, и я сказал ему:

— Ты что, хочешь, чтобы грузовой опять понес? Если это еще раз повторится, он получит плетки.

— Этого я не позволю!

— Ах, так? Что сказал тебе этот господин, когда нанимал животных?

— Ему нужны были две лошади или два мула. Одна — для езды, другая — для поклажи.

— Очень хорошо. Так, значит, не он сам выбрал животное, на котором едет?

— Нет.

— Тогда слезай и поменяйся с ним местами.

Лицо у хозяина вытянулось от удивления. Мое предложение он воспринял как полную бессмыслицу.

— Что ты имеешь в виду? Мне — отдать ему лошадь?! Она ведь моя!

— Но и та тоже.

— Я езжу только на этой и ни на какой другой.